Несколько лет назад Крис учился в Иркутске. «Я когда вернулся домой, говорил всем своим друзьям: «Байкал – это такое место! Такое место!» – рассказывает Крис.  – Но когда я сказал эти два слова: «Сибирь» и «зима», – они все испугались и так на меня смотрели, как будто я с ума сошёл». Не испугался только «очень эффектный такой венесуэлец» Майки Лопера. Крис увидел его на велогонке в Юджине – Майки гнал на старом велике. «Я подумал: «Ну, вот он, мужик настоящий». И рассказал ему про Байкал, он ответил: «Это крутая идея, давай сделаем!». До этого на счету Майки были покорённые пики в Канаде, Венесуэле, Перу. Майки подтянул к проекту Федерико Писании, альпиниста, восходившего на вершины в Чили, Венесуэле, Аргентине и США, и Маркуса Тобиаса, первого венесуэльца, взошедшего на Эверест. «Звезда Венесуэлы, можно сказать. Он как даёт интервью, так лично с президентом Уго Чавесом», – представил его Крис. Потом к велосипедистам присоединился и американец Эрик Нолл. Крис рассказал «Репортёру» о последней неделе путешествия.   

Понедельник, 29 марта. Восьмая неделя нашего трипа по Байкалу. Я так давно уже не обращал внимания, какой у нас идёт день недели… Я думаю, что мы были тогда на Ольхоне. Остановились в хостеле у Никиты Бенчарова. Отдыхали, собирались в последнюю часть путешествия. И тут я увидел – снова идёт снег. Я, признаться, немножко взволновался. Ещё много-много снега. Да сколько же можно! Я в здешней природе не разбираюсь, но, по моему мнению, в этом году на Байкале было гораздо больше снега, чем всегда. Иногда велосипеды просто приходилось нести на себе. Я несколько лет назад был здесь, участвовал в Байкальской экологической тропе. Зимой ходил на лыжах, на озере был полный гололёд от Листвянки до Ольхона. Было очень скользко на лыжах, да мы под рюкзаками. И я тогда подумал: «На велосипеде, да с шинами шипованными, будет очень хорошо!». Приезжаю в этот раз – у вас снег. Если бы взял лыжи, наверное, был бы лёд. Когда мы приехали в Листвянку, увидели лёд, обрадовались. Оказалось, рано. Только выехали в Култук, проехали часов пять, и лёд кончился. И был снег, много снега… И с этого момента у нас надежда пропала. Мы думали, не сделаем это, не обойдём Байкал. И не было её до того, пока мы не приехали в Северобайкальск. А на Ольхоне, когда последняя неделя пошла, мы уже знали – получится. Помню, как отправились мы в последнюю неделю в поход, встретили разных рыбов… ой, рыбаков. Они нам часто дарили рыбу. Две собачки с Ольхона решили, что будет, наверное, возможность есть вкусную еду. И когда мы поехали, прицепились к нам.

Вторник, 30 марта. Ночевали в палатке. Я в конце пути был «костровым» – зажигал утром печку и начинал кипить воду. Или кипятить? Мы вообще всё путешествие хотели провести в палатках. Но на второй день передумали. В феврале было страшно холодно. Просыпаемся как-то утром в палатке. Ничего не работает. Мы-то думали, эта штука так и будет работать в морозы. А она – нет. В ваши морозы каждая вещь работает сама под себя, умная такая. Эрик зажигает печку, а печка-то не горит, бензин, керосин не зажигается просто! Газа просто нет. Майки, он же венесуэлец, никогда такого не видел, проснувшись, сказал: «В ночи было что-то страшное». Вот тогда мы решили не пытать судьбу и ночевать в гостиницах. А когда стало теплее – снова в палатку. Я, признаться, думал, что будет немножко скучно. Но поверхность Байкала всегда разнообразная. Каждый час – другое состояние просто. И всё время приходится думать: «Как я буду ехать по этому?». Всё время выбираешь – где поменьше снега, побольше льда, чтобы велосипеды шли. А собачки, видим, наоборот, они побольше снега ищут всё время. Там лапы не разъезжаются. 

Среда, 31 марта. Собачки всё время бегут рядом. Собираемся каждое утро очень долго, часа по полтора. Спальники ночью становятся немножко мокрыми. Берём их, кладём на улицу на час. Под солнышко, на мороз. Хорошо, что ветер. Вся эта мокрость, не знаю, как сказать, влажность эта вся в спальнике замерзает, становится твёрдой. А потом берёшь спальник, очень быстро трясёшь, и она исчезает немножко. На Байкале я Тютчева не читал, не до того было. Идём, слушаю музыку, а Федерико, Майки снимают. Они вообще снимают практически везде, только остановимся. Будут делать документальный фильм, отсняли более 30 часов. Получится, покажут его в Венесуэле, может – в Америке. Майки говорит, что самое большое впечатление на него произвели не морозы, а здешние люди. «Они очень щедрые, очень много дают и ничего не ожидают обратно», – говорит он. Венесуэльцы «подсели» на местную кухню. Сухой паёк, который мы взяли с собой из Штатов, Майки назвал «невкусным», и они все норовят поесть русскую еду. А Эрик наш просто обожает пряники, весь запас съел. Водку пьём время от времени. Если честно, я ожидал, что нам придётся больше пить. Повезло. 

1–2 апреля, четверг-пятница. В Листвянку мы пришли сегодня… Нет-нет, извините, завтра. Нет, извините, вчера. Да, вчера, первого апреля мы были в Листвянке в шесть часов. Фотографировались, праздновали на берегу. У Маркуса был спутниковый телефон. Я не знаю, с кем он говорил, но только он узнал новости и всем сказал: «В Москве в метро взорвали людей». Трагедия, конечно. Жалко, что люди должны страдать за политиков. Это дело государств, а люди страдают, это вообще несправедливо. Переночевали мы в гостинице и сегодня утром сели в автобус и приехали в Иркутск. Собачки, которые прошли с нами 250 км, остались в Листвянке. Сегодня дали пресс-конференцию. На русском говорю только я. Маркус говорил на испанском, Майки переводил его на английский, а я с английского – на русский. Маркус знает английский, но боится, что не выразит на этом языке всех чувств о Байкале. Он был на Южном и Северном полюсах и сказал, что Байкал похож на Арктику и Антарктику. Я перевёл: «Из этакого мороза тепло людей греет хорошо!».  

3 апреля, суббота. Единственный свободный день перед вылетом. Все идут покупать продукты. А я хочу встретиться со своими бывшими подругами… То есть друзьями, преподавательницами (смеётся). 

На пресс-конференции Крис сказал: «Мы все холостяки. Но подруги есть. Майки живёт с подругой. Федерико живёт с подругой. А Маркус живёт в горах. Он хороший, добрый человек, он работает там с детьми». Все, включая Маркуса, собираются жениться, но не сейчас. «Пока у меня никаких особых мечт», – слукавил Крис. Эрик Нолл собирается на Аляску, Маркус Тобиас – в Тибет, Майки Лопера и Федерико Писании – взобраться на 6,2-тысячный пик в Перу. Впрочем, на дежурный вопрос «Are you going to return in Baikal?» все закричали: «Е-е!».