Об академике и отделении наук о Земле

C 1984 года Михаил Александрович Грачёв – доктор химических наук. С 1987 года является директором института, с 2003-го – академик, лауреат Государственной премии СССР, премии им. А.П. Карпинского, лауреат премии губернатора Иркутской области. В 1999 году награждён орденом Дружбы народов. Научный трудовой стаж более 45 лет. Сфера научных интересов М.А. Грачёва – молекулярная эволюция эндемичной флоры и фауны озера Байкал в контексте геологических событий.

Лимнологический институт СО АН СССР был создан на базе Байкальской лимнологической станции 20 января 1961 года. Это была первая научная организация Академии наук на Байкале. Сегодня институт является научным учреждением, выполняющим междисциплинарные комплексные исследования озера Байкал и других водоёмов Сибири. Основное научное направление деятельности института – «Лимнология: механизмы образования, биоразнообразие, эволюция, современное состояние и прогноз развития водоёмов и водотоков суши». Институт имеет свой научно-исследовательский флот, в состав которого входят четыре корабля и необходимый инструментарий для сбора образцов байкальских организмов, воды и донных отложений. По его инициативе в 1996 году Байкал был включён в Список объектов мирового природного наследия ЮНЕСКО. Институт принимал участие в разработке проекта Закона Российской Федерации «Об охране озера Байкал».

Об оскоминах и «попытках» заниматься наукой

Создание замкнутого цикла водооборота на ОАО «Байкальский ЦБК» имеет достаточно длинную историю, о которой можно просто сказать, что в этой проблеме все «набили оскомину». И, тем не менее, важно услышать то, как оценивает эту проблему профессиональный человек.

«Со словом «Байкал» я встретился ещё в букваре. А в 1987 году приехал на озеро, – рассказывает академик М.А. Грачёв. – Познакомился с Байкальским комбинатом. С тех пор время от времени занимаюсь проблемами БЦБК.

В 1990 году при участии института впервые в мире организовано бессточное производство небелёной сульфатной целлюлозы на Селенгинском ЦКК. Я наблюдал эти процессы. Там львиную долю «перехода» выполняли сами заводчане. Большую помощь оказал Алексей Иванович Гончаров – главный инженер Сибгипробума. Тогда было принято решение: производственники с представителями науки должны совместно выработать план действий. Но, к сожалению, наука ничего хорошего не порекомендовала. Специалисты комбината предложили и реализовали довольно простую идею: вернуть соли назад в производство через содорегенерационный котёл. Опасались, что будет засоление очистных сооружений, но благодаря грамотной эксплуатации этого не произошло.

Сравните: Селенгинский ЦКК до «замыкания цикла» также везде «склоняли». Хотя он находится не на Байкале, а на Селенге. Сейчас то же самое происходит с БЦБК. Реализация программы замкнутого водооборота – это путь к признанию. После «замыкания» остаётся только решить проблему с аэровыбросами так называемых дурно пахнущих веществ. Но я знаю, что руководство комбината уже сейчас решает эту проблему.

Вред это или нет? Нет сбросов – нет вреда. Всё-таки сейчас не время спорить, приносит Байкальский комбинат вред или нет. Есть решение «замкнуть цикл» – надо его выполнять. И этому чётко следуют управляющая компания и руководство предприятия.

Считают, что белёная целлюлоза в мире наиболее востребована. Но в наших условиях производство небелёной может быть более выгодно. Например, в Китае отбелка стоит дешевле. Там к тому же экологические ограничения более слабые и рабочая сила недорогая. Это учитывает и использует руководство Байкальского целлюлозно-бумажного комбината, ищет пути рентабельности предприятия, не забывая о главном: ОАО «БЦБК» находится на участке мирового наследия. Сейчас он под пристальным наблюдением мировой общественности. А при замкнутом цикле можно дальше разговаривать о перспективах развития производства».

Игры больших политиков, или комбинат-кормилец

Общественность понимает, что озеро Байкал необходимо охранять. Но эта работа сопряжена с огромными финансовыми вложениями, что вызывает определённую задержку социально-экономического развития прибайкальской территории. Необходимо иметь твёрдую уверенность в том, что расходы не будут напрасными. Между тем, желая Байкалу всего самого «лучшего», некоторые научные работники, а вслед за ними и средства массовой информации склонны к тому, чтобы преувеличивать масштаб его загрязнения.

«Я очень далёк от политики, – продолжает М.А. Грачёв. – В большой политике зачастую кто-то кого-то и за что-то «трясёт». Но реальность по-прежнему такова: Байкальский комбинат – кормилец жителей Байкальска, и это совершенно очевидно. Да, есть предложения о закрытии БЦБК и переселении жителей города в другое место. Но это же большая беда для ни в чём неповинных людей! У них здесь квартиры, семьи, дачи, быт… Перечеркнуть можно всё что угодно, но это негуманно. Такой подход может привести к социальному взрыву, и ситуацию будет трудно контролировать. Посудите сами: на комбинате трудятся две с лишним тысячи человек. За рубежом крупный политик гордился бы, что создал такое количество рабочих мест! А у нас в стране, наоборот, кто-то, наделённый властью, хочет это ликвидировать. Конечно, наш народ всё стерпит. Я же думаю, что такие идеи вообще нельзя озвучивать.

