Пошла вторая неделя агитационной кампании по выборам мэра города Иркутска. Сначала события развивались вполне предсказуемо: начались встречи кандидатов с общественностью и размещение наружной рекламы. Однако первая же волна агитационно-пропагандистского материала заставила призадуматься. Рассматривая листовки и газеты, распространённые одним из кандидатов, невольно изумляешься, до чего это напоминает экспонаты из не созданного ещё музея российских выборов. Серая бумага, грязная печать, нелогичная вёрстка. Уж не из девяностых ли годов прошлого века пожаловали эти образцы предвыборных технологий?

Это было недавно, это было давно…

Первые демократические выборы прошли в Иркутской области в 1994 году. Шестнадцать лет назад – за это время успело вырасти целое поколение молодых горожан – Иркутск выбрал мэром Бориса Говорина. В этот же год Юрий Ножиков стал губернатором Иркутской области. Были ли эти выборы «чистыми»? Правовое поле тогда было непаханой целиной, до Конституции 1993 года субъекты Федерации вообще не имели права принимать собственные законы о муниципальных выборах, да и на Федеральном законе «Об основных гарантиях избирательных прав граждан Российской Федерации» ещё не просохла типографская краска. Кандидаты смело бросали друг другу самые чудовищные обвинения, штабы изощрялись в меру своих интеллектуальных способностей…

Общество ещё не переболело: люди верили и газете, и самой нелепой листовке. Верили и сами говорили о наболевшем. Поговорить хотелось: ещё дымились стволы танков напротив Дома Советов, ещё шумело в ушах после крушения СССР. Заводы лежали, зарплаты не платили, а барыги, торговавшие в киосках спиртом «Рояль» и ширпотребом от неизвестного производителя, ещё только готовились стать бизнесменами. Подумать только, тогда можно было «убить» любого кандидата рассказом о пригородном коттедже и подержанной иномарке!

И всё-таки те выборы были искренними. Тогда кандидаты не гнушались составлять предвыборные программы, хотели говорить о том, что сделано, пытались донести до сограждан свои планы. Пафос зашкаливал, на кандидатских шеях надувались жилы, но зато каждый политик был виден как на ладони. Профессия избирательного консультанта только-только появилась: какие-то мальчики с папочками уже были, но команды, названия которых потом шёпотом передавали из уст в уста, ещё работали порознь и кое-как.

Как бы выборы…

Мало-помалу «специалисты» стали сбиваться в стаи. Сформировался рынок предвыборных услуг с заоблачными гонорарами за результат. Пока одни учились работать с данными социологии и прогнозировать электоральные процессы, другие просто «рубили бабки». Начался золотой век «чёрных технологий». Одной листовкой смутить избирателя не получается? Напечатаем десяток, пусть они выходят два раза в неделю. Нет убедительных документов, подвергающих сомнению прочность соперника? Сделаем фальшивку на компьютере. Компрометирующие листовки заменили компромат-газеты (газетам верят больше), а их – компромат-телепередачи (охват аудитории шире). Появились ксерокопии газет, и даже – фальшивые ксерокопии газет, а главным достоинством журналиста и телеведущего стало умение «мочить».

На выборах 1997 года Иркутскую область буквально сотрясали скандалы. Поползли слухи, один нелепее другого: одному припомнили судимость, другому придумали связь с предпринимателями-кавказцами, третий оказался «ставленником Чубайса». Наверное, сам Чубайс не ведал, сколько у него оказалась по российским городам и весям «наймитов», «ставленников» и «тайных агентов». Любая попытка кандидата составить программу действий проваливалась на корню: всё здравое оплёвывалось и высмеивалось, у конкурентов немедленно появлялись программы-двойники. Соревнование идей и личностей подменялось соревнованием технологий. Появились специалисты по «сбору подписей», а на избирательных участках закрутились «карусели»…

Пятилетка таких выборов привела к тому, что граждане начали шарахаться от избирательных урн прочь, а сами выборы стали объектом сатиры. От власти ожидали реакции, и власть прореагировала. Правда, неожиданно жёстко. С отменой губернаторских выборов свернулся самый хлебный рынок политических консультантов. Оставшимся PR-профессионалам недвусмысленно очертили границы, за которые переходить не рекомендовалось.

Мы стали жить теперь по-новому

Страна начала медленно трезветь, освобождаясь от предвыборных химер. Конечно, остались мастерски организованные нарушения в ходе голосования и десятки других тонких манипуляций, которые лежат несколько в стороне от справедливого и честного выбора, однако крошить кандидату зубы ломовым приёмом – «наёмник олигархов» – стало немодно.

