Взять хотя бы последнюю пертурбацию. Вот уже несколько недель всем
нам, продавцам и покупателям, производителям и потребителям – одним
словом, исполнителям  ролей-антиподов в общей товарно-денежной игре,
предписан государством особый канон отношений. Стирающий, образно
говоря, существовавшее  до 15 февраля нынешнего года пусть и хлипкое,
но всё же «равноправие» между людьми по разные стороны прилавка.

Речь об отмене обязательной сертификации поступающих на рынок
товаров. Отныне, если вы из «лагеря потребителей», ваше здоровье и
здоровье ваших близких в огромной степени зависит от совестливости,
порядочности стоящего «по ту сторону прилавка» производителя  колбасы
или молока, рыбных консервов или крема для рук – да чего угодно, что
может служить предметом купли-продажи. А так как рынок (читай – базар,
супермаркет, точка общепита) во все времена отдаёт предпочтение
реальному, весомому кошельку, а не малоприбыльному, хотя и благородному
духовному совершенствованию, понятно, в чью сторону в очередной раз
склонилась чаша весов.  Отныне, делая будничные покупки, мы невольно
спрашиваем самих себя о том, что приносим в свои дома: привычные
продукты питания, косметику, от которой не хотим отказаться, бытовую
технику, которую наконец смогли себе позволить? Или в лучшем случае
выбрасываем деньги на ветер, а в худшем – рискуем собственным
благополучием?

Эти вопросы легли в основу интервью, которое временно исполняющий
обязанности руководителя Управления Роспотребнадзора по Иркутской
области Алексей Пережогин эксклюзивно дал «Восточно-Сибирской правде».
«На недавно отменённую обязательную сертификацию товаров сложились два
противоположных взгляда», – сказал он.

– Одни видели в ней линию обороны, защищающую общество от
форс-мажорных обстоятельств, например, от массовых отравлений или
эпидемий.  Другие давно считали её «полосой препятствий» на пути
товаров от производителей к потребителям. Как это всегда и бывает,
истина лежит где-то посередине. Если газете интересно моё мнение, то я
больше склоняюсь ко второй точке зрения, хотя как человек, в силу
своего профессионального долга отвечающий за
санитарно-эпидемиологическую безопасность населения, опасаюсь
дальнейшего развития ситуации.

– Алексей Николаевич,  вы дипломатичны, но пока не убедительны…

– Убеждают факты, а они таковы. По объективной статистике, на каждую
тысячу выдаваемых сертификатов до недавнего времени приходилось в
среднем всего два-три отказа. Приблизительно каких-то три сотых
процента произведённой продукции не проникало в наши дома из-за
недоброкачественности. О какой «линии обороны» может идти речь? 

– Вы хотите сказать, что сертификаты на товары просто так, за здорово живёшь покупались?

– Если вас смущает прямолинейность такой ситуации, объясню
подробнее. Компании, наделённые правом сертификации товаров, в своём
подавляющем большинстве были частными, бравшими плату за свои услуги. 
Парадокс состоял в том, что сертификаты выдавались ими лишь при наличии
у производителя соответствующего положительного заключения, полученного
от нашего государственного ведомства – Роспотребнадзора. Есть на руках
обязательное заключение Роспотребнадзора? Очень хорошо – плати за
сертификат деньги частной конторе. У которой, кстати,  ни лабораторного
оборудования, ни соответственно подготовленных кадров – ничего не было,
кроме кабинета, устава, компьютера и печати.

– Меня не столько шокирует  факт, что эти небольшие частные
компании, дублируя выданные вашим ведомством заключения, перекупали,
если я правильно поняла,  у Роспотребнадзора его важную охранительную
функцию. Меня больше смущает другое: если порочным оказывался дубликат
необходимого документа, значит, порочен был сам оригинал? Но это же
представить невозможно! Чтобы главный воитель на поле
санитарно-эпидемиологической безопасности, каким является
Роспотребнадзор,  брал на душу такой грех …

– Эк, куда вас занесло! Могу уверить: обязанности перед обществом
Роспотребнадзор выполнял и выполняет бескомпромиссно и в точном
соответствии с полученными от государства полномочиями. Каждый
производитель, начиная свою деятельность, обязан согласовать с нами
проект, потом представить нам, то есть Роспотребнадзору, опытную партию
своей продукции. И лишь получив на руки наше заключение о соответствии
своего товара установленным санитарным нормам и правилам, отправляться
за сертификатом и выходить на рынок. Ну а на рынке,  как известно,
хозяин – барин. Какие метаморфозы потом начнут происходить с уже
сертифицированным товаром, предугадать почти невозможно. У контор,
небескорыстно одаривавших производителей сертификатами, никаких условий
для проверки товара, уже «прописавшегося» на рынке, как я вам говорил,
не было. Впрочем, ревизии и не входили в  круг их забот. У них была
одна забота: выписать сертификат и умыть руки.