В адрес комбината никто хорошего слова никогда не сказал. И напрасно. У Байкальского ЦБК много позитивных моментов. Молодая команда руководителей немало делает для трудового коллектива. Самое главное – ежедневно решаются социальные проблемы. Надо отметить, что приятного о промышленности сегодня мало кто пишет. Забывая простую истину: один производственник кормит многих. Мы все: учёные, журналисты, «зелёные», политики – живём от того и тем, что производит промышленность. Это необходимо помнить».

Модель устойчивого развития

Для того чтобы охранять природу, нужны деньги, которые должно выделять государство. На развитие туризма, горнолыжного спорта, промышленности по переработке садовых ягод и таёжных даров, розлив байкальской глубинной воды, лесоразведение и т.д. Но все виды деятельности на природоохранной территории должны пройти экологическую экспертизу.

«Рубишь лес, – говорит Михаил Александрович, – сажай снова. Спустя 50 лет он возобновляется. Его можно утилизировать, лучше путём глубокой переработки. Говорят, что территория Байкальска раньше была вся в кедровнике. А что мешает его озеленять сейчас? Нужна программа устойчивого развития, чтобы было ясно, кто и чем должен заниматься. А рабочих рук в центральной зоне предостаточно, например в Выдрино.

В 2001 году принято постановление Правительства России о видах деятельности, запрещённых в центральной зоне байкальского участка мирового наследия. На-пример, варку целлюлозы в будущем запретят, если будет отсутствовать замкнутый цикл водопо-требления. Судя по проекту постановления, нельзя строить, проектировать и эксплуатировать очистные сооружения. Получается, что все хозфекальные стоки нужно собирать, утилизировать и вывозить за пределы центральной зоны, за сотню километров. Это положение нужно уточнить, поскольку в предлагаемом виде это абсурд. Такое неоправданное ограничение никто не будет выполнять. А как же тогда на Байкале развивать туризм, если не перерабатывать стоки? Интересно, что думают об этом проекте постановления жители города Байкальска и его мэрия?

А вот очистные сооружения БЦБК, без преувеличения, на самом деле уникальные и единственные в мире. Эксплуатация их не такая уж и дорогостоящая. Выдающиеся капиталовложения в пред-приятие на момент его строительства – существенная часть стоимости самого комбината».

В то время, когда строился завод на Байкале, на Великих озёрах США уже было 30-40 предприятий. А система Великих озёр Северной Америки по объёму сопоставима с озером Байкал. Она включает озёра Верхнее, Гурон, Эри, Мичиган, Онтарио. Площадь этих водоёмов значительно больше, чем площадь Байкала, но они гораздо моложе и мельче. Степень антропогенного воздействия на каждое из них резко различается. Например, на берегу озера Мичиган расположены многочисленные гигантские предприятия США и мегаполис Чикаго. В его водосборном бассейне находится один из крупнейших центров сельскохозяйственного производства США. Напротив, на территории водо-сборного бассейна озера Верхнее расположено лишь небольшое число промышленных предприятий, а интенсивное сельское хозяйство практически не ведётся. Здесь так же, как и вокруг озера Байкал, плотность населения невелика (1-10 человек на кв. км). Поэтому озеро Верхнее  является одним из мало загрязнённых водоёмов Северной Америки.

Вывод академика, и не только

Чистота вод Байкала и состояние различных элементов его экосистемы привлекают огромное внимание российской и мировой общественности. Уникальность экологической системы Байкала признана юридически. В 1996 году озеро и непосредственно примыкающая к нему территория были включены в Список участков мирового природного наследия ЮНЕСКО. В 1999 году принят Закон Российской Федерации «Об охране озера Байкал».

В заключение приведём цитату из книги, выпущенной под редакцией академика В.А. Коптюга: «В отличие от множества других озёр Северного полушария, Байкал сохранился в состоянии, близком к первозданному, в значительной степени благодаря тому, что его водосборный бассейн пока мало населён. Здесь проживает не более 2 млн. человек, промышленность и сельское хозяйство пока не получили масштабного развития. Поэтому загрязнение Байкала имеет локальный характер и в основном приурочено к отдельным крупным источникам промышленных выбросов. Это подтверждено многочисленными данными, полученными в последние годы российскими и зарубежными учёными. В 1990 году группа экспертов ЮНЕСКО признала Байкал особо ценным природным объектом, не имеющим необратимых антропогенных изменений и достойным включения в Список мирового природного наследия». Академик В.А. Коптюг считал очень важной идею устойчивого развития. Академик М.А. Грачёв считает, что давно настала пора разработать план устойчивого развития. В рамках этого плана увидеть места Байкальска и Байкальского комбината в перспективе на 10 – 20 лет.

Беседовал Алексей НАГАЕВ

На фото: директор Лимнологического института академик М.А. Грачёв