А что, собственно, происходит?

Судя по всему, в правительстве Российской Федерации до сих пор нет единого мнения о том, как долго кризис будет продолжаться, чем завершится и, что гораздо хуже, как с ним бороться. Заместитель председателя правительства и министр финансов Андрей Кудрин в течение лета и осени сделал несколько противоречащих друг другу заявлений: то ли кризис уже завершился, то ли вот-вот будет вторая волна… В последнее время Кудрин держится бодро, даже несмотря на то, что индексы российских бирж синхронно двинулись вниз. В послании президента России Дмитрия Медведева Федеральному Собранию слово «кризис» (в том числе как часть слова «антикризисный») прозвучало всего десяток раз – значительно меньше, чем слово «школа», например.

Если это было сделано специально, чтобы отвлечь внимание общества от кризисных явлений, то, надо полагать, у президента были на то основания. Ситуация, если верить официальным отчётам Росстата, постепенно выправляется, и государство может себе позволить смотреть вперёд, а не решать в спешном порядке, как заткнуть очередную пробоину в днище. Валовой внутренний продукт в сентябре составил 17809 млрд. рублей, или чуть менее 90% к уровню 2008 года. Но при этом – 108% к уровню 2007 года. Промышленное производство составило всего 90% от уровня 2008 года и 105% к августу 2009-го; продукция сельского хозяйства – 106,7% к 2008 году и 136% к августу; объём услуг связи – 101 и 99,5% соответственно. Объём розничной торговли и оказание платных услуг населению в последние месяцы стабилизировались – прирост в августе составил около 1% по обоим показателям. Номинальная заработная плата в стране установилась в размере 18702 рубля, что на 5% больше сентября 2008 года и на 2% больше, чем в августе 2009 года.

Тут, правда, следует заметить, что в октябре ушёл в отставку с поста руководителя Федеральной службы государственной статистики Владимир Соколин, возглавлявший ведомство последние 11 лет. Ушёл не просто так, а в знак протеста против того, что Росстат был подчинён Министерству экономического развития и ведомство, которое должно было быть главным потребителем продукции статистиков, решило, что может управлять их работой.

– И вот министерство начинает командовать: нужно наблюдать то-то и то-то. Хорошо ещё, пока не говорят, как наблюдать, не пытаются манипулировать с цифрами. Если начнут спускать такие директивы – вообще будет беда, – заявил Соколин в прощальном интервью.

Из первых рук

Красноречивее всех прочих цифр – рост безработицы. Президент высказался по этому поводу вполне оптимистично: несмотря на то, что многим ещё предстоит на собственном опыте узнать, как встают на учёт в службе занятости и на какой размер пособия можно рассчитывать, государство контролирует ситуацию, на опережающее переобучение выделяются огромные средства. Есть возможность к этому мнению добавить оценки тех, кто время от времени общается с безработными, – губернаторов областей и краёв, президентов и глав республик, входящих в состав Российской Федерации. В течение года телеканал «Вести» опросил едва ли не половину глав регионов, так что сейчас можно ознакомиться с картиной во всех федеральных округах.

В Рязанской области, например, на 12 тысяч безработных приходится 7,5 тысячи вакансий – и никаких шансов, что именно эти безработные устроятся именно на эти места: безработные – в городах, а вакансии – на селе. В Ставропольском крае за три месяца безработица выросла в полтора раза – с 24 тысяч до 37 тысяч человек; в Свердловской области без работы 80 тысяч человек, ещё 80 тысяч – на грани увольнения; в Республике Бурятия после многих лет стабильности на уровне 7,5 тысячи безработных произошёл обвал – 16 тысяч. Беспрецедентно низкая безработица зафиксирована в Калужской области – всего 0,1% от трудоспособного населения; ниже среднего в Липецкой и Тюменской областях – чуть более 1%; намного выше среднего в Республике Тува – 22,6% и в Камчатском крае – более 9%. Иркутская область старательно держится в группе середнячков – 33 тысячи человек, или 2,8%.

Несмотря на видимость разнобоя, большинство губернаторов подчёркивают, что безработица в их регионах держится на уровне общероссийской – от 2,5 до 3%. Это единственная цифра, характеризующая состояние экономики страны, которую любой из губернаторов приводит без труда и без сомнений. И именно это вызывает подозрение: а не были ли 2,5–3% официально установленным уровнем предельного роста безработицы для всех регионов? Ниже – можно, а выше можно только тем, у кого и без того всё было плохо: в Туве, например, до всякого кризиса было более 20%. В Санкт-Петербурге ситуация и вовсе странная: на 27 тысяч безработных имеется 35 тысяч вакансий, службы занятости каждый рабочий день устраивают на новое место до 700 человек.

