Недавно в Свердловском районном суде Иркутска защищала свою опороченную честь исправительная колония № 4, расположенная в Плишкино. Учреждение общего режима пыталось призвать к ответу не только газету, опубликовавшую критическую статью, но и жителей посёлка, посмевших вынести сор из избы и рассказать о том, как бесконвойные осуждённые терроризируют обитателей Плишкино. Однако многочисленные свидетели, не поленившиеся приехать на заседания суда, раскрыли картину куда более подробную и мрачную, чем та, что набросало торопливое перо журналиста.

Описанные людьми события в самом деле поражают.

Д. девять лет проработал в колонии № 4. Летом прошлого года на него было совершено нападение. Когда он заготавливал сено в лесу, его вдруг окружили около десятка бесконвойников. Надзирателя с ними не было. Они отобрали у мужчины сенокосилку, ключи от машины с прицепом, скрутили ему руки. В таком состоянии его провезли через весь посёлок в его же собственном автомобиле. На этой же, по существу захваченной у хозяина машине ватага привезла скошенную им траву к своему общежитию. Здесь всю траву раскидали в поисках конопли. Зелья в покосе не нашли. Но машину загнали на территорию колонии. И хозяину с трудом удалось выручить её оттуда.

Свидетель Е. живёт в Плишкино 17 лет. По его словам, и в дневное время, и ночью осуждённые ходят по посёлку без сопровождения, пугают жителей. Были случаи нападения бесконвойников, которые утверждают: «Мы здесь хозяева!»» Однажды Е. вместе с другим односельчанином остановили за полночь в жилой зоне, где заключённые в это время находиться не должны. Один из нападавших был вооружён битой, другой — чем-то вроде топорища. «Что вы здесь делаете?!» — кричали люди в робе, угрожали побить, хвалились, что ждут ещё подмоги.

Свидетель Ц. рассказал, как летом 2006 года бесконвойники на его глазах избили таксиста без всякой мотивации. Лишь потому, что тот остановился возле теплиц, принадлежащих колонии. Избивавших было не меньше двадцати человек.

Практически все опрошенные судом жители Плишкино подтверждают, что отбывающие в «четвёрке» наказание бесконтрольно выходят за отведённую им территорию, конфликтуют с селянами, нарушают покой и правопорядок. Руководство же колонии не только не реагирует на жалобы и заявления местных жителей, но и поощряет осуждённых. По сути, спецконтингент диктует в посёлке режим с ведома и попустительства начальства. Дошло до того, что в Плишкино патрулирует «народная дружина» из так называемых блатных.

Наверное, никто из местных так и не посмел бы протестовать против сложившихся порядков, если бы не вопиющий случай с детьми. Школьники вышли с дискотеки и стояли возле магазина. Здесь их встретил и начальник колонии Чичигин. Офицер приказал ребятам убрать раскиданные возле магазина бутылки. Те ответили, что не станут убирать, потому что не мусорили. Тогда Чичигин схватил ребёнка за горло и стал душить. У парнишки помутнело в глазах, он упал на колени. Когда начальник колонии отпустил наконец свою жертву, его лихие «дружинники», восемь-десять осуждённых, окружили пацанов в кольцо и стали «разбираться», почему они не исполнили приказ хозяина зоны. Школьникам досталось. Били даже урной по голове. Мать одного из пострадавших подростков обратилась в Главное управление исполнения наказаний по Иркутской области. После чего Чичигин добился для неё административного взыскания на работе.

Апогеем конфликта стал погром в доме милиционера Левченко. Судебные разбирательства внесли дополнительные краски в этот и без того яркий сюжет. Избитые школьники обратились к Сергею Левченко, который работает в милиции, с просьбой помочь им написать заявление на имя прокурора области. Он, конечно, не отказал. Через неделю после этого на милиционера напали осуждённые. Избивая стража порядка, они издевались: «Думаешь, нам за это что-то будет? Нам сам Чичигин дал «добро». Мы тебя, мент, завалим!» Беспредельщики грозили убить Сергея, его ребёнка, изнасиловать жену. Расправа продолжалась до тех пор, пока Левченко не потерял сознание. Но и этим дело не кончилось. Однажды мать милиционера, вернувшись вечером в квартиру, увидела настоящий погром. Служебная форма сына, вещи внука валялись на полу истоптанные, всюду были разбросаны книги, сверху — перевёрнутые шкафы с выбитыми стеклами, разбитая посуда. Свидетели, видевшие погромщиков, уверяли, что налётом командовал начальник отдела безопасности ИК-4. В связи с этим инцидентом хозяйка квартиры, мать милиционера Левченко, пожаловалась в ГУФСИН и добилась возмещения ущерба в размере 8000 рублей.

Так кто же порочит честь исправительного учреждения и «создаёт негативный образ исправительной системы России»? Исследованные в суде доказательства позволяют сделать вывод о том, что на территории посёлка Плишкино сложились конфликтные, граничащие с нарушением закона отношения между местными жителями, сотрудниками колонии и отбывающими наказание. Причём руководство исправительного учреждения скрывает и даже поощряет нарушения осуждёнными режима. И происходит это при попустительстве надзирающей за законностью районной прокуратуры. Жители посёлка не раз обращались за помощью в правоохранительные органы, пытались отстаивать свои права в мировом суде. Однако участников и свидетелей конфликтов никто так и не вызвал, чтобы допросить, их жалобы, не проверяя, спускали на тормозах.

Свердловский районный суд принял решение: в иске о защите деловой репутации колонии № 4 отказать. Кроме того, судья Светлана Белик вынесла по делу частное определение: установленные нарушения законодательства об исполнении уголовного наказания доведены до сведения начальника ГУФСИН по Иркутской области, генерал-лейтенанта внутренней службы Павла Радченко. Ему предложено в месячный срок принять меры для восстановления законности.

В эту историю трудно поверить. Тем более что в Главном управлении службы исполнения наказаний начальник колонии № 4 находится на хорошем счету, его ценит руководство за умение держать порядок во вверенном ему исправительном учреждении. Только вот не слишком ли своеобразно понимает этот самый порядок хвалёный офицер? Не путает ли он его со словом «режим»? Не забывает ли, что мирные, законопослушные жители посёлка вовсе не входят в состав так называемого спецконтингента?