(Окончание. Начало в предыдущем номере «ВСП»)

Что делать с «пузырями»?

Выступавший сразу вслед за своей преемницей на министерском посту Герман Греф значительно убавил энтузиазма в оценках: «Мировой кризис не закончился, а на горизонте новые проблемы». Как заявил Герман Оскарович, демонстрируя многочисленные диаграммы, «…в первом полугодии властям важно будет не пропустить критический момент возможного перегрева стоимости активов, после которого вместо инвестиционного роста экономики можно будет получить обратный эффект на фоне повышения инфляции». В этих условиях увеличение налоговой нагрузки, которая и без того бьёт по малому и среднему бизнесу, он полагает невозможным. Ситуация объясняется избыточной ликвидностью на рынке (по оценке Набиуллиной, у институциональных инвесторов есть в наличии около 100 трлн. долларов).

По мнению главы Сбербанка, российскому финансовому сектору присущи болезни быстрого роста и он испытывает на себе все изъяны, связанные с неразвитостью рынка. «Рост цен на товары – первый признак формирования финансового «пузыря», – сказал Греф. Но и «…даже та налоговая нагрузка, которая существует сегодня, сильно ударит по модернизации экономики». Набиуллина, впрочем, допускает в перспективе снижение налогов для инновационного сектора. «Однако не стоит забывать и о проблемах расходной части бюджета», – напомнила министр.

Именно эти выступления вызвали в кулуарах конференции наиболее активное обсуждение. «Проблема в том, что непонятно, как в принципе осуществить такой контроль и следить за тем, чтобы не было образования этих «пузырей», – сказал главный экономист группы «Уралсиб» Владимир Тихомиров, к которому мы обратились за разъяснениями. – Что следует сделать: закрыть торговлю, зафиксировать цены или ещё что-то? Можно установить банкам определённый лимит на вложения в ценные бумаги, пытаться отслеживать путь госденег, чтобы они не попадали на фондовый рынок. Но всё это сложно осуществить. Когда в мировой экономике много свободной ликвидности, которая в основном крутится на финансовых рынках, а не в реальном секторе, раздувание финансовых «пузырей» неизбежно.

Риски сдувания этих «пузырей» для России как экспортёра сосредоточены в основном на рынке нефти, куда за прошлый год притекло много иностранного спекулятивного капитала. При этом в случае сдувания «пузырей» и вывода капитала из России главный удар придётся по рублю. Наверное, есть только один выход – соблюдение строгой бюджетной дисциплины и сокращение необязательных расходов. Но этому мешает тотальная коррупция. К тому же государство должно выполнять взятые на себя в прошлом году социальные обязательства по повышению тех же пенсий, – продолжил эксперт. – Понятно, что надо снижать налоговую нагрузку, но сделать это невозможно, иначе в бюджете будут существенные дыры».

Вице-премьер и министр финансов Алексей Кудрин признал, что «второе дно кризиса» ещё возможно, и отметил, что «кризис разделил два десятилетия и преподнёс нам новые сюрпризы». В 2009 году «бегство капиталов» составляло 300–400 млрд. руб. в месяц. До сих пор на балансах банков большое количество «проблемных активов» (прежде всего «плохих кредитов»). На темпы докризисного роста ВВП РФ выйдет только в 2012 году при уровне цен на нефть 65 долл. за баррель (это 3% в год). Причём Алексей Леонидович признался, что Минфин планировал среднюю цену на прошедшее десятилетие только 18 долл. за баррель, 23 доллара – это уже «ресурсное благополучие», в то же время средняя цена 2009 года составила 95 долл. за баррель. «Но, – подчеркнул глава Минфина, – и расходы государства за десять лет выросли в 2,5 раза». Россия поставила рекорд среди стран «большой двадцатки» по укреплению национальной валюты, что привело к «переоценке рубля» и росту «денежного предложения», 80% которого ушло в сферу недвижимости (опять же «пузырь»).

Дефицит бюджета на 2010 год Кудрин оценил в 6,8%. Для его преодоления за 3-4 года «справедливая» цена на нефть должна составить в среднем 48,8 долл. за баррель, тут министр, имея в виду, конечно, «большую двадцатку», на радость всем адептам «теории заговора» неудачно употребил термин «мировое правительство». Далее Кудрин рассказал о намеченных экономических целях. Снижение дефицита бюджета до 1% возможно, по его мнению, только при средней цене нефти 60 долл. за баррель, а иначе из-за волатильности цен бюджет будет терять в год до 4% ВВП. Впрочем, доля нефтегазового сектора в экономике сократится с 25 до 19% ВВП. Ещё одним тяжёлым последствием кризиса Кудрин назвал нынешний 4-процентный дефицит бюджета Пенсионного фонда и объявил о необходимости сокращения на 20% всех государственных расходов за ближайшие три года, что вызвало большое одобрение выступившей вслед за ним первой заместительницы директора-распорядителя Международного валютного фонда профессора Аннет Крюгер, назвавшей «мудрой» политику «сдерживания бюджетного дефицита».

