Кирилл Леви держит в руке увесистый том, в нём более 860 страниц. Открываю: таблицы, даты, снова таблицы. 560 лет селей, землетрясений, войн, комет, засух. Это уже вторая книга. Первая, «Хронология природных и социальных феноменов Сибири и Монголии», вышла около года назад. Зачем профессор, замдиректора престижного института занимается этой работой, которая в научном сообществе рассматривается  весьма неоднозначно, – вопрос. Не принято, чтобы серьёзный учёный часами сидел над летописями в поисках «дождей из лягушек» и «хвостов комет». Хотя настоящим исследователем может считаться тот, кто с изрядной долей иронии относится к своим «серьёзным» трудам и с неподдельным любопытством – к «несерьёзным». Можно воспринимать эти книги как лёгкое хобби Кирилла Леви, но стоит заметить, что попыток составить мировые хронологии катастрофических событий вообще не так много, а применительно к Сибири – и вовсе первая. В России подобные издания крайне редки, за исключением «Истории неурожаев и погоды в Европе» Семёна Бараша и исследований учёных Борисенкова и Пасецкого по экстремальным природным явлениям, нашедшим отражение в русских летописях 9 – 17 веков. Команда Леви пытается развивать идеи гелиобиолога Александра Чижевского, который считал, что Солнце активно влияет на всё живое на Земле.

«В новом томе есть одна ценная вещь, которая в предыдущих изданиях была представлена неполно, – рассказал Кирилл Леви. – Это шкалы оценки опасности тех или иных природных явлений – от землетрясений до эпидемий. Причём и те, что начали составляться ещё в конце 18 века, и те, что существуют сейчас». Всего более тридцати шкал. Одна из самых известных – шкала ветров на морях и океанах Бофорта. Английский адмирал разработал свою 12-балльную шкалу в 1806 году. «Ветер чувствуется лицом, листья шелестят», – описывал Бофорт лёгкий ветер на море. «Зонтики используются с трудом», – это уже сильный ветер. А вот классификация торнадо по шкале Фуджито-Пирсона: от «штормового» и «умеренного», когда ломаются телевышки и срываются крыши с домов, до «невероятного», когда дома слетают с фундаментов, а тяжёлые автомобили пролетают не менее 100 метров. Последним в этой шкале стоит «невообразимый» торнадо. Слово само говорит за себя – авторы даже не решились представить, что будет, если скорость ветра превысит 142 метра в секунду. Так и ограничились словами: для оценки таких торнадо «необходимы дальнейшие исследования». «Есть в нашей книжке и интересная шкала Рудольфа для оценки моретрясений для парусных судов. При десяти баллах, к примеру, толчки подбрасывают тяжёлые предметы на палубе, пушки срываются с лафетов, доски палубы расходятся. Конечно, всё это любопытная экзотика. Но иначе мы не можем. Хронологии охватывают более полутысячи лет, нам необходимо использовать те шкалы, которые существовали тогда. Иначе мы бы не знали, с чем имеем дело».

Кирилл Леви подчёркивает: приведённые в книге хронологии – это не более чем база для  исследователей, интересующихся вопросами причинности и периодичности тех или иных процессов на Земле. «Если мы будем серьёзно относиться к хронологиям, то сможем избежать таких дешёвых сенсаций, как глобальное потепление, когда выводы основаны на 100 – 150-летних наблюдениях. Или истерии по недавно прошедшему свиному гриппу. Все кричали: пандемия! Какая это пандемия? Сравните: 1918 – 1920 годы. Испанка. 20 миллионов человек ушло в мир иной. А сейчас две тысячи погибших при 6,5 млрд. населения! История даёт иногда материал для отрезвления».

Сейчас авторы работают над новой книгой, которая завершит цикл «Радиоуглеродные хронологии природных и социальных явлений в Северном полушарии». «Мы планируем два разных тома – отдельно по Северной Америке и Евразии, – говорит Кирилл Леви. – Попытаемся дать анализ радиоуглеродных дат, чтобы показать, как менялась природно-климатическая среда в Северном полушарии на протяжении последних 50 тысяч лет. У нас накоплена база из 40 тысяч радиоуглеродных дат. Это костяки, торф, почвы. Информацию мы брали из различных научных источников. В зоне нашего внимания – накопления осадков, палеоземлетрясения, вулканы, пневые горизонты позднего кайнозоя, обвалы, сели». Дело в том, что биологические объекты способны накапливать радиогенный изотоп углерода С14. Он имеет очень короткий период полураспада – около 5 тысяч 700 лет. «По степени убывания этого изотопа можно определить, когда организм погиб, – говорит Кирилл Леви. – Спонтанное накопление его в организмах, вероятнее всего, связано с солнечной активностью. В солнечные минимумы естественная защита земли – геомагнитное поле и солнечный ветер ослабевают, и увеличивается количество космических лучей, бомбардирующих ядра азота в атмосфере. В результате образуется С14, который и накапливается в живых объектах. По его содержанию теоретически мы можем фиксировать солнечные минимумы». Параллельно коллектив авторов работает над книгой, посвящённой солнечным ритмам на участке в две тысячи лет.  Основная работа по анализу природных явлений легла на доцента Наталью Задонину, но к работе над ней присоединились директор астрономической обсерватории ИГУ Сергей Язев и дендрохронолог, заведующий лабораторией Сибирского института физиологии и биохимии растений Виктор Воронин. «Мы попытаемся посмотреть, какие отклики даёт природа на солнечные минимумы, кроме общеизвестных похолоданий, – сказал Кирилл Леви. – Пока по нашим предварительным представлениям получается, что природа начинает ощущать приближение солнечного минимума загодя. Вся система выходит из равновесия, где-то наблюдаются необычные наводнения, где-то – не свойственные для этой территории засухи. А где-то идут экзотические дожди из лягушек и рыб. Но это только гипотезы, нуждающиеся в тщательной проверке». Весь тираж новой книги, а это 350 экземпляров, не поступит в коммерческую продажу, а будет отдан в библиотеки и разослан коллегам-учёным, сказал Кирилл Леви.  Издание этого многотомного труда ведётся под патронажем программы «НОЦ – Байкал» при Иркутском государственном университете и размещается в сети Интернет.