На предыдущих выборах мэра Иркутска, которые состоялись в октябре 2005 года, избиратели увидели вполне вменяемую дискуссию по широкому кругу вопросов. Основная борьба развернулась между тремя кандидатами: действующим мэром Владимиром Якубовским, депутатом Государственной Думы Сергеем Дубровиным и депутатом Законодательного Собрания Алексеем Козьминым. Да, агитационная кампания развивалась по достаточно жёсткому сценарию, да, были и перехлёсты, использовались в ней и подставные кандидаты, и противостояние уличных пикетов. Тем не менее кандидаты, вошедшие по итогам голосования в тройку лидеров, предлагали избирателям конкретные, вполне осуществимые программы. Владимир Якубовский на выборы шёл с программой улучшения внешнего вида и благоустройства Иркутска, Сергей Дубровин предлагал иркутянам сконцентрировать усилия на строительстве жилья и борьбе с коррупцией в городской администрации, а Алексей Козьмин сформулировал идею Большого Иркутска. Сегодня, спустя несколько лет, мы видим, что вопросы, стоявшие на повестке дня в 2005 году, были решены. Реализована масштабная программа по изменению внешнего облика областного центра, реконструированы городские автомобильные дороги. Большой Иркутск трансформировался в проект агломерации Иркутска, Ангарска и Шелехова, который несколько лет владел умами чиновников и депутатов.

Мирными были и выборы в городскую Думу, которые прошли осенью 2009 года. Возможно, доминирование «Единой России» лишило их политической интриги, зато выборы стали не только соревнованием кандидатских ресурсов и избирательных технологий, но и площадкой для определения путей развития конкретного района и города в целом. Спор шёл, что называется, по существу, и победил сильнейший.

Назад в будущее?

У иркутян были все основания надеяться, что выборы мэра областного центра пройдут в обстановке здорового соперничества. Казалось, вольница девяностых осталась далеко позади, казалось, политики давно поняли, что победа должна быть чистой, а политические консультанты навсегда запомнили урок, данный им администрацией президента. Но не тут-то было.

Оказалось, город вновь окунули в прошлое. Подъезды и заборы вновь заполонили скверно, по-ученически сделанные листовки без выходных данных. Зашуршали какие-то газетки, не оплаченные из предвыборных фондов кандидатов. Содержание вызывает желание, мягко говоря, вымыть руки: «Под прицелом олигархов!», «Преступные группировки», «Что же будет с Родиной?», «Перед лицом серьёзной угрозы». Ни тебе предвыборной платформы, ни развития, ни даже какой-никакой завалящей агломерации. Зато есть злобные враги, засланные коварным олигархом Дерипаской, бандиты и ещё чёрт знает что, да всё намешано так густо, так пересолено, что поневоле начинаешь беспокоиться даже не за отсутствующий вкус и чувство меры, а за рассудок заказчика этих подмётных изданий.

Все рецепты такой предвыборной кухни явно заучены в недоброй памяти девяностых. Ключевые приёмы – дискредитация оппонента, попытка связать его с непопулярными в регионе фигурами, например олигархом (помните «ставленник Чубайса» в 90-х?). А заодно, чтобы уж сразу, – пристегнуть и к известной в прошлом организованной преступной группировке, лидеры которой сегодня уже осваиваются на тюремных нарах. Неужели кандидат не понимает, что эффективность такой предвыборной работы невысока? Что на выборах, как и в спорте, важно не делать рекламу сопернику, а захватывать инициативу, формировать повестку дня, работать на опережение?

Причины, повлиявшие на выбор такого сценария кампании, строго индивидуальны. Бывает, что политик, переживший пик своей карьеры, невольно пользуется приёмами, отточенными в предыдущих избирательных кампаниях. Он просто не знает иных маршрутов предвыборной гонки, статус местного чемпиона по «борьбе в грязи» его вполне устраивает. Бывает и хуже, когда человек действительно замкнут внутри собственного мира, в котором каждый оппонент – посланец олигарха и участник мирового заговора. Но тогда – не в избирком, тогда лучше в клинику. Наконец, бывает, что неудачно выбрана команда. Собственный штаб пичкает кандидата давно протухшими разработками да ещё исправно стрижёт надбавки за риск и патентованный «чОрный пиар».

Зачем избирателю кандидат, заточенный на поиск заговоров, разборки с врагами и разрушения? Избирателю строить подавай, ему нужны новые дороги, микрорайоны и школы. И мэр ему нужен адекватный, настроенный на позитив и развитие. Весна покажет, кто прав, однако есть ещё одно «но»…

Одно «но» для кандидата

Кидая грязь, важно не только не запачкать себя. Гораздо важнее – не попасть случайно туда, куда не надо. Между тем с точностью наводки у метателей есть проблемы. Первый же блин вышел комом: не успели выпустить листовку от имени областного антикоррупционного комитета, как его председатель Егор Батоев обратился в прокуратуру – оказывается, он не давал согласия на использование его высказываний в агитационных материалах. Не давал Батоев и согласия на публикацию фотографии.

Впрочем, Егор Батоев – это полбеды. А как же цитирование Дмитрия Анатольевича Медведева? А листовки, которые недвусмысленно дают понять, что некий Медведев – против одного из кандидатов? Конечно, Медведевых в Иркутске не один десяток, и взять у кого-то из них согласие на использование фамилии в агитационных материалах несложно. И может быть, это даже станет аргументом для прокуратуры, но как бы это сказать… Говорил же Горбатый Фоксу, что доведут его кабаки да бабы до цугундера, и ведь как прав оказался! Дмитрий Анатольевич, конечно, либерал, особенно по сравнению с Владимиром Владимировичем, но стоит ли так бодро плевать на самый верх? Оттуда иногда может упасть обратно и «стукнуть» больно, и тогда никакой статус уже не поможет.

Фото из архива Николая БРИЛЯ