– А у Роспотребнадзора?

– У Роспотребнадзора как была, так и осталась главной забота о
предупреждении нарушений санитарно-эпидемиологического режима в каждом
регионе страны…

– …и именно он, Роспотребнадзор,  отныне единственный, зато
истинный барьер для бракоделов  всех рангов и мастей? Единственный,
зато выступающий с открытым забралом защитник интересов рядовых
потребителей?

– Нет, не единственный, конечно. Есть ветеринарный надзор, есть
Россельхознадзор – у них аналогичные функции. С той лишь разницей, что
они осуществляют контроль за качеством сырых продуктов – мяса, рыбы,
мёда, овощей, идущих на продажу. Мы же «надзираем» над всем, что уходит
в переработку. И одновременно следим за качеством питьевой воды,
атмосферного воздуха, почвы, безопасностью рекреационных зон.

– Вот, значит, какие солидные структуры на самом-то деле несут 
ответственность за нас, рядовых скромных потребителей! С такой круговой
обороной и волноваться нам не о чем. Радоваться нужно, что с отменой
обязательной сертификации скукожится коррупция и, как следствие,
производители всех рангов – от самых могущественных до самых мелких –
со временем завалят нас товарами. Так сказать, в благодарность за
проявленную и о них заботу. Однако вы, Алексей Николаевич, в начале
разговора обмолвились, что ваше отношение к проведённой государством
акции всё-таки неоднозначно. Что же вас смущает?

– Меня смущает существующий пока дисбаланс между широтой доверия,
оказываемого производителю, и степенью его ответственности перед
обществом, перед законом  в случае,  если это доверие не будет им
оправдано. Отмена обязательной сертификации поступающих на рынок
товаров – это ведь не первый и, очевидно, не последний шаг на пути
освобождения, назовём это так, отечественных производителей от пут
чиновников, сковывающих бизнес. В конце позапрошлого года был принят
закон, согласно которому Роспотребнадзору разрешается в плановом
порядке инспектировать перерабатывающие предприятия всего один раз в
три года. Причём фактор неожиданности при этом начисто исключается.
Закон вступил в силу в мае 2009 года, и с этого  времени график наших
«визитов» – на открытом сайте Роспотребнадзора. Так что каждый
предприниматель, каждый производитель, точно зная дату, может загодя
подготовиться к проверке.

– Ну а внеплановые проверки? Или они за ненадобностью тоже упразднены, как и обязательные сертификаты товаров?

– Нет, не упразднены. Когда  происходят форс-мажорные события,
такие, скажем, как прошлогодняя групповая заболеваемость кишечными
инфекциями в одном из детских садов Тайшета и в Братске, мы свои визиты
ни с кем не согласовываем – идём и докапываемся до причины ЧП. Но если
ситуация складывается не столь драматично, однако, на наш взгляд,
требует более пристального с нашей стороны внимания, мы обязаны
согласовать внеплановую проверку с прокуратурой, а за день до неё
предупредить предпринимателя: мол, готовься, «идём на вы».

– Так и принято в правовом обществе…

– Но в правовом обществе также принято сполна отвечать за
совершаемые перед согражданами прегрешения. А чем рискует сегодня
недобросовестный предприниматель, отправляющий на прилавок
некачественный продукт и тем самым посягающий на здоровье сограждан?
Что он ставит на кон? Своё доброе имя? Лицензию на своё производство?
Свой капитал? В подавляющем большинстве случаев ничего, кроме лёгких
издержек нервной энергии, ему не грозит. Если штраф, то в сравнении с
его кошельком просто смешной. Если угроза его бизнесу, то
символическая. Примеров – сколько угодно. Скажем, пожаловался Иркутский
комбинат школьного питания на одного из своих поставщиков, который
вместо оговорённого в контракте сливочного масла потчевал детей
маргарином. Мы провели анализ, подтвердили фальсификацию продукта. Вас
интересует развязка конфликта? Пожалуйста: комбинат обратился в суд с
иском к нечестному предпринимателю, присуждённый же ему штраф может
вызвать только улыбку.

