Уроженец Челябинска, Константин Жаботинский работает в должности заместителя главы администрации Иркутской области почти месяц. В его ведении — департамент инвестиционной политики и национальных проектов, вопросы агломерации, особых экономических зон, туризма, исполнение федеральных и областных целевых программ. Темы, которые в последнее время на слуху. По его признанию, он уже успел ознакомиться с делами и выработать собственное мнение по профильным вопросам. Этим мнением Константин Жаботинский поделился с нашим корреспондентом.

— Расскажите, как долго вы думали над «иркутским предложением» и что повлияло в конечном счёте на ваше решение?

— Занять должность заместителя главы администрации мне предложил Александр Тишанин. Думал я достаточно долго. Были у меня и сомнения. Во-первых, я человек не совсем свободный, у меня бизнес, семья, обязательства. А во-вторых, я уже имел опыт работы на госслужбе. Почти полтора года я работал в Москве, в правительстве. Потом ушёл в госкомпанию. Попробовав и это, вернулся в собственный бизнес. И когда мне предложили должность в администрации Иркутской области, я подумал, что придётся столкнуться с тем же, что я уже прошёл в Москве. Работа федерального чиновника непростая. В ней достаточно много ограничений и бумажной волокиты. Иногда бывало такое впечатление, что просто ходишь по замкнутому кругу.

В конечном счёте я согласился потому, что мне было предложено курировать новые и интересные для меня темы, это агломерация и особая экономическая зона. Свою роль сыграло и то, что я имел опыт работы в правительстве и поэтому представляю себе весь механизм прохождения вопроса по федеральным структурам. Там всё нужно делать своими ногами.

— В каком состоянии сегодня находится проект развития особой экономической зоны на Байкале?

— Сразу оговорюсь, я исхожу из того, что мне удалось понять буквально за месяц работы. Границы экономической зоны ещё не определены. Падь Крестовая, которая изначально презентовалась, в итоге не совсем устроила министра Германа Грефа тем, что у неё нет непосредственного выхода на Байкал. Местные поселения будут несколько портить вид, если там действительно предполагать строительство современных пятизвёздочных отелей. Поэтому появилось ещё два варианта — Бурдаковка и Большое Голоустное.

На сегодня рассматриваются все три варианта, и я не исключаю, что все три будут приняты. В Крестовой проведена огромная работа. Всё, что должна была сделать областная администрация, сделано. Все документы предоставлены. Теперь, по сути, предстоит сделать ту же работу по Большому Голоустному. Это время и деньги.

— И при этом нет уверенности, что эта зона будет принята за базовую.

— Мы решили жёстче подходить к этому вопросу. Теперь, прежде чем начинать всю работу заново, хотелось бы гарантий, что будет выбрана именно эта зона. На этой неделе было заседание у Грефа, где руководитель Федерального агентства по ОЭЗ докладывал состояние дел по всем особым экономическим зонам туристско-рекреационного типа России, в том числе и Иркутской. Сейчас решается вопрос, какой участок будет принят за базовую зону. Я не исключаю, что их будет два. Но окончательного решения ещё нет.

Есть ещё один серьёзный момент — это Закон о Байкале. Из восьми зон две зоны на Байкале, Иркутская и Бурятская, попали в такую жёсткую ситуацию. По идее, там вообще ничего строить нельзя до тех пор, пока не будут внесены изменения в законодательство. В Законе о Байкале должно быть прописано, что на этих участках строить можно. Когда это произойдёт, я сказать не могу.

— Само наличие особой экономической зоны в Иркутской области не ставится под сомнение?

— Нет, не ставится. Естественно, мы в ней заинтересованы, и руководство области делает всё от него зависящее для того, чтобы ускорить реализацию этого проекта. Москва, со своей стороны, тоже настроена позитивно. Практически утверждён руководитель территориального управления федерального агентства, это Владимир Васьков. После всех согласований и оформления документов он приступит к своим обязанностям. Губернатором поддержана кандидатура руководителя филиала ОАО «Особые экономические зоны». Сейчас также идёт согласование. Это Александр Зинченко, он был заместителем директора Департамента промышленности и энергетики РФ.

Финансирование в Москве на этот год тоже определено, важно успеть освоить эти деньги. На подготовительном этапе средства планируется израсходовать на создание филиала и территориального органа, создание базовой инфраструктуры, и параллельно — проектные работы.

— Как развиваются другие особые экономические зоны в России?

— Ответственно заявляю следующее: единственная зона, которая имеет преимущество перед всеми, — ОЭЗ в Алтайском крае. Все остальные находятся примерно в таком же состоянии, как у нас, за исключением того, что мы попали ещё и под Закон о Байкале. Именно это может затянуть решение вопроса у нас.

— Возвращение в политику для вас возможно, хотя бы теоретически?

