В прошлом году на телефон доверия Кризисного центра для женщин поступил звонок от родственников 27-летней Марии (имя изменено), проживающих за границей. Они спрашивали, есть ли в городе какие-либо социальные учреждения, куда может обратиться иркутянка. От них специалисты центра узнали, что Мария уже много лет находится в сексуальном, экономическом, физическом и психологическом рабстве у своего мужа, имеющего очень высокий социальный и материальный статус, что она совершенно изолирована от внешнего мира: ей запрещено общаться с друзьями и родственниками, вплоть до матери. По словам заведующей телефоном доверия Екатерины Прохницкой, девушка несколько раз пыталась бежать из дома, но неудачно: муж возвращал её, и насилие ужесточалось. Окончилось всё тем, что женщина попыталась покончить с собой – выпрыгнула из окна. Однако её удалось спасти, и муж оплатил лечение в больнице. Матери Марии, которая собиралась лететь в Иркутск, он сказал по телефону, что если она сойдёт с трапа самолёта, он застрелит её.

– Сейчас, к сожалению, я не знаю, что с этой девушкой, потому что мы можем работать с клиентами только по их заявлению, – призналась Екатерина Прохницкая. – У Марии уже сломлена воля, и даже если она поправилась, скорее всего, сейчас находится под контролем у мужа.

В Иркутском кризисном центре для женщин историй о жестокости в семье скопилось уже даже не сотни, а десятки тысяч. Центр работает с 1995 года, и в год в среднем туда поступает 3,5–4 тысячи обращений, говорит его руководитель Людмила Свистунова. В России сейчас кризис семьи, утверждает она. «Последние исследования, проведённые в европейской части страны, говорят, что 60% опрошенных считают отношения в своей семье неустойчивыми и нуждаются в сопровождении, не только в социальном, но и психологическом», – рассказывает Свистунова.

По мнению психологов центра, любовь сменяется жестокостью в современных семьях потому, что прежние схемы построения отношений уже не актуальны. Сегодня гендерные стереотипы с многовековой историей подвергаются сомнению.

– Последние сто лет жизни в России были весьма трагическими, – объясняет Людмила Свистунова. – Мужчины часто уходили на войну, в лагеря, на стройки. И женщины, оставаясь с детьми, вынуждены были брать их функции на себя. Сейчас современная женщина, которая вроде должна быть хрупкой и нежной, не может перестать быть сильной. А многим мужчинам становится сложно исполнять роль, традиционно определённую для них, – главы и защитника семьи.

Конечно, проблемы жестокости в семье появились не сегодня, но вскрылись сейчас. Во многом виноват пресловутый кризис.

– Когда государство отказывает мужчине в зарплате и он не может исполнять возложенные на него функции добытчика, он снимает напряжение с помощью алкоголя или наркотиков, секса и проявления власти в семье, – говорит Людмила Свистунова. – Современная женщина тоже хочет обладать властью и зачастую пытается проявить её в отношении мужчины – невниманием, оскорблениями, манипулированием, или в отношении детей – порой с помощью ремня.

Экономические проблемы толкают на преступления и женщин. Старший инспектор отдела организации деятельности участковых уполномоченных милиции ГУВД по области Андрей Привалов рассказал о недавнем случае, когда экс-супруга, сожительствующая с бывшим мужем-алкоголиком в одной квартире и продолжающая тащить на себе бытовые расходы обоих, после сокращения на работе убила мужа.

И психологи, и сотрудники правоохранительных органов утверждают, что в последнее время «ощутимыми темпами» растёт количество случаев проявления женской жестокости против мужчин. Но последним очень сложно обратиться за помощью: это не принято в обществе. «На моей памяти к нам дважды поступали заявления от мужчин, жаловавшихся, что их побили жёны, – сообщил Привалов. – У нас сотрудники были в шоке».

По словам работников кризисного центра, в последние два года появилось гораздо больше жалоб, связанных с крайними проявлениями насилия. А ещё очень часто стали обращаться люди, пытающиеся решить проблему жестокого обращения мужчины и женщины не только друг к другу, но и к детям.

