Таким образом площади зерновых в хозяйстве вырастут на 42%, а картофеля – на 23%. Явление беспрецедентное. Все только и говорят: «Кризис, кризис!». Останавливаются заводы, сокращается промышленное производство, а здесь намерены гораздо больше выращивать основных продуктов питания.

Поля, которыми мы ехали с директором, давно знакомы. Холмы, увалы, тяжёлые суглинки, перелески и даже сосновые боры. Кажется, многое знаю, но что это? Навстречу идёт агрегат из нескольких сеялок, за ним – другой. На сеялках запылённые сеяльщики. Есть же ресурсосберегающие технологии. Они позволяют, используя один проход трактора с агрегатом, выполнить несколько операций, благодаря чему сокращается количество используемых тракторов, другой техники, а также обслуживающего персонала.

– Нет у нас современных агрегатов, применяем на севе зерновых традиционную технологию. Попробовали на одном массиве дискаторы – не тот результат, – объясняет Леонид Сергеевич.

– Мы готовы были взять многооперационную технику, попробовать её у себя, но условия для её приобретения сейчас значительно усложнились, – говорил позже генеральный директор ЗАО «Иркутские семена» Юрий Матвеевич Ширяев. – Впрочем, от намерения дальше совершенствовать технологию, чтобы не нарушать почвенную структуру, не иссушать землю, мы не отказываемся.

Но даже при традиционной технологии, при использовании минимального количества удобрений (в основном 80–100 килограммов на гектар вносится) в последние годы урожайность зерновых составляет 30 центнеров. Это почти вдвое выше среднеобластных намолотов.

Приятно удивило бережное отношение к земле, наиболее полное её использование. Чистых паров в хозяйстве всего 100 гектаров. Это мизер. Истины ради должен вот что напомнить. В 70–80-е годы прошлого века, когда сельское хозяйство хорошо обеспечивалось всеми ресурсами, один из самых больных вопросов для земледельцев был такой: очень малая доля паров, где-то 8–10% от пашни. На всех совещаниях и собраниях поднимался этот вопрос, и в большинстве случаев выступавшие ссылались на то, что работают они в зоне рискованного земледелия. Пары воспринимались как  резервуары влаги, способные в самый засушливый год одарить приличным урожаем.

Сейчас иные хозяйства чуть ли не половину посевов пшеницы по парам размещают. А в элитхозе ни одного гектара паров даже под пшеничку не отводится. Земли не хватает. А те 100 гектаров под картофель предназначены. Правда, введены тут сидеральные пары. Выращивают на сотне гектаров донник, на большей части массива дают ему подрасти, а затем запахивают.  Но и такие пары отводятся под картофель.

И всё-таки, несмотря на отсутствие паров, урожаи здесь получают приличные. Правда, Юрий Матвеевич считает, что на этой земле можно получать гораздо больше хлеба – не менее 40 центнеров. Ширяев-старший знает, что говорит. Когда в конце 60-х он после окончания сельхозинститута вернулся в родное село и возглавил агрономическую службу колхоза «50 лет Октября» (хозяйства, на землях которого работает сейчас элитхоз), то получали тогда на круг 18–20 центнеров. Сейчас, при скудности ресурсов, собирают на 10 центнеров больше. Кто знает, может, пройдут годы и намолоты поднимутся до желанного уровня.

В хозяйстве применяют свои севообороты, где важную роль играет картофель. Как ни удивительно, но после него обычно поле щедро одаряет хлебом. А картофель здесь вообще очень высоко ценят: под него отводят лучшие земли, выделяют полный набор минеральных удобрений. А главное – вкладывают огромные средства в картофелеводство. Применяются самые современные технологии, создаются хранилища, перерабатывающие пункты. Что поделаешь, это самая рентабельная культура. В итоге урожай в 250–260 центнеров – явление обыденное. Могли бы получать и больше, но хозяйство семеноводческое и необходимо как можно больше «выдавать на гора» мелких или некрупных клубней. Больше того, к копке товарного картофеля приступают в начале августа, когда он в цене.

