9 декабря исполняется 100 лет со дня рождения Льва Александровича Мелентьева, первого среди иркутских учёных избранного действительным членом Академии наук СССР (1966 г.), Героя Социалистического Труда (1969 г.), кавалера четырёх орденов Ленина, орденов Октябрьской Революции, Трудового Красного Знамени, «Знак Почёта», председателя президиума Восточно-Сибирского филиала (с 1987 г. – Иркутский научный центр) Сибирского отделения АН СССР (1960–1964 гг.), организатора и первого директора (1960–1973 гг.) Сибирского энергетического института СО АН СССР – СЭИ (с 1997 г. – Институт систем энергетики им. Мелентьева СО РАН – ИСЭМ). Этот очерк написан ведущим научным сотрудником ИСЭМ Александром КОШЕЛЕВЫМ, учёным секретарём СЭИ при его первом директоре.

Потомок знатных предков

Род Мелентьевых принадлежал к либеральному дворянству, откуда вышли видные военные, учёные, деловые люди. Отец Льва Александровича Александр Николаевич – потомственный дворянин, сын военного, окончил кадетский корпус и Военно-морскую академию в Санкт-Петербурге. Офицер Балтийского флота, в Октябрьскую революцию он вместе с двумя братьями перешёл на сторону красных, служил в Генштабе Военно-Морских сил. Его брат Михаил, всю жизнь отдавший армии, участвовал в Гражданской и Великой Отечественной войнах. Мать – Ксения Павловна – родилась в Барнауле в семье ссыльного Павла Шатько, участника революционного кружка Димитра Благоева, первой социал-демократической организации в России, и Елизаветы Александровны Ухтомской, происходившей из старинного княжеского рода.

Прадед Л. Мелентьева со стороны матери Михаил Степанович Воронин, академик Санкт-Петербургской академии наук и почётный член многих иностранных академий, был ботаником с мировым именем, основателем двух научных направлений – микологии и фитопатологии.

Энергетика Кржижановского

В Гражданскую войну семья Мелентьевых жила на хуторе, куда Лёва, учась в Москве, приезжал на каникулы, приобщившись там ко всем видам немеханизированного сельского труда – пахал, боронил, сеял, косил… Помогая семье в выполнении «продовольственной программы», пристрастился к ружейной охоте с собакой – на всю жизнь. Возя зерно на мельницу, ознакомился с устройством первого в его жизни энергогенератора – водяного колеса, предшественника гидротурбин, и смог сравнить этот агрегат с системой «лошадь-телега», которой успешно пользовался.

После школы-девятилетки окончив курсы электриков-телефонистов и проработав несколько месяцев, Лев в 1926 году поступил на инженерно-экономический факультет Ленин-градского электромеханического института (теперь – Санкт-Петербургский государственный технический университет).

В 1928 году Лев Мелентьев как представитель студенческого научного общества участвовал в работе первого Всесоюзного энергетического съезда. С большим программным докладом там выступил Глеб Максимилианович Кржижановский, изложив основные положения об энергетике как целостной науке, её ведущем звене – электрификации, сформулировав задачу создания единого топливно-энергетического баланса (ТЭБ) страны – «от энергетических ресурсов до приёмников энергии». Именно этот доклад положил начало развитию в СССР научных исследований и практических работ в области ТЭБ страны и её регионов, в направлении развития плана ГОЭЛРО.

В 1929 году Лев перешёл на заочное обучение и одновременно стал работать инженером на третьей городской тепловой электростанции – ЛГЭС-3. Через год, окончив институт, он решил попробовать свои силы в науке и поступил в Электроток (в 1932 году реорганизован в Ленэнерго) заведующим сектором, а вскоре по совместительству стал руководить группой в архитектурно-планировочном управлении Ленгорисполкома. Работа в этих организациях дала молодому инженеру опыт руководства творческими коллективами при разработке ряда научных тем, принципиально новых уже по самой постановке.

Не оставляя участия в научно-технических и проектных разработках, в 1936 году Лев Александрович перешёл в Ленинградский инженерно-экономический институт. Через год, став кандидатом экономических наук, он был утверждён доцентом, потом заведующим кафедрой «Теплосиловые установки и промышленная энергетика». Он работал в ЛИЭИ до 1960 года лишь с перерывом из-за эвакуации института из блокадного Ленинграда в 1942–1945 годах.

Трамплин для карьеры

С полным основанием можно утверждать, что заслуги академика Л. Мелентьева в развитии энергетического образования по значимости, масштабности сопоставимы с чисто научными заслугами: Лев Александрович непосредственно причастен к созданию трёх энергетических факультетов в трёх крупных вузах трёх городов – кроме ЛИЭИ и МИЭИ, это Иркутский политехнический институт (теперь – Иркутский государственный технический университет).