Похороните их за плинтусом

Сейчас в России стали обращать внимание на то, как жестока семья по отношению к детям. По данным Российской ассоциации кризисных центров для женщин, 2 млн. детей в возрасте до 14 лет регулярно подвергаются избиению родителями, 50 тысяч таких детей убегают из дома, 25 тысяч из них исчезают навсегда. Около 10% пострадавших от сексуального насилия составляют дети младше 12 лет. В 13,6% случаев насилию подвергаются подростки.

Одна из основных проблем в том, что детям практически невозможно заявить о себе. Зачастую они понимают, что в их семье происходит что-то неправильное, но не представляют, куда обращаться. А если находят способ пожаловаться, боятся «сдавать» взрослых.

Людмила Свистунова говорит, что самым маленьким их клиентам, позвонившим по телефону доверия, по шесть лет. И одна из частых проблем, о которых они рассказывают, – инцестные отношения.

– Шестилетняя девочка звонит и говорит о том, что её ласкает мужчина, который ходит к её маме. Ребёнок продолжает звонить и жаловаться, но не даёт ни телефона, ни адреса, – говорит Свистунова.

Иногда дети не находят в семье защиты, поэтому ищут заступников извне.

– Нам звонят ребята, которые рассказывают, как сложно им общаться с учителями, – продолжает Свистунова. – Дети говорят, что преподаватели их оскорбляют и унижают. Мы даём советы, как можно общаться со взрослыми, чтобы не подвергать себя дальнейшим оскорблениям.

Уроки жестокости

Не стоит думать, что если ребёнок не испытывает физического насилия, на него не влияет эмоциональная жестокость, бытующая в семье.

– Когда дети видят, что их мама и папа жестоки по отношению друг к другу (даже если это происходит в другой комнате за стеной), в детском сознании возникает вопрос: «Почему те, кого я люблю, заставляют меня страдать?». Это – начало будущей любовной зависимости. У ребёнка формируется схема взаимоотношений между мужчиной и женщиной: любовь значит страдание. Россия очень сильно подвержена этому, – констатирует Людмила Свистунова.

А технику межполового общения мама передаёт дочери, а папа – сыну. Жестокость порождает жестокость, и вот уже мальчик, выросший в семье, где насилие – физическое или эмоциональное – было нормой, практикует его на жене, ребёнке или матери.

«Сын сегодня утром поднял на меня руку: ему нужны были деньги, чтобы восстановить потерянные документы. Угрожающе толкнул, пнул по ноге, пытался ударить в лицо. Он в институте учится, а я на пенсии. Пока воспитывала его, все силы ему отдала. Честно говоря, приходилось и ремнём бить. Он теперь говорит:  «Ты меня била в детстве, теперь я тебя буду». Он воюет со мной, что делать?» – ещё одна анонимная просьба о помощи.  

Ссоры из избы

В России решать семейные проблемы с психоаналитиками не принято, поэтому к врачам-специалистам люди, пострадавшие от насилия в семье, обычно идут постфактум, пытаясь бороться уже с последствиями. О тяжёлых ситуациях в семьях, когда обстановка там особенно накаляется, первыми узнают соседи, а потом участковые.

– Часто в милицию звонят соседи, после приезжает наряд и забирает нарушителя, которым обычно является мужчина, – говорит Андрей Привалов. – Но в основном получается, что как только дебошира привезли в отдел, прибегает жена и говорит, мол, я уже ничего не хочу, отдайте мужа назад. Либо ещё в квартире, при задержании, просит: «Заберите его к себе, пусть он протрезвеет и возвращается». В 80% случаев так бывает. А уголовные дела по статьям, в рамках которых чаще всего совершаются преступления на бытовой почве, – 115 и 116 УК («Умышленное причинение лёгкого вреда здоровью» и «Побои») – возбуждаются только по жалобе потерпевших. Между тем правонарушителей, которым действительно хватает одного приезда милиции, всего 25–30%, говорит Привалов. Остальным отсутствие наказания развязывает руки.

Однако, по словам Екатерины Прохницкой, на практике нередко сталкиваешься и с бездействием милиции. «Возможно, виноваты сами женщины, которые забирают заявление, – считает она. – Но когда мы звоним в милицию, где-то нам действительно помогают, а где-то отвечают, что пока трупа нет, они не выезжают».