Что касается основного хлеба… На массиве, где шёл сев пшеницы, удалось побеседовать с работниками различных специальностей: водителями, трактористами, сеяльщиками. У всех желание провести посевную в сжатые сроки, а потом хоть дождь, хоть гроза. Все проживают в ближних деревнях – Лыловщине, Горяшино, Ширяево. Да, людей для выполнения такого объёма работ при современных технологиях как будто многовато. Но это внешняя сторона явления. Есть и обратная. Не самый высокопроизводительный посевной комплекс импорт-ного производства стоит 11 миллионов рублей. Ни одно хозяйство за свои деньги подобную технику не способно взять, поэтому берут в лизинг. И второе. Не претендуя на такие машины, ЗАО «Иркутские семена» обеспечивает работой большое количество селян. А это для деревни тоже очень важно.

ЗАО «Иркутские семена» в 90-е годы непросто входило в рынок. Везли из Ногинска Московской области ситец, а он в большом дефиците был в Иркутске. Вагонами закупали шины для тракторов К-700 в Беларуси, электродрели, электропилы. Одновременно ЗАО поставляло в Приангарье огромное количество семян кукурузы, подсолнечника, зерновых. Но как-то Виктор Михайлович Шишкин, бывший секретарь обкома КПСС по сельскому хозяйству, сказал коллегам: «Ребята, надо оседать на земле». На собрании учредителей он сумел доказать свою правоту. По сей день благодарны ему работники ЗАО. Сначала попытались создать свои делянки для выращивания картофеля на безвирусной основе в Лыловщине, а потом осели в Горяшино.

90-е годы для города тоже не лучшими были. Всеми овладела идея самообеспечения. Предприятия выпрашивали землю в близлежащих хозяйствах, эшелонами выезжали в поле в пору уборки. Но год от года редели ряды любителей-картофелеводов.

А в то время, когда горожанин уходил с поля, ЗАО «Иркутские семена» осваивало земли заброшенного и разрушенного колхоза. Начали сами заниматься семеноводством зерновых, многолетних трав. Предлагали потребителям элитные семена. Потихоньку развивали картофелеводство. И здесь ставка делалась на производство элитных семян. В первую осень пришлось звать на помощь 300 курсантов института МВД на копку картофеля. А затем началось освоение голландской технологии. С тем объёмом работ, который был под силу лишь огромному числу курсантов, успешно справляются теперь два человека – тракторист и его помощник-комбайнёр.

Нельзя сказать, что до «Иркутских семян» никто голландскую технологию не применял. Первым освоил её сосед, учхоз «Оёкское». Но странная позиция местных властей обернулась разрушением огромного предприятия, которое когда-то возделывало картофель на 1000 гектаров. Теперь нет ни голландской технологии, ни крупного товарного производства. А вот наше ЗАО слишком широко не шагало, технологии осваивало спокойно, ступеньку за ступенькой.  

В картофелеводстве совершён, можно сказать, прорыв. Здесь устраиваются областные семинары, сюда едут специалисты из других хозяйств, фермеры. У предприятия складывается приличный набор наиболее продуктивных сортов, приемлемых для наших условий. Сама организация хотя и находится в непрерывном поиске, но становится и школой передового опыта, и поставщиком элитных семян. Поэтому когда грянула «овощная инфляция», т.е. стремительный рост цен на овощи и картофель, Иркутский район легко и быстро отреагировал на это ростом площадей качественных посадок. «В бой» пошли фермеры. Правда, между полем и рынком стоит перекупщик, и он ни за что не допустил бы снижения цен, но тут своё слово сказали крестьянско-фермерские хозяйства, которым разрешили торговать на открытых площадках. В итоге цены понизились на 5–7 рублей.

Положительную роль в резком увеличении производства «второго хлеба» сыграли учёные, специалисты, механизаторы ЗАО «Иркутские семена» и его элитхоза. Они подняли картофелеводство на новый, более высокий, почти европейский уровень. Можно прикинуть, сколько сотен тысяч рублей сохранилось в карманах горожан. Но что имеют сами «Иркутские семена» и элитхоз от того, что поспособствовали резкому увеличению производства продукта и уменьшению расходов горожан? Кроме морального удовлетворения за распространение агрономической культуры да потерянных немалых доходов, ровным счётом ничего. Точно так же не могут похвастаться особым положением и научные учреждения, обеспечивающие семенами высших репродукций. Их с полным основанием можно назвать генераторами прогресса. Но уж больно высокую цену приходится платить за этот прогресс.