— Я думаю, жизнь так многообразна, что зарекаться нельзя. Никогда не говори «никогда». Но мне кажется, сначала нужно сделать одно дело, потом браться за другое. Что касается моих взглядов, они остались прежними. Я — за либеральные ценности, свободу выбора и демократию. Сразу скажу, я не гонюсь за какими-то политическими или имиджевыми бонусами. Наелся этого досыта. Есть дело, которое я должен сделать. По результатам и будем разговаривать.

— С Александром Тишаниным вы были знакомы по Челябинску?

— На самом деле мы познакомились пару лет назад, и то по работе. Один из наших заводов производит оборудование для железных дорог. Александр Георгиевич руководил одним из отделений железной дороги, в конце концов мы с ним встретились. Состоялось первое и, по сути, единственное знакомство.

— Тогда почему вас пригласили в Иркутск?

— Когда встал вопрос о создании агломерации, ко мне обратились из руководства Иркутской области с просьбой о поддержке. Я тогда жил и работал в Москве. По сути, в то время я независимо стоял у истоков создания агломерации как таковой. Правда, я находился по ту сторону, представлял интересы Минрегионразвития. Поэтому тема агломерации мне близка.

По большому счёту, особая экономическая зона — та же агломерация, только в миниатюре. В ОЭЗ точно так же сначала предполагается создание базовой инфраструктуры. Сети, дороги, связь, коммуникации — это то, что берёт на себя государство. Потом туда приходят резиденты, которые инвестируют частные средства. Агломерация гораздо больше по размеру. Сегодня уже существуют «якорные» инфраструктурные проекты, без которых она просто не сможет существовать и где потребуется очень серьёзная поддержка государства. В дальнейшем на них будут накладываться в основном коммерческие проекты.

— Какие проблемы вы видите в развитии агломерации на сегодняшний день?

— Я думаю, до сих пор была идеология, стратегия. Хорошая, грамотная. Но теперь пришло время выходить на землю. Понятно, что трудности будут. Начнём с того, что границы агломерации не закреплены никакими законодательными актами. Когда мы станем заниматься землёй, я полагаю, основная проблема будет именно в этом.

— Вы раньше бывали на Байкале или тема туризма знакома вам больше теоретически?

— Я был и в Листвянке, и на Ольхоне, и в Большом Голоустном. Два года подряд мы ходили на корабле по Байкалу с друзьями. Я вообще увлекаюсь экстремальным туризмом, спортом. Когда-то профессионально играл в волейбол. Если есть свободное время — иду в спортзал, в бассейн. Но больше всего времени стараюсь проводить с семьёй. У меня двое детей. Старшей дочери 12 лет, сыну — 6. Всё свободное время я стараюсь проводить с ними. В ближайшее время собираюсь их перевозить сюда. Вот только сначала нужно осмотреться, «базу создать».

— Своё первое впечатление об Иркутске помните?

— Помню. Впервые попал сюда зимой. На дворе — минус 48 градусов. Три дня я прожил в гостинице, просто не выходил на улицу. Когда наконец вышел, зарёкся, что больше никогда в Иркутск я не приеду. Поездка оказалась бесполезной, дела свои я не решил. Потом меня провезли всё-таки по городу. Когда сквозь заиндевевшие стёкла автомобиля я увидел старые деревянные дома, китайский рынок в центре города, я просто пришёл в ужас.

— Надеюсь, сейчас-то это впечатление изменилось?

— Да, сейчас тепло. И китайского квартала уже нет. А если серьёзно, что меня на самом деле поразило в городе — это люди. Их духовное наполнение, что ли. Тут люди глубоко образованные. Я могу сравнивать с Уралом. У нас весь город держится на огромных промышленных предприятиях. Он так и построен: завод, а вокруг рабочий квартал. Здесь такой промышленности нет. Зато очень много интеллигенции, очень много молодёжи. Это сразу бросается в глаза. Если люди будут получать образование и оставаться здесь работать, жить, это очень большие перспективы для региона.

Беседовала Елена ТРИФОНОВА, «Восточно-Сибирская правда»

Константин Жаботинский закончил институт в 1989 году. Потом год проработал на заводе. В те поры в стране зарождался частный бизнес. Константин Жаботинский с товарищами тоже создал свою фирму, это был 1991 год. «Все тогда торговали, и мы тоже, — признаётся вице-губернатор. — Перепродавали, не более того. Как теперь говорят, происходило первоначальное накопление капитала. Правда, тогда мы этого не знали».

Политика — отдельный период в жизни Константина Жаботинского. Несколько лет он возглавлял региональное отделение СПС по Челябинской области, неоднократно баллотировался в Госдуму и по партийным спискам, и как одномандатник. «В определённый момент я встал перед выбором: заниматься или политикой, или бизнесом. И выбрал второе. Хотя я понимаю, что бизнес и политика всегда рядом», — говорит Константин Жаботинский. Полтора года назад он вышел из рядов СПС и пока не собирается вступать в какую-либо партию.