Кстати, о горьких улыбках. Областной Роспотребнадзор три раза
пытался закрыть оптовый рынок «Парус» из-за  царящей там жуткой
антисанитарии. Мы действовали вполне цивилизованно – через суд. И все
три раза суд,  даже не пригласив нашего представителя на свои
заседания,  не выслушав наши доводы,  отказывает нам в удовлетворении
иска. Ограничивается в качестве наказания штрафом аж… 40 тысяч рублей.
Как будто эта сумма что-то значит для хозяев «Паруса»!

Я не бросаю камень во всех бизнесменов. Считаю разумным курс, взятый
государством на поддержку отечественного производителя. Но повторюсь:
ответственность бизнеса перед обществом должна быть адекватной уважению
и поддержке,  которые ему оказываются. В противном случае трагедии,
подобные разыгравшимся уже в этом году  в Якутии или на Дальнем
Востоке, будут случаться в нашей жизни всё чаще.

– Но их, из ряда вон выходящих, по крайней мере всё труднее
утаивать. А что делать, если несчастья набухают постепенно, вроде бы
исподтишка? Сколько уже лет змеятся по иркутским рынкам слухи о
недоброкачественности и даже об опасности для здоровья ранних овощей,
выращиваемых на  нашей земле китайскими гражданами. И никакой реакции
ни от кого. В том числе и от вашего, Алексей Николаевич, ведомства…

– Два года назад совместно с Россельхознадзором мы проводили рейды в
Иркутском районе – проверяли качество выращиваемых китайцами тепличных
овощей. Изъяли тогда, если мне не изменяет память, около 300
килограммов порошка – якобы удобрения. Определить состав мы не смогли –
наша служба работает только с известными в России ингредиентами.  У
Иркутской таможни техника оказалась более чувствительной, и таможенники
этот порошок, что называется, «разложили» на сотни составляющих.
Выяснили, что содержащийся в конфискованном порошке так называемый
«ускоритель роста растений» в российском каталоге вообще не значится.
Следовательно, использовать его в пределах нашей страны нельзя.

– Но ведь используют же? Хотя вы и «арестовали» солидную партию.

– Сегодня конфисковали, завтра новая партия поступает. И никто не
может понять, как этот порошок к нам попадает, – ни транспортная
милиция, ни таможня. Но существует догадка, что порошок под видом
личного гигиенического средства полулегально провозится гражданами
Китая через границу мизерными дозами.

– И продолжает использоваться, хотя в России эта «химия  китайского производства» запрещена?

– Да, продолжает. Утверждать, что именно с сегодня на завтра
выращенный на таком «ускорителе роста» огурец или помидор принесёт
вред, не могу. Но ведь никто и не знает, чем вся эта китайская
агрохимия аукнется через пару-другую лет…

– Алексей Николаевич, вы отдали службе, отвечающей за
эпидемиологическое благополучие в регионе, 21 год. За это время не раз
менялось её название, с ней случались всяческие организационные
перетасовки. Но она была и остаётся чуть ли не единственной
государственной структурой, которой в базарно-рыночном хаосе продолжает
верить обычный потребитель материальных благ. На ваш взгляд,
оправдывается такая вера возможностями,  имеющимися у Роспотребнадзора
сегодня?

– Хотелось бы, чтобы полномочия, которыми государство наделило нашу
службу, были более действенными; не ограничивались бы только
констатацией отрицательных или опасных фактов, а несли бы заряд
активного им противодействия. Возможно, и отношение в судах к нашим
аргументированным искам стало бы не таким формальным.

В Роспотребнадзоре трудятся в основном женщины – так уж сложилось.
Проводя редкие, один раз в три года, плановые, а значит, заранее
анонсированные проверки  торговых или промышленных «точек», то есть
исполняя свои прямые обязанности, наши сотрудницы часто остаются один
на один не только с хорошо подготовленными предпринимателями или
торговцами, но и с «крышующим» бизнесменов криминалом. Чем
заканчиваются такие поединки, легко себе представить. Кстати, у
милиции, у таможенной, налоговой служб есть свои силовые «группы
поддержки».  Роспотребнадзору такая структура не положена. Зато
работникам  Роспотребнадзора отныне положена официальная форма красного
цвета: наверное, чтобы подчеркнуть важность возложенной на них миссии.

Беседовала Элла КЛИМОВА, «Восточно-Сибирская правда»