– В Иркутске это единственный комплект «Нобелевской энциклопедии»? – спрашиваю у заведующей ЦНБ ИНЦ СО РАН Ларисы Сиразитдиновой.

– Насколько мне известно, второй в техническом университете. Хотя ручаться не могу, возможно, и ещё где-то есть.

Мы – в Институте систем энергетики имени Л.А. Мелентьева СО РАН. Все 60 томов «Нобелевской энциклопедии» сейчас здесь. На выставке. Скоро уедут в Институт географии. Такой вот «промоушен» наследия Нобеля в иркутской научной среде. А издание действительно не рядовое – восемь лет над ним работали 362 специалиста.  

Лекции нобелевских лауреатов на русский язык переводились лишь фрагментарно, и условно «полный» комплект издан впервые. В нём лекции с 1907 по 2004 год. В каждой книге (тома поделены по областям знаний) – биографии лауреатов, их лекции и речь на торжественном обеде по случаю премии (если учёный её говорил). Проект – частный, название носит «Нобелевские лекции на русском языке». Гендиректор проекта Вячеслав Лобанков поставил цель ни много ни мало обеспечить «Нобелевской энциклопедией» все фонды всех учреждений РАН, 664 вуза и областные научно-технические библиотеки 88 субъектов. На сайте проекта значится: «свободный доступ» к «Нобелевской энциклопедии» уже обеспечили ИГУ, ИрГТУ, ИрГУПС, ИГМУ и библиотека им. И. И. Молчанова-Сибирского. А вот в бумажном виде по России издано всего 500 экземпляров, и получили энциклопедию только крупные библиотеки. В январе 2009-го 60 томов вручили Российской национальной библиотеке, в июле – библиотеке Академии наук в Санкт-Петербурге. Новосибирская государственная публичная научно-техническая библиотека (ГПНТБ) подарок из первых 50 томов получила ещё в апреле 2008-го. В ИНЦ СО РАН почтовые посылки с синими томами прибыли в ноябре 2009-го.

– Это ГПНТБ оплатила нам покупку, – рассказывает Лариса Сиразитдинова. – Деньги-то немалые. 60 томов стоят 150 тысяч рублей.

– Кто-нибудь уже записывался почитать?

– Конечно, брали. Вот, к примеру, Шмидт Фёдор Карлович (профессор Иркутского госуниверситета. – Авт.) интересовался. Мы ему книги разрешили взять на дом, поскольку он почётный читатель нашей библиотеки. Шмидт, конечно, смотрел химию, поскольку сам химик. Но взял книги и для Сергея Шмидта (доцент, кандидат исторических наук. – Авт.), своего сына. А из любопытства листали многие.

– Академик Кузьмин за энциклопедией приходил?

– Нет, он пока до нас не дошёл. А молодёжь читает.

Лариса Сиразитдинова с улыбкой смотрит на наш ажиотаж по поводу «Нобелевской энциклопедии». Всё становится понятно, когда мы входим в здание Института земной коры СО РАН. Тут размещается Центральная научная библиотека ИНЦ СО РАН. Что такое «Нобелевская энциклопедия», когда количество здешних изданий и книг перевалило уже за 600 тысяч, а самые «старшие» книги датируются семнадцатым веком? Библиотеку начала собирать ещё в 1949 году первая заведующая Анна Чумичева. Когда было принято решение создать Восточно-Сибирский филиал АН СССР, встал вопрос: где брать литературу для учёных, которые будут тут работать? Официальный вестник Иркутского научного центра цитирует её воспоминания: «Все начиналось со шкафа с книгами на втором этаже здания на углу улиц Сухэ-Батора и К. Маркса». Помните здание Иркутского областного художественного музея, что на Ленина? До переезда на левый берег филиал АН СССР размещался там. Туда из Москвы, Ленинграда, Львова, Свердловска, Новосибирска Анна Чумичева везла книги. «Да со всего Союза она их собирала, – рассказывает Лариса Сиразитдинова. – Вагонами сюда возила, на лошадях». Тогда, после войны, в пятидесятых, у только нарождающихся филиалов Академии наук были особые льготы. Их допускали даже к трофейным изданиям.

«Видите, это знаменитый справочник по органической химии Фёдора Бейльштейна, – Лариса Сиразитдинова с трудом снимает с полки тяжёлый коричневый том. – Жаль, что у нас имеются не все тома». На первых страницах – несколько перечёркнутых крестами штампов библиотек. Видно, как много и долго книга путешествовала. Самый интересный из штампов – «Берлин».

Заведующая даёт мне в руки книжку.

– Какой год?

– Тысяча восемьсот девяносто шестой.

– Это словарь Брокгауза и Эфрона, – улыбается она.     

Книги, книги, книги. Учёным всё-таки чертовски везёт. Ну какой простой читатель сможет взять в руки издание Русского географического общества за 1870 год? Или подержать в руках знаменитый «Горный журнал» от 1826 года? А полистать «Британику» или один из томов французской энциклопедии Ларусса от 1878 года, зная, что именно эта энциклопедия в своё время за «вольный» характер была включена Ватиканом в «Индекс запрещённых книг»? Имя Розы Грабовской, второй заведующей этой библиотекой, здесь произносят с тем же пиететом, что и имя Анны Чумичевой. «Роза Грабовская и собрала весь основной современный фонд», – говорит Лариса Сиразитдинова.

