Ни больше ни меньше. Неуставные отношения, чего так боятся новобранцы и их родители, – понятие ёмкое. Дедовщина туда врезается широким клином, но это далеко не вся правда казарменного быта.

Не так давно Иркутский гарнизонный военный суд рассмотрел уголовное дело в отношении военнослужащих одной из войсковых частей ефрейтора Радмира К. и рядового Тимура М., которые издевались над своими сослуживцами. Причём эти двое не были «дедами». Свою неуставную «педагогику» они проводили над солдатами одного с ними срока призыва. Лексика типа «сынки – дедушки, молодые – старые» для этого случая не подходит. А абсолютной власти очень хотелось. Вот и устроили показательное действо.

В жертвы выбрали пятерых парней, кстати, далеко не хилого сложения. Как водится, всё происходило в казарме ночью. Из материалов уголовного дела: «Договорившись, действуя совместно и согласованно, они разбудили военнослужащих Щукина, Шорина, Григоренко, Истратова, Маслова (фамилии изменены) и заставили их под угрозой физического насилия висеть над кроватями, упёршись руками и ногами в кроватные дужки. При этом Щукин и Истратов отказались выполнить данную команду, в связи с чем Тимур М. заставил Щукина наклониться вперёд и нанёс ему удар ребром ладони по шее. Затем ударил Истратова кулаком в область живота и, применив борцовский приём, перебросил его через себя, ударив спиной об пол».

Сопротивление было сломлено. Опасаясь дальнейшего насилия над собой, все пятеро выполнили требование и «значительное время находились в указанном положении», то есть висели над кроватями. Но это был ещё не конец их мучений. Утром солдаты подверглись дальнейшему методичному избиению – ребром ладони по шее. Любой человек, сведущий в медицине, знает, как опасны такие удары: травма шейных позвонков ведёт к тяжёлой парализации – нередко со смертельным исходом. Чудом избежал серьёзного повреждения позвоночника и Истратов, которого перекинули через плечо и ударили спиной об пол.

В ту ночь, естественно, казарма не спала, сослуживцы наблюдали всю картину насилия от и до. Как и то, что произошло утром. Однако встать на защиту товарищей никто не решился. Через некоторое время безмолвные наблюдатели охотно будут свидетельствовать в прокуратуре. Это после того, как пострадавшая пятёрка самовольно покинула воинскую часть и обратилась за помощью в органы правопорядка.

Недавнему солдату, хозяину того дембельского альбома, я задала два, как оказалось, наивных вопроса. Первый: «Ну ведь их же было пятеро! А мучителей всего двое. Почему они не воспользовались численным преимуществом?».

Знаете, что он мне ответил? Есть здоровые, мощные чудовища, с которыми лучше не связываться. Те парни, которых они выбрали для забавы, просто не захотели стать инвалидами.

И второй: «Неужели хотя бы утром нельзя было обо всём рассказать командиру подразделения? Ведь налицо вопиющее нарушение воинского порядка». Мой бывалый собеседник только хмыкнул: вот этого делать точно нельзя! Запишут в стукачи – станешь изгоем в коллективе. А те, получив свои небольшие взыскания, тебе обязательно отомстят, да уже так, что мало не покажется. Так что в части кидаться за помощью не к кому. Там вообще не любят «лохов», то есть слабых, которые не могут себя правильно поставить.

Как это ни странно, мне не раз приходилось читать в прессе лояльные высказывания армейских чинов на эту тему. Вот до чего договорился один военный психолог: оказывается, с точки зрения армейской субкультуры данный тип казарменных отношений не лишён положительной идеи. Если, к примеру, смотреть на дедовщину сквозь призму концепции «выковывания мужского характера».

Поэтому, вероятно, нет ничего удивительного, что пятеро пострадавших, минуя своих командиров, совершили марш-бросок прямо в прокуратуру. Иркутский гарнизонный военный суд рассматривал это уголовное дело в присутствии личного состава части. Вынесенный приговор мягким не был: ефрейтор Радмир К. и рядовой Тимур М. получили по три года лишения свободы в исправительной колонии общего режима. Было учтено и то, что у обоих подсудимых ещё не закончился испытательный срок по другому уголовному делу.

Хотя справедливость и восторжествовала, материалы подобного рода, наверное, трудно читать родителям сыновей, которые недавно пошли служить, пусть даже и на год. Оптимисты говорят, что у дедовщины подорваны корни. «Деды» теперь как бы не настоящие. Но вот совсем свежее письмо солдата, который служит под Читой:

«Мама и папа, не волнуйтесь, дедовщины у нас нет. Собрали однопризывников. Правда, есть два амбала, которые понемногу начинают припахивать ребят, ну там в наряд за себя сходить или сгущёнку раздобыть. Но не чморят, то есть не издеваются. Пока».

Вот так в лексикон любящих родителей вошли эти странные слова из ядрёного казарменного обихода. С большим волнением они ждут звонков и писем от сыночка. Пусть муштра, пусть учения – лишь бы не били. Ведь до прокуратуры из той части, где служит сын, – двадцать пять километров!