Борис Ливанов обратил внимание уже тогда на «фактурную внешность» 16-летнего Юрия Минеева, а ещё – на его красивый, сильный баритон и чёткую дикцию.

Драмкружковцы играли в основном пьесы К. Симонова, других авторов из выходивших в годы войны репертуарных сборников. Ливанов поручал Юрию непростые роли, охотно репетировал с ним и часто повторял:

– Кончится война – приезжай учиться в Москву: все данные у тебя есть!

Однако Юрию Минееву не удалось стать актёром. Пришёл его «год», призвали в армию, и стал он радистом в одной из воинских частей на территории Монголии. А потом его «отобрали» в курсанты военного лётного училища и направили в Абакан.

Воевать в небе Юрию Минееву не пришлось – кончилась война. Училище расформировали. Зато его охотно зачислили в Иркутское военное авиационно-техническое училище (ИВАТУ): начальные знания по будущей специальности у него уже были. Учился он на «отлично», и когда пришла разнарядка отправить отличника на учёбу в Рижское политическое училище ВВС СА, выбор пал на него.

В политотделе ВВС Восточно-Сибирского военного округа (штаб его тогда был в Иркутске) Ю. Минеев пытался убедить начальство, что его могут не принять, так как отец Порфирий Петрович Минеев, зиминский учитель, в 1937 году был репрессирован органами НКВД и в анкете об этом сын честно написал. Однако политотделовцы привели слова Сталина, дескать, сын за отца не отвечает, и всё-таки уговорили поехать в Ригу.

Юрий Минеев сдал все конкурсные экзамены, был принят и даже назначен на должность старшины роты. Но курсантская жизнь продолжалась недолго: через три месяца его отчислили «по соцнесоответствию» – о чём так и сказали в особом отделе училища.

По приезде в Иркутск Ю. Минеев доложил о причине возвращения начальнику ИВАТУ генералу И.М. Щелочилину (все называли его за глаза Батя). Тот сам был немало озадачен и спросил:

– Что теперь думаешь делать?

– С Ангарского моста бросаться не намерен. Буду служить там, куда определят, – был чёткий ответ.

Деловые качества Минеева, его учёба, исполнительность и аккуратность при выполнении любого поручении, а ещё честность (в армии это тоже важно) были хорошо известны генералу. Поэтому решение он принял быстро:

– Давай ко мне адъютантом!..

Без малого 27 лет служил Юрий Порфирьевич Минеев на разных должностях и в разных званиях в частях ВВС СА. В звании подполковника ушёл в отставку.

А потом его, военного пенсионера, участника Великой Отечественной, в 1970 году пригласили работать в Иркутский облпотребсоюз на должность начальника штаба ГО. Здесь его пунктуальность и аккуратность в составлении мобилизационных планов и расчётов пришлись кстати. Именно в этом коллективе к его боевым наградам – медали «За Победу над Германией», «За боевые заслуги» и другим – добавились новые: «Ветеран труда», нагрудный знак «Отличник советской потребительской кооперации», «Отличник гражданской обороны СССР».

Действительно, за 30 лет работы в Иркутском облпотребсоюзе Юрий Порфирьевич Минеев оставил о себе добрую память. К сожалению, приходится говорить о нём теперь уже в прошедшем времени: вот уже 40 дней, как его нет рядом с теми, кого любил он и кто его любил, к кому он первым спешил на помощь. Он ушёл из жизни в нынешний сочельник – второй инфаркт «догнал» его уже после отъезда в больницу.

30 марта Юрию Порфирьевичу Минееву исполнилось бы 85 лет.

На похоронах и традиционных поминках его сослуживцы говорили о нём как о человеке долга, рыцаре в любой житейской ситуации. А ещё о том, что он оставил добрый «печатный след» на страницах газеты «Восточно-Сибирская правда», где откликался на многие события. Особенно когда речь шла о памяти невинно репрессированных жертв сталинских времён. Он сам составил антологию высказываний выдающихся людей планеты разных профессий – политиков, писателей, учёных, журналистов, всего около 300 высказываний – о сущности тоталитарного режима в СССР и его последствиях.

Частично антология была опубликована в книге, выходившей в Иркутске, «Жертвы политических репрессий» (2003 г., том 6). А ещё в документальном очерке «Хождение к отцу в зону», где он с потрясающей читателя искренностью рассказал драматическую историю о том, как 13-летним мальчиком вместе с матерью совершил поездку из Зимы на север Урала, в глухой таёжный угол, в лагерь заключённых, чтобы только повидать там отца. («Жертвы политических репрессий», том 5, 2002 г.).

На его письменном столе осталась запись очередной цитаты из антологии: «Разве может быть пройдено с лёгкостью, без суда такое страшное явление в жизни народной, как уничтожение верующей части общества, уничтожение церкви, обречение людей на страдания, мученичество и исповедничество?».

Закрыв кавычки, он просто не успел написать, кому принадлежат эти слова.