«Любое бытовое преступление не внезапно, и мы бы хотели предотвращать их, не возбуждая уголовные дела и не доводя ситуацию до побоев в семье, но не имеем такой возможности», – говорит Андрей Привалов. По его словам, привлечь к административной ответственности семейных дебоширов милиционеры часто не могут потому, что не существует главы Административного кодекса, где была бы такая категория нарушителей. И вообще, кодекс акцентирует внимание на нарушении порядка в общественных местах, не заботясь особо о семье.

Если дело всё-таки удаётся направить в суд, мировые судьи часто отказывают в его возбуждении. Например, статистика за шесть месяцев прошлого года свидетельствует, что из 3500 первоначальных заявлений в суд по статьям 115, 116 УК было возбуждено около 50 уголовных дел.

Существует и другая, неофициальная статистика: сколько отказов в возбуждении уголовного дела приводит к совершению более тяжких преступлений позже. «В прошлом году в Аларском районе через какое-то время после того, как судья не стала рассматривать уголовное дело по статье «Побои», муж в очередном приступе агрессии убил свою жену», – говорит Привалов.

Замкнутый круг

– Правоохранительные органы – всё-таки не та дубинка, с помощью которой можно решить семейные проблемы, потому что милиционеры  не занимаются психологией, – говорит Людмила Свистунова. – И даже заключение семейных истязателей в тюрьму не решение вопроса, потому что тюрьма не даёт образцов поведения, с которыми можно жить в семье.

Нужно работать над ранним выявлением семейного неблагополучия и его профилактикой, и делать это прежде всего на государственном уровне, считают специалисты.

– Сегодня насилие – одна из техник внутригосударственного общения. А модель семьи – это модель нации: она находится в личном бессознательном каждого и в коллективном бессознательном народа. Если вести речь о профилактике, нужно понять, какие семейные стереотипы подарила Россия нынешнему супружеству, – рассуждает Свистунова. – Например, с 2003 года количество случаев проявления педофилии возросло в России в 26 раз. Государство говорит, что педофилов надо кастрировать, сажать в тюрьму на всю жизнь. Но не задаётся вопросами о том, почему их стало так много и что делать для того, чтобы снизить количество.

По мнению Екатерины Прохницкой, общество нужно учить ответственности за тех людей, которых оно создаёт.

– На Западе существуют реабилитационные центры для семейных насильников: общество их не отталкивает, а пытается помочь. У нас это очень редкая практика. Но иногда, когда мужчины приходят к нам, мы видим, что, являясь тиранами, они сами страдают от этого. Они отвергают себя, своё детство и признаются, что ненавидят своих родителей, которые сделали их такими. И самое страшное то, что пока в российском обществе не будет создано принципиально новых схем развития отношений, сценарии таких семейных трагедий будут продолжаться.

[title=»Цифры» width=»100%»]
14 тысяч женщин, по данным Российской ассоциации кризисных центров для женщин, ежегодно погибают в России от убийства в семье.
20% женщин, испытывающих в отношении себя насилие в семье, – это люди, социально и профессионально изолированные.
2 млн. детей в возрасте до 14 лет регулярно подвергаются избиению родителями, 50 тысяч таких детей убегают из дому, 25 тысяч из них исчезают навсегда.
10% пострадавших от сексуального насилия составляют дети младше 12 лет и женщины старше 40 лет.
13,6% случаев насилия происходит в отношении подростков,
5,2% – мужчин разного возраста.
20 тысяч детей из 15 тысяч семей в Иркутской области находятся в социально опасном положении.
3,5 тысяч человек ежегодно обращаются в  Иркутский кризисный центр для женщин.
60% обращений принадлежит женщинам, которые испытывают в отношении себя насилие, физическое или эмоциональное.
6 лет – возраст самого младшего из обратившихся в кризисный центр.

[title=»Cтатистика» width=»100%»]
По данным ГУВД по Иркутской области, в прошлом году в регионе было совершено 4692 преступления на бытовой почве. Удельный вес преступлений на бытовой почве в общей структуре – 5%.

4,6% в этой цифре составляют убийства – их в прошлом году было совершено 218.
Доля преступлений по статье «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью» – 2,6%, или 122 случая.

Около 90% случаев совершения преступления в рамках статьи «Истязание» относятся к разряду бытовых.

В среднем в области ежедневно возбуждается 9 дел по статьям УК «Умышленное причинение лёгкого вреда здоровью» и «Побои».
80% жертв домашнего насилия забирают свои заявления из милиции.