Петербургская киностудия «Proline-film», основанная в 2004 году композитором и продюсером Андреем Сигле, решилась на постановку последней пьесы А.П. Чехова «Вишнёвый сад», писал которую он уже будучи смертельно больным. Снимает известный питерский режиссёр Сергей Овчаров (его художественные и анимационные фильмы «Небывальщина», «Барабаниада», «Фараон», «Левша», «Сказ про Федота-стрельца» отмечены множеством призов престижных кинофестивалей).

— Пришло время Чехова, актуальнее писателя сейчас нет. Его человечность и в то же время озорство, гуманность, интеллигентность нужны для борьбы со жлобством, которое мутной пеной хлынуло в нашу жизнь. Есть у нас когорта прекрасной молодёжи, образованной, интеллигентной, доброй, и есть агрессивная, алчная, хамская молодёжь. Чтобы из школы выходили интеллигентные, добрые люди, надо подробно изучать там Чехова. Он несёт мощный заряд человечности, воспитанности, образованности, доброты, тонкости во взаимоотношениях. Наступил такой момент, когда люди должны вернуться в лоно человеческое, обрести свою душу, — считает С. Овчаров. — «Вишнёвый сад» — послание Чехова человечеству, духовное завещание, и многие мотивы других произведений писателя сконцентрировались здесь. Вообще я считаю Антона Павловича святым человеком, эдаким «старцем», который многое увидел в своей и нашей с вами жизни. В фильме я использую мотивы его недописанных произведений, задуманных, которые существуют в его записных книжках.

Чехов считал свою пьесу весёлой комедией, водевилем и удивлялся, что режиссёры и критики упорно называют её драмой. Он был крайне неудовлетворён постановками «Вишнёвого сада». Версия Овчарова (он же автор сценария) максимально приближена к замыслу писателя.

— Мы внимательно прочитали все чеховские ремарки и увидели другую историю, — рассказывает А. Сигле. — Наш финал основан на материалах, которые Чехов хотел положить в основу своей следующей пьесы. Если у Антона Павловича Раневская получает деньги за поместье и уезжает, то у нас она денег не берёт, Лопахин же, выкупив имение, не собирается нарезать дачные участки, а пытается строить жизнь с Любовью Андреевной.

* * *

Снимают картину в легендарном четвёртом павильоне «Ленфильма». Здесь, в театре «Аквариум», в 1896 году состоялся первый в России публичный киносеанс, здесь снимали фильмы Григорий Козинцев, Алексей Герман, Александр Сокуров. Для картины Сергея Овчарова на площадку привезли около 20 тонн земли и гравия, засыпали пол и регулярно поливают его. Зелёная трава, правда, искусственная, а вот тростник — настоящий. Установлено более 70 деревьев, которые шли под сруб, к ним прикручены белые бумажные цветочки. Получился роскошный вишнёвый сад. С улицы сюда залетают птички. Андрей Сигле признался, что в финале фильма деревья вырубать не станут.

— Но когда мы закончим съёмки, будем уничтожать сад собственными руками, бульдозерами и топорами, и плакать при этом.

В один из дней съёмочная группа пригласила на площадку журналистов, чтобы пишущая, снимающая братия могла всё увидеть и услышать из первых уст. По выстроенному в павильоне имению прогуливались Лопахин и Гаев, конторщик Епиходов и студент Петя Трофимов, гувернантка Шарлотта и горничная Дуняша и, конечно, Раневская и Фирс. Артисты, которых знают петербургские театралы и не знает страна. Не медийные, как сейчас говорят. И репетировал Сергей Овчаров с ними не торопясь, по-театральному, полтора месяца. Целый спектакль сделали и записали его на диск. (Одно время Овчаров работал в театре в качестве режиссёра-постановщика и сценографа).

На съёмочной площадке страшная духота. Немудрено, что актёры не выдерживают, раскисают, даже в обморок падают, кому-то уколы ставят. Лучше многих держится Ясулович, не жалуется, не стонет, ничего не требует. Хотя и по возрасту старше всех, и костюм у него совсем не летний.

— Как вы справляетесь с жарой, Игорь Николаевич?

— Это ещё ничего! Нам облегчают существование вентиляторы. Когда я только начинал работать, в молодости, требовалась определённая закалка, чтобы вынести жару на съёмочной площадке. Но что делать? Такие у нас условия труда. Нормальные…

Журналисты пытают народного артиста, каким будет его Фирс, чем будет отличаться от многих театральных и киношных Фирсов, использует ли актёр здесь свой пантомимический дар, почему он именно в таком, довольно своеобразном, костюме, и что нового сегодня можно сказать о Чехове, его героях.

Ясулович: — Я делаю то, что необходимо, и не задумываюсь на эти темы. Моё дело — разбираться в человеке и пытаться понять его поступки.

Осовременивать Чехова не будут. Ни словечками из 21 века, ни одеждами.

Овчаров: — Мы старались сделать архаические костюмы. У нас замечательный художник по костюмам, известный на «Ленфильме» мастер Лариса Конникова. Оператор — Иван Багаев, уже классик «Ленфильма». Он работал с Виталием Мельниковым, Виктором Трегубовичем, Эрнестом Ясаном, Владимиром Бортко, Павлом Чухраем, Александром Рогожкиным. Со мной Иван Михайлович снимал «Сказ про Федота-стрельца», а больше мы никак не совпадали по времени. На его долю выпала довольно тяжёлая задача: у нас самые что ни на есть театральные декорации, всё это надо «превратить» в натуральное, показать туманы, дымки, живописные закаты и рассветы. Он ездил в ставропольскую станицу, снимал цветущий сад. Теперь будем совмещать натурные съёмки и павильонные, мучиться с технологиями.

Работаем по классике, без «цифры», негатив-позитив. Да, это дорого, и работа кропотливая…

* * *

Всем интересно, кто играет Раневскую.

Анна Астраханцева-Вартаньян: — Я училась в Саратове, работала в Саратовской драме с режиссёром Александром Дзекуном, потом в Москве у Льва Анохина и наконец переехала в Петербург. Моего мужа, актёра Андрея Астраханцева, пригласил Театр имени Комиссаржевской. В спектакль «Месяц в деревне» нужна была Верочка, я показалась и теперь работаю в этом театре. В кино меня знают как Астраханцеву, в театре — Вартаньян (это моя девичья фамилия).

Меня удивило, что режиссёр увидел во мне Раневскую, но я чувствовала, что могу её сыграть. Работать с Овчаровым так интересно! Мы часами разговаривали, много репетировали, неспешно входили в это. Я уже знаю, что буду скучать по моему костюму, по тому, как сижу на скамеечке в саду. Ребята даже смеялись надо мной, что я слишком погрузилась в образ Раневской, приобрела достаточно высокомерный взгляд на жизнь. (Смеётся).

* * *

Продюсер «опасается», что картина Овчарова получится «совершенно изумительной, тонкой, талантливой, и продавать это гениальное кино будет нелегко». Когда мы увидим его?

Сигле: — Съёмки подходят к концу. Материала очень много, и, как всегда, от него жалко отказаться, поэтому монтаж затянется месяца на два. Думаю, к Новому году управимся. Вопрос с телевизионными каналами пока не решён. Конечно, покажем фильм на каком-нибудь кинофестивале. Это будет, безусловно, обычный двухчасовой формат. И, наверное, сделаем две телевизионные серии. Представляете, какая серьёзная задача — ужать до двух часов экранного времени большую, в четырёх действиях, пьесу Чехова!