– Действительно ли подготовка к празднованию юбилея Иркутска обострила проблему капитализации бренда города?

– Мы привыкли говорить о капитале, как о чём-то материальном. Когда мы рассуждаем о городских активах, в первую очередь думаем о земле, зданиях, сооружениях, заводах и фабриках. Всё это – материальные активы. Но в последнее время стали не менее важны нематериальные активы города. Что это такое? Это историческое и культурное наследие, городские мифы и легенды, настроение жителей и впечатления гостей, статьи и книги о городе, места в рейтингах, городские символы и его бренд. И, конечно, активность  жителей города, их способность объединиться для решения общих задач.

Капитализация нематериальных активов создаёт и материальные активы. Иркутск готовится к юбилею. В настоящее время мы в первую очередь говорим о финансовых ресурсах. Но в условиях ограниченных возможностей бюджетов всех уровней вопрос заключается не только в том, сколько денег мы сможем привлечь.

Вопрос в том, как задействовать силу местных сообществ, имеющих свои проекты развития и готовых работать на благо города. Закономерно возникают и другие вопросы: кто способен консолидировать городское сообщество? За кем лидеры мнений пойдут?

– У вас есть ответы на эти вопросы?

– Есть несколько сценариев развития ситуации, которые зависят от того, как город будет управляться. Сейчас начинает работать исполняющий обязанности мэра. Учитывая то, что он же возглавляет представительный орган власти, он может не только собрать лидеров формальных объединений, но и попытаться выявить действительно сильных людей в каждом микрорайоне.

Недавно прошли выборы в городскую Думу, и вновь избранные депутаты могут организовать такую работу – в своих округах найти наиболее активных и креативных жителей. Это могут быть, например, предприниматели, учителя и врачи, активные родители и многие другие. Таким образом можно выстроить «социальную сеть» по организации подготовки к празднованию юбилея, назовём это так. Мне кажется, что этот ресурс самый главный. Пока же существует серьёзная опасность того, что горожане воспринимают юбилей в качестве такой круглой даты, под которую губернатор выбивает деньги из федерального бюджета. А нужно сделать так, чтобы юбилей действительно стал общегородским событием, чтобы каждый житель Иркутска считал этот праздник своим.

– А как быть с общепринятым мнением, что население пассивно?

– Это миф. Население может быть пассивно по отношению к городу вообще, но оно очень активно по отношению к собственному двору. Если во дворе начинают копать, то люди интересуются, с какой целью, а если трактор при этом заехал на клумбу, это чревато конфликтом. Люди очень болезненно относятся к собственной территории, к тому, что они считают своим. Но так должно быть и по отношению к Иркутску в целом.

– Существуют примеры мобилизации общественности за короткий срок?

– Есть примеры малых городов. Суздаля, например. Там эти работы проводились внешними институтами, но были организованы городской властью, которая нанимала компании для работы среди местных сообществ. Но мне кажется, для того, чтобы подобное организовать в Иркутске, не обязательно нанимать компании со стороны. У нас есть люди, которые умеют это делать.

– Вам известны механизмы стимуляции активности городской общественности?

– Жители обычно консолидируются против чего-то, вопрос – как сделать так, чтобы они консолидировались «за»? Это сложно. Поэтому власть ничего подобного не предпринимает. Ведь тогда надо договариваться с людьми. А это кропотливая работа, поэтому от неё предпочитают уходить. В результате оказывается, что власть сама по себе, а горожане сами по себе. На инициативы власти, даже если это хорошие инициативы, мы смотрим так: кто-то просто «распиливает» бюджеты. Но практика городского управления говорит, что успешно реализуются только те долгосрочные проекты развития, которые были разработаны и приняты с участием населения.

– Что  может заставить власть искать эффективный диалог с городской общественностью?

– Мне кажется, что большинство депутатов городской Думы как раз готовы к такому диалогу. Они прошли через процедуру публичных выборов. Одномандатные округа – это не списочные выборы, там надо ходить к людям, общаться, иногда выслушивать о себе неприятные вещи.

– Кто же захочет этим заниматься сразу после выборов?

– Почему нет? На этом можно сделать определённый политический капитал. Те депутаты, которые думали о том, что им нужно переизбираться, работали с населением. Они, как мне кажется, наиболее подготовленные люди. Я бы сделал ставку на этот ресурс.

– А почему это не сделано до сих пор?

– Мне кажется, что руководство города понимало работу с общественностью как работу с формальными объединениями. Это несовременный подход. Вообще, у городского сообщества должно быть видение будущего города, определённая идеология и ориентиры развития. Они должны формироваться городскими властями вместе с населением. Это сложная работа, в ходе неё возможны конфликты. Логично начать эту работу сейчас, когда идёт смена власти. Кредит доверия открыт.