Инженерные кадры для Восточной Сибири – «энергетической житницы страны» поставлялись центральными вузами. Кадры качественные, но… Председатель президиума ВСФ СО АН СССР, член Иркутского обкома КПСС Л. Мелентьев и управляющий РЭУ «Иркутскэнерго» (помнится, в начале 1960-х годов это была по установленной мощности вторая в СССР районная энергосистема) П. Некряченко направили письмо министру высшего образования Елютину с обоснованием необходимости скорейшего открытия энергетического факультета в составе ИПИ, крупнейшего технического вуза восточнее Новосибирска. И к 1 сентября 1963 года энергофак открылся: кроме первого курса, куда пришли абитуриенты, там был и третий курс, куда перевели пожелавших того студентов других факультетов.

Среди выпускников энергофака 1960–1970-х годов теперешний заместитель генерального директора и главный инженер «Иркутскэнерго» Михаил Грайвер и его предшественник Сергей Куимов, генеральный директор «Иркутсктеплоэнерго» Анатолий Казаков, директора и начальники цехов практически всех тепловых электростанций Приангарья. Среди выпускников – член Законодательного собрания РФ Валентин Межевич, бывший губернатор Иркутской области Борис Говорин, мэр Иркутска Владимир Якубовский – они ушли на эти должности с высоких энергетических постов.

Курс – на Иркутск

В 1959 году было принято постановление об организации Сибирского отделения Академии наук СССР как форпоста, как центра для создания системы научных учреждений, сосредоточенных в крупных городах восточных регионов страны. Столицей сибирской науки был выбран Новосибирск.

Летом 1959 года послом президиума СО АН СССР к Л. Мелентьеву в Ленинград прибыл академик Сергей Христианович, по специальности близкий к энергетике механик с мировым именем, трижды лауреат Сталинской премии.

– Мы хорошо знаем ваши работы и хотим предложить переехать в Сибирь, возглавить там создание нового научного центра Академии наук.

– А какие будут у меня права, если я приму такое предложение?

– Ваши права – это ваш авторитет.

Л. Мелентьев принял это предложение как высокую честь: в свои 50 лет он счёл, что сможет с такой задачей справиться, имея опыт достаточно масштабной организационной научной и хозяйственной работы и надеясь, что Сибирь поможет ему полнее развернуться как учёному-энергетику.

Вот цитата из книжки «Иркутский академический», выпущенной в 1967 году журналисткой Идеей Дубовцевой: (Л.А. Мелентьев. – А.К.) «перенёс в Сибирь из Ленинграда дух высокой интеллигентности, порядочности и научной обстоятельности. Будучи избранным председателем президиума филиала, он оказывал огромное положительное влияние не только на своих коллег, но и на всю иркутскую интеллигенцию, даже партийные руководители не смели с ним не считаться».

Л. Мелентьева направили в Иркутск, когда там началась пора «бури и натиска» – форсированного создания второго после Новосибирска по значимости и масштабам центра сибирской академической науки.

Для себя и для других

Льва Александровича отличала личная скромность. Так, мы не только не видели, чтобы наш директор хоть раз надел свои ордена-медали, но и не смогли найти ни одной такой фотографии, сколько ни искали, кроме уж не помню как попавшего ко мне очень удачно раскрашенного большого фотопортрета молодого Мелентьева с планками его первых орденов – «Знак Почёта» и Трудового Красного Знамени; он получил эти награды в 1945 году. Так вот, как вспоминает заведовавший вычислительным центром СЭИ Николай Серафимович Хлопко, Лев Александрович надел все свои ордена, медали и наградные значки, отправляясь в Госснаб выколачивать для института самую тогда мощную из отечественных открытых вычислительных машин – нашу первую БЭСМ-6. Ускоренное создание вычислительной базы СЭИ и непрерывное наращивание парка ЭЦВМ было первейшей заботой директора наряду со строительством институтских корпусов в Академгородке.

Всемирно известные чехословацкие путешественники Зикмунд и Ганзелка, ознакомившись с СЭИ в его временных помещениях и увидев там БЭСМ-2, признались, что такое светящееся мигающими лампочками и жужжащее, сочиняющее музыку и рисующее картинки чудо они в жизни не встречали. Надо сказать, наш вычислительный центр был в эпоху первых ламповых и полупроводниковых ЭЦВМ самым мощным восточнее Новосибир-ска: к БЭСМ-2 с 10 тысячами операций в секунду добавились две 20-тысячные БЭСМ-4, затем и три «миллионки» БЭСМ-6.

