В Иркутске дорого одеться, дорого прокормиться, дорого жить. По этому поводу одна моя знакомая, в своё время удачно продавшая квартиру в столице Приангарья и купившая на вырученные деньги жильё в Питере, сказала, конечно же, оценивая эффективность своих инвестиций: «Отсюда приятнее уезжать, чем сюда приезжать».

Полагаю, вопрос «Почему так дорого?» в той или иной интерпретации задавал себе каждый иркутянин, возвращаясь домой из командировки или отпуска (если, конечно, отдыхать пришлось не в Сочи). По-моему, он требует ответа. Спроси об этом бизнесмена, будь то владелец гостиницы, ресторана или магазина, и самым повторяемым будет: «И по таким ценам берут».

Популярный актёр и драматург Евгений Гришковец, известный знаток современной российской провинции, в интервью неожиданно для меня завёл разговор об иркутских ценах. «Очень сочувствую иркутянам. Я нашу страну объехал вдоль и поперёк, от Владивостока до Калининграда. И по ценам могу сравнить Иркутск с Норильском», – говорил он как бы о совершенно удивительной, на его взгляд, вещи. Мне даже не пришлось задавать наводящих вопросов, чтобы он начал разворачивать свой тезис, основываясь на бытовых впечатлениях от месяца проживания в нашем городе (дело было нынешним летом): «Конечно, я бываю в магазине, купить кефир, например. Или в аптеке. Здесь я обнаружил, что медикаменты на 50% дороже, чем в Москве. С какого рожна? Почему в Хабаровске дешевле? Зашёл в магазин купить то, что люблю, но не смог найти привычных для меня продуктов. А продукты знакомых иностранных марок раза в два дороже, чем в Калининграде. Вижу, как женщина покупает ребёнку каких-то «киндер пингвинов», она так тщательно их выбирает, потому что стоит недёшево. Мне стало её жалко». Мой собеседник, человек небедный, искренне сочувствовал: «Я не понимаю, почему такие цены в Иркутске, в регионе с самой дешёвой электроэнергией. Здесь деньги с таким трудом зарабатываются. В Сибири вообще очень трудно деньги зарабатываются теми людьми, кто работает, а не получает. Цены ужасные и неадекватное ценам качество продуктов и услуг».

К примеру, родной для Гришковца Калининград в 2009-м и впрямь был рекордсменом по снижению цен на продукты: молоко стерилизованное – минус 3,4%, масло подсолнечное – минус 34%, яйцо – минус 36%, рыба – минус 20,5%. Эти данные цитирую со слов чиновника Минэкономразвития РФ. По данным Иркутскстата, рыба в Иркутской области подорожала на 14%, молоко – на 3%,  яйцо подешевело на 1,8%, масло и жиры – на 9%. «От этого никуда не деться: большие затраты на транспорт сглаживают сигналы, которые в Калининграде проходят быстрее. У них Европа, – умно рассуждает московский чиновник.  – Предложение того же масла, яиц и прочего быстрее доходит. У вас меньше возможностей. Но это не значит, что у вас меньше возможностей по другим товарам, с которыми хуже в Калининградской области. Здесь надо смотреть, о каких рынках идёт речь». После некоторых раздумий мой визави не нашёл ничего,  с чем у нас могло быть лучше, чем в Калининграде, кроме леса.  Просто в Калининграде, как он выразился, «леса нет».

Что же делать не такому уж крупному региональному центру с репутацией одного из самых дорогих в стране? Особенно если он на протяжении последних лет собирается конкурировать за человеческий капитал с другими регионами? Плюс ко всему претендует на звание туристической точки на карте мира, ведь рядом Байкал? И ещё носит гордое звание студенческого города? Выход один, на первый взгляд, очевидный: бороться, причём не с репутацией (в случае с Иркутском пиаром делу не поможешь), а с ценами.

Сегодня городу определённо не хватает недорогих гостиниц, и было бы очень хорошо, если бы этот дефицит покрыли отели в русском стиле, выстроенные из древесины, которая совсем недавно росла в сибирском лесу. Флёр студенческого и туристического центра Иркутску придали бы современные кафе и бары с доступными для молодых людей ценниками, что является антиподом нынешних пивных с деревянными скамейками. И, в общем, я не хочу больше слышать вопрос своей племянницы, почему в иркутских магазинах вещи испанского бренда, относящегося во всём мире к эконом-классу, стоят, как деловая одежда. И давать на него ответ вроде «зажрались».

Конечно, можно много и нудно говорить о транспортной и инженерной инфраструктуре, о спросе и ёмкости рынков. Об удалённости от основных центров производства и объективных ограничениях конкуренции. Но неплохо было бы и самому бизнесу пересмотреть отношение к тому, что происходит. Расчёт на общепите и продажах маечек и джинсов заработать так же, как на торговле круглым лесом в 2000 году, в 2010-м выглядит ошибочным.