Теперь по поводу бренда. Предположим, мэрия наймёт крутую организацию, та разработает бренд и будет продвигать его во внешней среде. Но если не будет идеи, воспринимаемой внутри городского сообщества, эти усилия будут напрасными. Поэтому надо, чтобы иркутяне ответили на вопросы: что для вас Иркутск? Что является символом города? Какие объекты к юбилею должны быть построены? В каких микрорайонах? Или: если бы у вас было 100 тысяч рублей, что бы вы сделали в своём дворе? На такие вопросы пока не то что никто не ответил – их никто не задавал. Только так мы сможем понять, чего хотят иркутяне от своего города, каким они видят его будущее.

– А как, например, быть с вопросами градостроительной политики: сейчас общественные слушания проводятся после того, как подготовлен проект планировки. По сути, население ставят перед фактом, что в таком-то месте собираются построить что-то. Так происходит и с проектом реконструкции 130-го квартала.

– Реконструкция исторического квартала, на мой взгляд, очень хорошая идея. Хотя она не является чем-то новым. Когда велась подготовка к 400-летию Томска, то губернатор Кресс выделил квартал недалеко от областной администрации, назвал его Губернаторским и лично контролировал ход работ по реставрации, искал финансы. Сейчас Губернаторский квартал в Томске с отреставрированным собором, деревянными зданиями, частью набережной стал местом, привлекательным не только для туристов, но и для местных жителей. Создавая подобный квартал в центре Иркутска, восстанавливая среду, важно понимать (и опыт томичей об этом говорит), что нельзя сделать его локальным, изолированным. Потому что все городские пространства между собой связаны, каждое имеет свою функцию.

В середине октября в Санкт-Петербурге прошёл общероссийский форум по стратегическому планированию. На нём как раз активно обсуждался вопрос перехода от советского городского планирования к современному. Советские города проектировались как рабочая слобода при конкретном предприятии. В современном городе пространственная организация играет ключевую роль. Город сегодня должен быть таким, чтобы в нём интересно было жить и работать. Причём понятие «интересно» здесь зависит от поколенческих ценностей. Новое поколение молодых талантливых и перспективных людей требует новой организации города. Это совершенно другие требования к городской среде, транспорту, организации публичных пространств. В новой градостроительной философии главный ресурс развития – это креативные жители, местные сообщества. Перспективные люди отличаются высокой мобильностью, города между собой конкурируют за этот ресурс, и кто не понимает этой конкуренции, тот проигрывает. У нас пока ещё преимущественно старая градостроительная политика. В Красноярске – новая. Новый подход завязан на другой тип людей, на их привлечение и удержание. Новый подход предполагает городские объекты другого типа.

Например, Иркутску крайне нужен университетский кампус, отдельный, сделанный по определённым стандартам, чтобы в нём началась своя жизнь. В генплане этого комплекса нет. А пока нет кампуса – нет реального современного университета и нет специальных сервисов, которые вокруг него развиваются.

– Как, на ваш взгляд, может быть решён вопрос соседства Крестовоздвиженской церкви, которую планируется сделать частью губернаторского квартала, с «шанхайкой»?

– Совершенно логичным было бы убрать этот стихийный рынок жёстким политическим решением. Иркутяне уже наблюдают, как срывают Иерусалимскую гору, там уже строятся капитальные сооружения, которые, вероятно, не удастся снести. Город необходимо развивать комплексно, а значит, придётся иногда принимать непопулярные решения. По функциям «шанхайка» не вписывается в городскую среду – в комплекс Крестовоздвиженской церкви, в ландшафт мемориального парка, который планируется создать на месте бывшего Иерусалимского кладбища. От «шанхайки» до 130-го квартала семь минут ходьбы. Нельзя, скажем, показать туристам 130-й квартал и запретить им смотреть на этот рынок.

– У вас есть на примете удачно реализованные проекты, связанные с организацией городской среды?

– Хорошее событие – открытие нового музея Иркутска. Во-первых, он перенесён в центр города. Во-вторых, вокруг него хорошо организовано пространство. Он встаёт в цепочку исторических мест, по которым можно будет иркутянам и приезжим туристам ходить и познавать город. Ведь он познаётся не столько в музее, сколько на улице, в кафе, в общественном туалете, в конце концов… И всё должно быть организовано так, как организована эта площадка. Это хороший пример того, как пространство сочетается с культурным объектом.

– Но всё это дорогие объекты.

– Некоторые вещи можно делать без денег, через принятие управленческих решений. Например, по-другому организовать городское пространство, изменить транспортные схемы, сделать пешеходные зоны… Создать для молодёжи специальные тусовочные места, где им будет удобно, приятно и безопасно. По этому поводу должны идти постоянные консультации с неформальными группами, а они в Иркутске есть. Это не проект реконструкции набережной, который стоит 5 млрд. рублей. Это требует мало денег, зато обязательны политическая воля и планомерная кропотливая работа. Причём не год и не два. Если иркутяне поверят в себя, поверят в то, что они могут что-то менять, через пять лет здесь будет другой город.