Пример института в использовании ЭЦВМ подхватили прежде всего другие иркутские академические организации и вузы.

В 1965 году член Иркутского областного комитета КПСС Л. Мелентьев выступил с инициативой создать при обкоме и возглавил координационный совет по внедрению вычислительной техники в народное хозяйство Иркут-ской области. И этот его ход – через всесильный обком – вскоре дал ощутимые результаты: регион быстро стал здесь лидером в масштабах не только Сибири.

Не наукой единой

Вот пример, по-моему, без комментариев характеризующий директора СЭИ как человека, как отца (без кавычек, без иронии!) своих сотрудников. Лев Александрович, сам страстный любитель природы, всячески поощрял развитие в институте общения с ней, считая это, в частности, одним из способов закрепления прибывших из центра молодых кадров – нашего ускоренного «осибирячивания». Для грибников, ягодников, охотников и просто выездов на природу организовывались автомашины, у института имелись свои плавсредства, класс которых постоянно возрастал. И вот стали происходить с нашими неопытными таёжниками-«чайниками» разные инциденты, информацию о которых скрывать удавалось далеко не всегда: то ружьё немножко не туда выстрелит, то ягодники вернутся с некоторой задержкой, то туристы придут не туда и не тогда, куда и когда планировалось. И вот произошла трагедия: двое ягодников в середине сентября ушли на выходные, не сказав никому точно о своём маршруте, и не вернулись. Их лихорадочно искали на Олхинском плато, искали на Хамар-Дабане несколько групп две недели, а нашли, когда уже можно было не спешить…

После такого, более чем крупного, ЧП Мелентьев попросил составить ему список всех кандидатов в «отлучники», собрал в конференц-зале — нет, не их, а их жён, у кого были! — заперся и говорил довольно долго. О чём говорил, моя жена мне не сказала, но стала явно активнее участвовать со мной в загородных мероприятиях и требовать, чтобы я оставлял ей пространственно-временной график любого, даже ближнего похода без неё. Видать, навыки системного информационного анализа Мелентьев мог привить кому угодно применительно не только к энергетике…

Наследие и наследники

Сверхнагрузки не могли не сказаться на здоровье академика Мелентьева, сильно подорванного ещё ленинградской блокадой. В 1973 году в Москве его застал инфаркт, и врачи категорически запретили Льву Александровичу возвращаться в Иркутск – он должен был находиться под их постоянным наблюдением. Л. Мелентьев был зачислен заведующим отделом комплексных проблем энергетики Института высоких температур АН СССР, с которым СЭИ постоянно сотрудничал.

В 1985 году Лев Александрович стал директором созданного «под него» Института энергетических исследований Академии наук и Госкомитета по науке и технике СССР, первой задачей которого была координация работ различных институтов и организаций в области сопровождения Энергетической программы СССР. ИнЭИ в первые годы называли московским филиалом СЭИ – так оно фактически и было: Лев Александрович забрал туда из Иркутска ряд сотрудников.

Память академика Л. Мелентьева увековечена присвоением его имени созданному им институту и одной из улиц Академгородка, учреждением персональных стипендий СО РАН и ИСЭМ его имени для молодых учёных.

Ну, а главная память – в делах его последователей, его учеников. Среди них три академика: принявший у Льва Александровича руль управления СЭИ, а потом избранный академиком-секретарём Отделения физико-технических проблем энергетики АН СССР (единственный случай такого возвышения среди иркутских, «периферийных» учёных) Юрий Николаевич Руденко, второй директор ИнЭИ Алексей Александрович Макаров, директор Института водных и экологических проблем Дальневосточного отделения РАН Игорь Петрович Дружинин, и три членкора: первый учёный секретарь СЭИ Лев Сергеевич Попырин, третий и четвёртый директора СЭИ – Анатолий Петрович Меренков и Николай Иванович Воропай.

Юбилейные торжества с участием соратников, учеников и последователей академика Мелентьева из Москвы, Санкт-Петербурга и других городов России пройдут с 8 по 11 декабря в Иркутске – в Институте систем энергетики СО РАН, носящем имя своего основателя. Программа включает Мелентьевские чтения – цикл докладов, отражающих реализацию и развитие идей Л. Мелентьева на фоне современных проблем энергетики и экономики России, «энергетической житницей» которой давно уже стала Сибирь. К юбилею приурочено совместное заседание научного совета по комплексным проблемам энергетики и учёных советов ИнЭИ и ИСЭМ СО РАН. Пройдёт презентация сборника воспоминаний об академике Мелентьеве, в ИСЭМ выпускается специальный номер стенгазеты «Энергия Сибири».

На снимке: Л.А. Мелентьев