Здесь хранятся научные журналы, датируемые ещё девятнадцатым веком. С 1832 года – немецкий химический журнал «Justus Liebigs Annalen der Chemie», а издание американского химического общества «Chemical Abstracts» – с самого начала его выхода в свет в 1907-м до 1999 года. «Реферативные научные журналы, иностранные и российские, у нас идут с первого их издания – биология, геология, геофизика, охрана природы, химия, – говорит Лариса Сиразитдинова. – Видите, какие корешки изношенные? Всё время берут. В нашей библиотеке есть практически все академические журналы». Я смотрю – несколько стеллажей, насколько хватает глаз, заполнены докладами Академии наук. С 1926 года по сегодняшний день. Вижу, есть мой любимый журнал «Наука и жизнь». Где-то тут полки «Знания – силы», «Химии и жизни», «Природы». Но научно-популярная литература – это не профиль библиотеки. Всё же уровень читателей чуть выше. А вообще, почти все современные научные журналы в бумажном виде хранятся тут только в объёмах 30–50%. Остальное – в удалённом доступе по электронным сетям. Сейчас в библиотеке в так называемом «свободном бесплатном электронном доступе» семь тысяч научных журналов, в основном иностранных. Садишься за компьютер, набираешь пароль – и ты в недрах ГПНТБ Новосибирска или крупного зарубежного издательства, например, «Эльзевир». Удалённый доступ оплачивает Роснаука. Для сравнения: сейчас «офф-лайновых» читателей у библиотеки около двух тысяч, а более 12 тысяч пользователей получают статьи из журналов через электронные сети.

На фоне этого такими трогательными и забытыми кажутся сейчас стеллажи с пожелтевшими конвертами, в каждом – полупрозрачные плёнки, похожие на негативы. Когда-то в 80-х это назвали «микрофиши» – снимки журнальных страниц, сделанные в микрокопиях. На одной «карточке» 6 на 12 см могло умещаться до 30–130 страниц книжного текста. В библиотеке стоит специальный проекционный аппарат «Пентакта». Самое интересное – учёные до сих пор берут эти микрофиши. Некоторых иностранных журналов в другом виде уже не найдёшь. «Ну идёмте, я покажу вам редкие книги», – Лариса Сиразитдинова берёт в руки ключ от хранилища. Понимаю: сейчас я эти книги вижу первый и, возможно, последний раз.   

Дверь в хранилище просела. Редкие тома стоят в отдельных шкафах. Самая старая книга – начала 17 века, «География» на французском языке. Для того чтобы сохранить это уникальное издание, пришлось сделать цифровую версию. На толстом томе видны полустёртые английские буквы: «Ледниковый период Северной Америки». Коричневые, синие, красные тома. Геология, география, биология. Так, как их видели учёные 18–19 веков. «В основном французский язык, хотя есть и немецкие, и британские издания», – рассказывает Лариса Сиразитдинова. Она берёт в руки том в коленкоровом переплёте. 1914 год, знаменитое петербургское издательство Альфреда Девриена. «Это «Земля. Её жизнь и история» Линдемана, – говорит Лариса Сиразитдинова. – Русский перевод, сделан ещё при жизни автора». Книги издательства Девриена всегда отличались отменной полиграфией. Мы листаем книгу – древние пейзажи, изогнутые шеи диплодоков, застывшие в крике тиранозавры…… «Поразительно! Такие потрясающие по качеству иллюстрации, цветные рисунки, разворачивающиеся карты», – Лариса Сиразитдинова качает головой. А я смотрю на зачёркнутый штемпель: «Ботанический отдел переселенческого управления». И вспоминаю: Девриен ведь специализировался на сельском хозяйстве и естествознании. Кому и когда он передал эту книгу? Загадка. В последний раз здесь эту книгу брали в 1979 году. «Но это потому, что мы не выставляем редкий фонд в открытый доступ», – поясняет заведующая. В отдельном шкафу хранятся карты. Огромный морской атлас 1952 года, атлас землетрясений в СССР, атлас географических открытий 17–18 веков.

Гляжу – «Физическая геология» Ивана Мушкетова, которой более 120 лет. А рядом –  двухтомник «В сердце Азии» Свена Гедина. Всё тот же Альфред Девриен. В типографских ледериновых переплётах – путешествия знаменитого шведского исследователя Свена Гедина Андерса по Памиру, Тибету и Восточному Туркестану. Кто мог подумать тогда, в 1899 году, что спустя каких-то 30–40 лет талантливый исследователь станет активным сторонником Адольфа Гитлера. А одна из его книг появится в Иркутске. «У нас очень интересные книги по изучению и описанию Сибири, ещё 19 века», – говорит Лариса Сиразитдинова. Эту полку очень любит заместитель директора Института земной коры профессор Кирилл Леви, составляющий исторические хронологии. «Он уже всё тут пересмотрел на несколько рядов», – смеётся она.

Доктора, кандидаты и даже академики тут всего лишь «владельцы абонементов». Правда, некоторые со стажем в несколько десятков лет. В отличие от стандартной, к примеру, вузовской библиотеки, тут из 600 тысяч изданий практически все – в единственном экземпляре. Особенно хорошо это понимает «старая гвардия» иркутских учёных, многие из которых сами создавали ИНЦ и библиотеку или были учениками первых академиков, считает Лариса Сиразитдинова. Держишь в руках книгу и неожиданно понимаешь – когда-то она могла быть в руках академика Николая Флоренсова. И мурашки даже. Место здесь «начитанное».