Замминистра финансов Алексей Лавров, директор Департамента бюджетной политики, расставил все точки над «i». Министерство не будет снижать налоговую нагрузку, а повысит «может быть». Налоговые органы будут стремиться к максимальному обложению прибыли («добавочных доходов»), «необеспеченных финасовых мандатов» (т.е. законов, не имеющих под собой финансовой базы) больше не будет. Все расходы федеральной власти будут производиться на основе Долгосрочных целевых программ (ДЦП) и только через отраслевые министерства. Длинное и, надо сказать, путаное выступление бывшего экономического советника президента Путина Андрея Илларионова, пытавшегося доказать, что в стране уже идёт «экономический бум» и его надо стимулировать, вызвало только пренебрежительную реплику Кудрина о «сомнительности цифр». В общем, после «госпожи министерши» от экономики ещё раз всей конференции дали понять, что «Кто у кассы, тот и прав!».

Инновационный бенефис Чубайса, или Что будет с регионами

Несмотря на субботний выходной, конференц-зал АНХ был забит до отказа. Особенно много было молодёжи, держащей диктофоны, – ещё бы, ожидалось выступление самого знаменитого реформатора, с которым одни связывают всё плохое, что произошло в России за последние 20 лет, другие именно на него возлагают надежды на новый рывок в будущее. Да, Анатолий Чубайс, в коричневом костюме, как всегда, хорошо причёсанный и элегантный, выступил с полуторачасовым докладом об инновационной экономике. Генеральный директор Российской корпорации нанотехнологий проиллюстрировал выступление огромным количеством таблиц и диаграмм, из которых следовало, что создание в России экономики нового типа может быть достигнуто в течение 10–20 лет, добавив: «Это потребует долгосрочной политической воли и мощной интеллектуальной поддержки».

Глава Роснано считает, что обязательным условием достижения заявленных целей является принятие инновационных программ, аналогичных инвестиционным, не только каждой крупной госкомпанией, но и рядом регионов. «Маяками инноваций» он назвал не Москву или Санкт-Петербург, а регионы России, в частности Казань и Томск. Действительно, по информации губернатора Томской области Виктора Кресса, в особой экономической зоне уже действуют три инновационных университета, зарегистрировано семь иностранных компаний, а обороты ряда фирм измеряются десятками миллионов долларов.

Представители Татарстана рассказали о работе огромного технопарка «Идея» в Казани, их поддержал премьер-министр республики, теперь уже преемник «железного» Шаймиева, Рустам Минниханов. Он напомнил, что в Казанском технопарке участие государства составляет только 13% вложенных средств, да и то прежде всего бывшей неликвидной производственной недвижимости. Малые инновационные фирмы инвестировали 49% средств, остальное выделил крупный производственный бизнес. К разговору подключился Доминик Фаш – один из крупнейших европейских топ-менеджеров, создатель крупнейшего французского технопарка «София-Антиполис» на Лазурном берегу. Он напомнил о знаменитой книге 60-х «Париж и французская пустыня», которая утверждала, что у Франции без Парижа нет будущего. «А Франция показала в последние 20 лет обратное движение, доказывающее, что предпринимательской инициативы гораздо больше в Лионе, Гренобле, Нанте, Тулузе, где сейчас сосредоточена вся французская аэронавтика. За 30 лет Франция всё-таки осуществила децентрализацию. И мощнейшие налоговые средства находятся теперь в распоряжении регионов и департаментов. А нынешний оборот высоких технологий на Лазурном берегу больше, чем оборот туриндустрии».

Губернатор Новосибирской области Виктор Толоконский, напротив, был склонен к пессимизму: «Экономика России сегодня невосприимчива к инновациям в принципе». Даже Виктор Кресс признал, что в томской ОЭЗ пока зарегистрирована лишь одна крупная российская компания – «Сибур», а губернатор Иркутской области Дмитрий Мезенцев смог рассказать о первом наброске проекта «Байкальский нанокластер». Директор Института мировой экономики и международных отношений академик РАН Александр Дынкин посетовал, что в России нет крупной инвестиционной корпорации типа «Nokia», а всё потому, что поправка в Налоговый кодекс, предусматривающая 100-процентное списание с корпораций издержек на инновации, два года отвергается Минфином (в Англии такое списание составляет 150%, а в США на базе инноваций 50% ВВП производится всего лишь на 2% территории). Здесь глава администрации президента Сергей Нарышкин только кисло улыбнулся и что-то пометил в своих записях. Д. Фаш иронично резюмировал: «Без государства никак, но и с государством плохо».

Подводя итоги и отвечая на вопросы аудитории, А. Чубайс закончил словами Шумпетера: «Инновация – это созидательное разрушение». И продолжил: «Самых новых технологий никто в мире не продаёт. Здесь путь один – покупать инновационные компании, как это делает Вексельберг». В результате суммы, выделенные госбюджетом на продвижение инновационных разработок, не осваиваются. Так, в 2008 году Ростехнологии получили на эти цели 14 млрд. руб., а потратили всего около 1 млрд. Чтобы экономика с полным правом могла называться инновационной, инновационные продукты в объёме производства должны составлять не менее 15%. Между тем сейчас в России этот показатель достигает всего 0,5%.

Право, затруднительно определить, на какой же ноте закончился этот трёхдневный «брейн-сторминг». Но ясно одно: за прошедшие десять лет реализации прежней экономической стратегии сделано максимум 40% (оценка директора Центра стратегических разработок Михаила Дмитриева), особенно «провальны» реализация инноваций федеративных отношений и реформы правоохранительных органов, а нас ждёт двойное бремя «старых» и «новых» реформ. Витязь, как всегда, на распутье. И не заболтать бы инновации, как когда-то «ускорение».