От рубля и выше

Если федеральное правительство оценивает регионы по уровню задолженности по заработной плате и уровню безработицы, то граждане, скорее всего, оценивают положение в регионе по уровню заработной платы. Липецкий губернатор Олег Королёв считает, что 30 тысяч для его земляков – не очень много, потому что цены стремительно растут. Магаданский губернатор Николай Дудов признаёт, что 15 тысяч (средняя зарплата его земляков) – это очень мало и что регион обоснованно теряет от 2,5 тысячи до 10 тысяч человек за счёт миграционного оттока. Его астраханский коллега Александр Жилкин уверен, что 12 тысяч для его области более чем достаточно, и удивляется только тому, что большинство официальных безработных, получающих пособие в размере 800 рублей, отказываются от работы с заработком в 10 тысяч. Понимая условия игры на «главном канале» страны, губернатор не стал озвучивать то, что очевидно: если безработный отказывается от предложения, значит, он может рассчитывать на гораздо более весомые заработки в «теневом» бизнесе. Хотя чего тут скрывать – другие губернаторы говорят об этом достаточно откровенно.

Тюменская область пошла особым путём: здесь предприятия предпочли сохранить персонал (безработица выросла всего на 2 тысячи человек), зато многим сократили зарплату: средний размер сейчас составляет 19,5 тысячи вместо 20 тысяч в 2008 году. В Рязанской области зарплаты, напротив, выросли с 12,3 до 13 тысяч рублей, однако в сельском хозяйстве (где много вакансий) средняя заработная плата почти в два раза ниже – всего 7-8 тысяч. Неудивительно, что никто не хочет идти в механизаторы. Бурятия за два предкризисных года сумела увеличить среднюю заработную плату с 8 тысяч до 14,5 тысячи – благодаря этому количество живущих за чертой бедности в республике сократилось с 36% до 20% жителей. В Республике Карелия свои проблемы: средняя зарплата чуть ниже общероссийской – 17,5 тысячи, но задержки с выплатой приобрели такой размах, что республиканские власти вынуждены были обратиться к прокурорам на местах, и сейчас все выплаты находятся под непрерывным контролем.

Любопытно, что только губернатор Калужской области Анатолий Артамонов увязал невысокую заработную плату в регионе с его инвестиционной привлекательностью. Благодаря тому, что средняя зарплата 14 тысяч рублей (около 310 евро) считается здесь «неплохой», автомобильный завод «Фольксваген» (один из четырёх сборочных заводов, действующих в области) в кризисный год увеличил продажи на 40%.

Возможности? Какие возможности?

В самом начале кризиса модно было говорить, что экономические катаклизмы создают не только проблемы, но и новые возможности. Спустя несколько месяцев после начала кризиса ни один из региональных руководителей об этом не вспоминает – инвестиции сократились, многие проекты заморожены. Справедливости ради стоит упомянуть, что в моногороде Рубцовске на предприятии «Алтайвагон» был открыт новый цех по производству крупного литья для железной дороги. И это всё. Калуга всё ещё живёт надеждами на то, что «заграница нам поможет» – после того, как в 2008 году инвестиции выросли с 70 млн. до 1,5 млрд. долларов, для этого были все основания. Петербургский губернатор Валентина Матвиенко, напротив, полагает, что в кризис самые надёжные инвестиции – государственные. А государство российское, как известно, уже не надеется на собственные силы и подписывает соглашение с Китаем – по нему в одной только Иркутской области КНР получает возможности для строительства девяти предприятий.

Ещё один красноречивый показатель положения дел в регионах – строительство жилья. Дагестан в 2008 году построил более 2 млн. квадратных метров, а Сахалинская область – всего 150 тысяч. Разница между регионами в том, что Дагестан получает субсидии из федерального бюджета, а сахалинцы зарабатывают сами и строят социальное жильё в соответствии с возможностями бюджета. В Тамбовской области, несмотря на кризис, распродано не только то жильё, что было построено в 2009 году, но и многое из того, что стояло с 2007-2008 годов. Областные власти пока пытаются разобраться в ситуации. Саратовская область сделала ставку на расселение из ветхого и аварийного жилья – финансирование этой программы вопреки кризису увеличилось в 2,5 раза. (Тут, зная российскую специфику, можно заподозрить, что жилищные условия улучшатся не столько у детей-сирот и молодых семей, сколько у кого-то из чиновников, но это, к счастью, нас не касается). В Туве республиканские власти нашли выход сразу из двух проблем – нехватки жилья и безработицы. Нуждающимся выдают 150 кубометров лесоматериалов по символической цене, а дальше – ваши проблемы. Пока система себя оправдывает: прирост возведённого жилья в Туве составляет 35% в год, несмотря на кризис.

Если попытаться по губернаторским рассказам оценить положение в стране в целом, то прежде всего бросается в глаза, что единого экономического и социального пространства как будто бы и нет. Каждая область надеется только на себя и помощь федерального центра, ни о каком взаимодействии с соседями речь не идёт, и никто, похоже, даже не интересуется – а что там, за административными границами? Практически везде ухудшилось положение машиностроительных предприятий: их продукция перестала интересовать кого бы то ни было, и именно они в первую очередь избавляются от работников. Исключение составляют те предприятия, за которыми лично присматривают губернаторы – они, презрев основные обязанности, считают возможным ездить и договариваться с поставщиками и потребителями. Сельское хозяйство, к немалому удивлению региональных руководителей, держится лучше, чем можно было ожидать, и даже кое-где увеличивает производство. Видимо, правы оказались те, кто предрекал, что в кризис произойдёт замещение импорта отечественными товарами. И главное: даже если кризис действительно миновал, с его последствиями придётся разбираться ещё несколько лет подряд.