Я ехал в маршрутке. Люди возвращались с работы домой, усталые и раздражённые. И вдруг машину остановил сотрудник ГИБДД. Потому что маршрутка не пропустила на пешеходном переходе людей, как это обычно бывает, сделав резкий рывок перед их носами. И тут, восстанавливая попранную справедливость, в воздух взметнулась полосатая палочка. Водитель съехал к обочине, взял документы и поплёлся в машину к правоохранителям. А в салоне маршрутки стихийно возник массовый бунт. Пассажиры, которые ещё десять минут назад сами были пешеходами и материли торопливые маршрутки вслед: «Куда прёшь по «зебре!?», волшебным образом переродились в полных своих антагонистов.

Они глухо бурчали: «Что этим ментам, заняться нечем? Люди устали, едут домой. Ну нарушил водитель правила, но не сбил же никого». Они кричали в окно: «Товарищ лейтенант, отпустите нашего водителя, он больше так не будет!». Они открыто возмущались: «Да за что он вообще его остановил, чушь какая-то!». Я сказал: «На нерегулируемом пешеходном переходе водитель обязан пропускать пешеходов. Сам. Это написано в Правилах дорожного движения». 

«Ну и что! – вдруг завопила немолодая женщина с большим количеством сумок и пакетов. – Ну и что же, что не пропустил! Мы-то в чём виноваты?! Почему я должна сидеть тут в духоте и ждать непонятно чего?!». Я мог бы ей сказать, что она и не должна сидеть и ждать – она может выйти и пересесть в другую маршрутку. Водители сломавшейся или остановленной машины, кстати, в таких случаях не берут денег за проезд. Но я не сказал, потому что знал, что она снова завопит: «Почему я должна выходить с этого удобного места, идти на остановку, ждать другую маршрутку, а они в час пик все переполненные едут мимо! Почему я должна?!».

У меня был ответ и на этот вопрос. Потому что это Правила дорожного движения, их нужно соблюдать. А ваши претензии относятся не ко мне и не к милиции, а к водителю маршрутки, спрашивайте с него. И если вы гражданин, который хочет жить в правовом государстве, то вам придётся терпеть мелкие неудобства, связанные с восстановлением социальной законности, даже такие мелкие. Вот поэтому вы – должны. Но я не сказал этого, потому что об этом и так все знают, но только до тех пор, пока это не касается их. А когда касается, они это забывают и напоминать им бесполезно. 

Потом водитель вернулся, и ни у кого к нему претензий не было. Весь заряд здоровой ненависти был израсходован на бедного лейтенанта ГИБДД. Я доехал до своей остановки, вышел и остановился на светофоре. Оттолкнув меня, на дорогу выскочила какая-то юркая бабёнка и, не обращая внимания на красный свет, не глядя по сторонам, устремилась на другую сторону. Визжали тормоза, гудели клаксоны, но она даже не повернула головы. Дождавшись зелёного, я перешёл улицу и случайно увидел её во дворе, общавшуюся жестами с кем-то из соседей. ОНА БЫЛА ГЛУХОНЕМАЯ!!!

Вот тогда я и подумал, что умом Россию действительно не понять, а мы все – очень странные люди. Мы хотим, чтобы не было коррупции и не брали взяток. Мы хотим, чтобы милиция ловила преступников, а во власти были честные и принципиальные люди. Мы хотим, чтобы у нас было как у них, «за бугром», – тепло, море, оллинклюзив. Мы хотим жить в правовом государстве. И не понимаем, что правовое государство – это не всё вышеперечисленное, а когда люди соблюдают правила уличного движения. Потому что именно эта бытовая мелочь и определяет наше отношение к порядку. Потому что мы до сих пор остаёмся обществом двойных стандартов. У нас две правды – для себя и для всех остальных. 

Во Франции за брошенный из окна машины окурок берут штраф пятьсот евро. Если это правило введут у нас, то автомобилисты устроят третью мировую войну и возьмут штурмом Кремль, как рейхстаг в 45-м. Потому что право выкидывать окурок из окна – это наша свобода, а запрет его выкидывать – это фашизм. И из этого следует простая и печальная мораль: при нашей жизни правовое государство в этой стране построено не будет, потому что нас невозможно изменить настолько радикально.    

Поэтому один я могу прошмыгнуть через дорогу на красный, без «зебры» и вообще в любом месте. А вот с младшим сыном за руку я перехожу, только когда загорится зелёный шагающий человечек. Может, мой сын будет жить в правовом государстве…