В прокате – новый фильм известного петербургского режиссёра Алексея Балабанова «Морфий». В прошлом году его «Груз 200» вызвал немало возмущённых и восхищённых откликов, а ранее он снял «Про уродов и людей», «Брата», «Жмурки», «Мне не больно». Накануне старта кинокомпания «СТВ» устроила презентацию для петербургских журналистов. Вместе с режиссёром картину представили продюсер Сергей Сельянов, актриса Ингеборга Дапкунайте, сыгравшая в ней медсестру Анну Николаевну.

В основе «Морфия» – автобиографический цикл рассказов Михаила Булгакова «Записки юного врача». Сценарий несколько лет назад написал Сергей Бодров-младший, собирался снимать фильм, обсуждал идею с Балабановым. Прежде чем экранизировать сценарий трагически погибшего друга, Алексей Балабанов поработал над ним, кое-что переписал.

Съёмки проходили в малых российских городах с симпатичными названиями – Углич, Кашин, Калязин, Мышкин, в Колтушах Ленинградской области, а также в Петербурге на «Ленфильме».

Пересказывать содержание – плохая услуга создателям кино. Кто читал Булгакова, тот знает, о чём речь. Кто не знает… – лучше один раз увидеть. Правда, тем, кому нет восемнадцати, смотреть фильм не рекомендуется. «Груз 200», напомню, не советовали смотреть не достигшим 21 года. Гипернатурализм новой картины выдержит не каждый зритель: тяжёлые роды, ампутация конечности, операция на горле у задыхающейся девочки (трахеотомия), умирающие от ожогов… На этом фоне звучат песни в исполнении Александра Вертинского и Варвары Паниной. Играют Андрей Панин (фельдшер Анатолий Лукич), Сергей Гармаш (помещик Соборевский).

В главной роли – доктора Полякова, приехавшего работать после института в больнице уездного города (1917 год), – Леонид Бичевин, актёр Театра имени Евг. Вахтангова. В «Грузе 200» он сыграл паренька, ходившего в майке с надписью «СССР», из-за которого и заварилась та страшная история.

Алексей Балабанов

– Были сложности в поиске актёра на главную роль?

– Да, я долго искал подходящий типаж. Хотелось, чтобы герой был помоложе. Доктору Полякову 23 года. Лёню Бичевина я уже знал, он снимался в моём «Грузе 200», и был уверен в нём.

– Алексею Полуяну, сыгравшему в «Грузе…» роль мерзкого милиционера, здесь вы дали эпизод в награду за хорошую работу?

– Отличный артист. Жаль, невостребованный. Но после «Груза…» он снялся в фильме Кати Шагаловой «Однажды в провинции», в «Чужих» Юрия Грымова, пошли предложения.

– Есть мнение, что ваш «Морфий» – это пропаганда наркотиков.

– Я об этом не думал.

– Критики недоумевают: для кого вы это снимали?

– Фильм всегда кому-то нравится, а кому-то нет. Я ни на кого не рассчитывал. Делал кино – и всё. Считаю, что это нестыдное кино. Простая-простая история, собственно говоря. Про талантливого человека, который не удержался…

– А вы наркотики пробовали?

– Два раза курил марихуану, и всё.

– Кто-то из специалистов консультировал, как снимать сцены в больнице?

– Да. Мы пытались сделать всё максимально достоверно. У нас было несколько консультантов-врачей. В эпизоде, где происходит ампутация ноги, операцию делал не артист, а настоящий хирург. Роды, конечно, не настоящие.

– Что ляжет в основу вашего следующего сценария? Какая эпоха?

– Я не люблю говорить про будущее. Однажды рассказал, а потом работа не получилась. Вот напишу сценарий, тогда и расскажу. Задумки есть.

Ингеборга Дапкунайте

– Что вас привлекло в сценарии?

– Меня привлёк не сценарий, а Балабанов. Я всегда хотела у него сниматься. И снималась – в «Войне». Если кино делают Алексей Балабанов и Сергей Сельянов, я буду сниматься! Но когда к этому приложен сценарий по произведениям Булгакова, да ещё написанный Серёжей Бодровым, с которым у меня были дружеские отношения, тогда вопросы «почему», «что», «как» у меня даже не возникают. Только – когда? Единственное, я волновалась, что съёмки откладывались из-за погоды – ждали снег.

– Почему актёры любят сниматься у Балабанова? Чем он хорош? Каков на площадке?

– Если я буду говорить об Алексее, это будет признание в любви. Я считаю его выдающимся художником. Стать частью картины, которую он создаёт, для человека, занимающегося творчеством, – счастье. У него прекрасный текст. Лёша всегда говорит просто: «Учи буквы. Буквы скажешь, всё будет нормально». Остальное – дело таланта. Его самое популярное замечание на площадке – «Сыграйте талантливо!».

– До съёмок вы умели ставить уколы?

– Нет, я училась в больнице, как прилежная ученица. Трудность в том, что я осваивала инъекции на одноразовых шприцах. С 1917 года медицина не стояла на месте, прогрессировала. Первый укол, который в фильме Бичевин получает от меня, настоящий. Пришлось сделать – Балабанов сказал. Лёня всё вытерпел героически. Я как шлёпнула с размаха! Шприц-то у нас был старинный. Мой друг, доктор, сказал: «Раньше эти иглы даже гнулись, не входили в тело».

– В фильме столько крови, натурализма, который многих пугает. Как вы к этому относитесь?

– Спокойно отношусь, потому что я хорошо знаю этот натурализм, знаю, как мы снимали, я ведь смотрю не как вы, а «с другой стороны»… Если фильм хороший и натурализм ему служит, то почему нет? В жизни ведь есть всё, и режиссёр вправе выбрать, что показать. Вообще к фильму «Морфий» отношусь необъективно – я его очень люблю. Была на премьерах в Екатеринбурге и Тольятти. Фильм приняли отлично, я очень горжусь этим.

Сергей Сельянов

– Вы всегда поддерживаете предложения Балабанова? (С. Сельянов – продюсер почти всех фильмов А. Балабанова со времени основания компании «СТВ». – От авт.).

– Балабанов – сильный режиссёр, и его идеи, как правило, сильные. Бывают случаи, когда я говорю ему, что чего-то не хватает, что-то не так. Но это редко.

– Сколько копий у фильма, каким будет прокат в кинотеатрах и увидим ли его по телевидению?

– Копий – 90. Для нашей страны это много. Кто захочет посмотреть новый фильм Балабанова, тот посмотрит, и он соберёт хорошие деньги. Столько копий – достаточный формат для достойного выпуска этой сильной картины выдающегося режиссёра. Бесспорно, какому-то количеству наших зрителей это кино, может быть, даже необходимо, им хочется смотреть сильные фильмы. Но для широкой публики, конечно, и этот фильм, и любое серьёзное кино сегодня не актуально. Люди хотят отдыхать, им не нужно тяжёлое кино. Хотелось бы, чтобы зритель мои слова опроверг.

С телевидением вопрос пока не решён. Если Первый канал купит наш фильм, то, скорее всего, он будет, как и «Груз 200», в «Закрытом показе», потому что других ниш на телевидении нет.

Светлана МАЗУРОВА, специально для «Восточно-Сибирской правды», Санкт-Петербург

Фото Дмитрия КОЩЕЕВА