Препарат «Луцентис» удалит чёрное пятно

Большинство демографов заявляют, что мир вступил в «век пожилых». За примерами тут далеко ходить не надо. В 1958 году королева Елизавета отправила 300 рождественских открыток своим подданным, проживающим в Англии, – людям старше 100 лет. А спустя полвека, в 2008 году, уже более 3000 «столетников» получили от своей королевы подобные поздравления. Через каких-то 11 лет, в 2020 году, число пожилых людей на планете возрастёт до миллиарда человек. Материализовать эту цифру совсем не трудно. Представьте себе семь таких стран, как наша, где проживают люди от 60 лет и старше. Одним словом, мир стремительно стареет, буквально на глазах. Причём эти самые глаза после пятидесяти начинают давать серьёзные сбои – осень тревоги нашей всегда подкрадывается незаметно.

Из всех сравнений, которым медики удостоили глаз, мне больше всего нравится аналогия с фотоаппаратом. Передняя часть глаза – роговица, хрусталик – играет роль объектива или преломляющих линз, которые направляют свет, поступающий извне, на сетчатку. А сетчатку можно сравнить с фотоплёнкой или матрицей в современном фотоаппарате. Короче, это то место, которое воспринимает появившийся свет. Так вот сетчатка, заполняющая глаз, неравноценна по своей значимости. Самая важная её центральная часть, отвечающая за высокую остроту зрения, называется макулой. Она-то и подвержена серьёзным заболеваниям и повреждениям, чрезвычайно чувствительна к внешним воздействиям. У людей старше 50 лет часто развивается заболевание, носящее название «возрастная макулярная дегенерация» (ВМД), или, как принято говорить у нас, «макулодистрофия».

Заболевание подкрадывается незаметно, как хищник к своей добыче. Вначале человек не обращает на него никакого внимания. Зрение его остаётся высоким. Но по мере прогрессирования болезни количественные и качественные изменения накапливаются. И постепенно в макуле начинают погибать нервные клетки, отвечающие за высокую остроту зрения. Соответственно, свет попадает на сетчатку, но воспринимающих свет клеток уже недостаёт, и зрение ухудшается.

Чем старше человек, тем больше риск развития ВМД. К счастью, примерно 85% этой болезни протекает в благоприятном направлении, в так называемом «сухом» виде. И только 15% развивается во «влажной» форме. В этом случае в макуле под сетчаткой, под нервной тканью начинают развиваться ненормальные, неправильные сосуды. Они растут под ней, разрушая пигментный эпителий и ткани. Из них начинает вытекать жидкость, они кровоточат и ещё больше усугубляют течение заболевания, фактически разрушая центральные отделы сетчатки.

Чтобы иметь полное представление о том, как это происходит, представьте себе такую картину. Где-то под землёй лопнула водопроводная труба. И фонтан, который хлещет из неё, быстро заливает дорогу, затем тротуары. И постепенно образуется огромная лужа. Она блокирует движение по улице и практически парализует его. Что делают в таком случае? Вызывают сантехников-водопроводчиков. Точно один к одному такая история происходит и в нашем случае с глазом. Только в роли сантехников-водопроводчиков у нас выступают офтальмологи-специалисты. Течение болезни при ВМД можно сравнить с такой лужей. Растущие там сосуды неполноценны. Они дают жидкую фракцию крови и в результате лопаются. Тогда наступает кровоизлияние – кровь выливается под сетчатку. И получается лужа в прямом смысле этого слова. Она нарушает нормальную жизнедеятельность сетчатки в её наиболее важных отделах. Внутри глаза в центре образуется большое чёрное пятно. Пациент ничего не видит. Разве чуть-чуть по краям боковым зрением может заметить отдельные предметы. До последнего времени медицина была бессильна перед этим заболеванием. Проводились различные методы лечения, например такие, как улучшение кровообращения. Предпринимались попытки лазеркоагуляции неправильных сосудов. Однако вскоре выяснилось, что этот метод, так помогающий людям при других глазных заболеваниях, при данной патологии недостаточно эффективен. Опыты хирургического воздействия также не увенчались успехом.

И только недавно появился американский препарат, давший возможность остановить развитие «влажной» формы ВМД и сохранить пациентам зрение. Летом прошлого года в России этот препарат был сертифицирован. Называется он «Луцентис». Это самое современное лекарство из всех имеющихся на сегодняшний день в лечении ВМД. Оно останавливает рост новообразованных сосудов, уменьшает проницаемость их стенки и тем самым прекращает развитие заболевания.

Во многих медцентрах США были проведены обширные исследования на нескольких тысячах пациентов. Опыты показали, что применение препарата «Луцентис» даёт возможность не только сохранить зрение пациентам с «влажной» ВМД, но и в отдельных случаях даже улучшает его.

Препарат вводится один раз в месяц внутрь глаза в условиях операционной и в строго определённых дозах. В течение нескольких дней он оказывает своё воздействие, и таким образом исчезает развитие ненормальных сосудов. «Луцентис» вводится минимум три раза с перерывом в один месяц. А дальше по усмотрению врача. Если процесс остановился, то лечение можно прекратить. Препарат этот дорогой. Одно вливание стоит 26400 рублей. Но когда речь идёт о здоровье человека, стоимость лекарства, как правило, отступает на второй план.

Иркутский филиал МНТК «Микрохирургия глаза» одним из самых первых в стране получил «Луцентис». Более того, именно наш филиал сейчас участвует в четвёртой фазе (заключительной) испытания данного препарата. Это международное исследование. Клиники разных стран мира задействованы в нём с целью выяснить, как больные воспринимают новое лечение, не обнаружится ли там какое-то особое специфическое воздействие.

Уже первые операции у нас в Иркутске, а сделано их 45, дали положительные результаты. Эффект от «Луцентиса» превзошёл все ожидания. Кстати, на сегодняшний день для лечения ВМД это единственный препарат. Другого нет. В МНТК сейчас нарабатывается опыт по его техническому применению, анализируются первые результаты, появилась чёткая технология.

Разумеется, очень важно вовремя «поймать заболевание». Не упустить момент, после которого болезнь значительно сложнее поддаётся лечению. Если говорить о макулодистрофии, то на начальных этапах у пациента появляется искажение предметов, искривляются строчки в книге или газете, меняются, например, контуры окна, человеку требуется более яркое освещение. Причём всё это появляется в начале болезни. А по мере прогрессирования заболевания из текста начинают выпадать буквы, человек хуже узнаёт своих знакомых.

Так вот, чтобы ваше зрение, извините за каламбур, не «просило прозрения», необходимо с момента первых признаков возрастной макулярной дегенерации попасть в поле зрения ведущих специалистов Иркутского филиала МНТК «Микрохирургия глаза».

Койкодень против здравого смысла

В течение 20 лет Иркутский МНТК отличался от общей сети лечебных учреждений тем, что там на определённом уровне был достаточно низкий бумагооборот. Практически имелась общая сквозная карта, сопровождавшая пациента на протяжении всех лет, пока он здесь наблюдался. «Радость» нагрянула неожиданно. Как любое событие такого рода. С прошлого года МНТК административным путём заставили перейти на общеминистерскую медицинскую документацию. Сама эта форма, являясь медатрибутом вчерашнего дня, очень сложно приживается тут. Дело в том, что за все эти годы здесь привыкли работать по современным канонам, как давно уже функционирует вся фёдоровская система. А её фактически взяли и отбросили в прошлый век. В результате хирурги вместо того, чтобы заниматься своими непосредственными обязанностями, целыми днями вынуждены писать истории болезни. История болезни, как это дело здесь понимают, предназначена для лечебных учреждений с низким количеством пациентов, где хирурги делают по одной-две операции в день. А в МНТК за день проводится 70-80 операций.

Теперь, если вы помножите эти две цифры на объём бумажной документации, в результате получится одна большая глупость, никакого отношения к здравому смыслу не имеющая. Наша жизнь устроена так, что под любое праведное (и неправедное!) дело всегда можно подвести необходимую мотивацию. Например, на протяжении ряда лет во всех отраслях медицинской науки (кардиологии, офтальмологии, травматологии и т.д.) существует бюджетное финансирование высоких технологий там, где требуются новые современные препараты и т.д.

Но суть вопроса в том, что в системе МНТК по сравнению с другими офтальмологическими учреждениями страны самая лучшая технологическая база в России. Сегодня тут делают самые сложные операции и оказывают медицинскую помощь на уровне клиник европейских стран и США. Бюджетное финансирование, о котором упоминалось выше, предназначено именно для таких высокотехнологичных медучреждений.

А дальше закон входит в полное несоответствие со здравым смыслом. По существующим стандартам эта высокотехнологичная помощь должна оказываться только в условиях стационара. Хотя сама идея оказания высокотехнологичной помощи базируется на амбулаторной основе. Кстати, чем в МНТК на практике и занимаются. Пришёл сюда пациент, сделали ему операцию, на следующий день он начал видеть. И сразу же поехал домой. Больной реабилитирован. Но по нынешним правилам такой больной должен обязательно находиться в стационаре. Хотя это вовсе не обязательно для конечного результата. Но что делать, если всё поставлено с ног на голову: койкодень становится важнее окончательного лечебного эффекта. В конце концов, МНТК получает деньги не за количество дней, проведённых больным в стационаре, а за главный результат – выздоровление больного. А оно никак не зависит от койкодней. В таком случае скажите, пожалуйста, какой смысл «впрягать» МНТК в рамки обычной больницы, заставляя оформлять груды бумажной документации по устаревшим правилам? Давно пора излечиться от нонсенса, когда технологии вышли на уровень амбулаторных операций, а практика лечения осталась во вчерашнем дне, на уровне стационара.

Все разговоры про «нано» останутся гласом вопиющего в пустыне, если для их воплощения в XXI веке «сверху» спущена директива – опираться на консерватизм минувшего.