– Гидрометеорологическая служба занимается непрерывным мониторингом, поэтому вы, наверное, можете прогнозировать воздействие Богучанской ГЭС, учитывая опыт уже имеющихся гидростанций?

– Да, наше управление много лет проводит наблюдения. Эти данные позволяют оценить водные ресурсы бассейна Ангары, качество воды, сколько Ангара транспортирует твёрдых частиц (река размывает берега). Мы отслеживаем ледовый режим, с которым связаны заторы льда и наводнения. Наблюдаем за изменениями климата. Конечно, имеются аналоги, которые находятся под нашим наблюдением: Красноярская ГЭС, Саяно-Шушенская ГЭС, Новосибирская ГЭС. У них есть различия, но есть и много общего.

– На какую из уже действующих станций Богучанская ГЭС похожа более всего?

– Богучанская ГЭС, как и Красноярская, это гидростанция руслового типа. То есть она имеет довольно узкое водохранилище. Вот Новосибирское водохранилище разливается по равнине, потому что там плоский рельеф местности. Возьмите волжские гидростанции. Они тоже огромные площади затопили и вычеркнули из сельскохозяйственного оборота массу земли. В этом отношении Богучанская ГЭС, конечно, выигрышна, потому что она затапливает сравнительно небольшую площадь.

– Но между Богучанской и Красноярской гидростанциями есть и отличия?

– Отличия Богучанской станции от Красноярской и Саяно-Шушенской в том, что последние созданы на Енисее с его естественным режимом. А Богучанская ГЭС находится на Ангаре, которая вытекает из Байкала. А это озеро — само по себе огромное естественное водохранилище. Байкал сглаживает сезонные колебания уровня воды в Ангаре. Если у Енисея эти колебания выражены, то у Ангары очень сглаженно проходит сток воды. Поэтому нет проблемы, связанной с перераспределением стока маловодных и многоводных рек. Байкал сам выполняет функцию перераспределения, частично Братская ГЭС в этом участвует.

– Богучанская ГЭС – четвёртая гидростанция на Ангаре. Предшествующие три будут оказывать какое-либо влияние на её работу?

– Если бы не было каскада ангарских ГЭС, приток воды в Богучанское водохранилище был бы гораздо более неравномерным. Сейчас уровень водохранилища будет колебаться в пределах одного-полутора метров. А если бы не было тех ГЭС, колебания уровня были бы три-четыре метра, а может быть, и больше.

– Для экологической обстановки это лучше?

– Да, лучше. Меньше будет переработка берегов. Будут более стабильные условия для рыбы.

– Можно ли уже сегодня прогнозировать, как повлияют ГЭС и водохранилище на качество ангарской воды?

– Качество воды в большей мере определяется не самим водохранилищем, а теми предприятиями, которые находятся на берегах рек. Качество воды в Ангаре уже сформировалось — даже без уже построенных ГЭС. Оно сформировалось предприятиями Иркутска, Братска, других городов. Сегодня самое главное – борьба за очистку воды на предприятиях, которые потребляют воду рек, впадающих в водохранилище. Взять, к примеру, реку Томь. На неё «посажена» огромная промышленность. Томь, в сущности, превратилась в сточную канаву. В районе Томска у этой реки сток воды зимой, когда прекращаются поступления талой и дождевой воды, – 49 кубометров в секунду. При этом один только завод по производству полипропилена проектировали на забор и сброс воды 25 кубометров в секунду! Но забирают воду, а потом её сбрасывают множество предприятий. И это происходит многократно. То есть зимний сток Томи сотни раз побывал в производственном процессе и вернулся в реку загрязнённым. Представляете, какое качество воды? Естественно, что жители Томска в один прекрасный момент не смогли пить воду из водопровода. Даже куры дохли, если их поили. Приходилось жителям ездить по окрестностям с бидончиками и набирать воду из ключей, из деревенских колодцев, пока в междуречье Томи и Оби не построили подземный водозабор. Но сейчас этот запас уже истощается. Вот до чего предприятия могут довести качество воды.

– Ну а само водохранилище на качество воды всё же влияет?

– Это миф, что водохранилище портит воду. Оно её очищает. Это отстойник, у которого есть береговая растительность, есть кислород. Происходит самоочистка. Богучанское водохранилище будет очищать ту воду, которая в него приходит. Река, конечно, изменится, но водохранилище – это тоже благо. Это место отдыха, место, где можно развивать, к примеру, водные виды спорта. Водохранилище и воздух будет делать более чистым, и рыбу можно там разводить. Поскольку ветер станет более сильным, на берегу комаров будет меньше, чем сейчас. К негативным факторам можно отнести затопление земель. Но в данном случае, поскольку долина реки достаточно глубокая и довольно узкая, таких затоплений, как в том же Новосибирском водохранилище, не будет.

– Вы упомянули о положительном влиянии водохранилища на чистоту воздуха…

– Акватория водохранилища очищает воздух. Не зря ведь между промышленными зонами и спальными районами рекомендуется устраивать большие водоёмы. Нужно помнить и о том, что энергия той же Красноярской ГЭС необходима промышленным предприятиям, и если бы мы использовали вместо гидростанций ТЭЦ (то есть сжигали уголь), то воздух в Красноярске был бы гораздо хуже. Значительное преимущество ГЭС в том, что она совершенно не загрязняет воздух.

– Гидрометеорологическая служба наблюдает за ледовым режимом. Какое действие на него будет оказывать ГЭС?

– Водохранилище выгодно в том плане, что ниже него перестаёт поступать лёд. Во время весеннего ледохода весь лёд задерживается в водохранилище, а ниже идёт чистая вода. Вот сейчас в Красноярске нет заторов льда. А раньше, до строительства Красноярской ГЭС, город страдал от заторов. Каждые три-пять лет были такие наводнения, что под водой оказывалось 30-40% города. На расстоянии 80 – 100 километров ниже Богучанской ГЭС заторов льда не будет.

– Ниже гидростанции не будет не только заторов, но и самого льда. Зимой там, как и в Красноярске, будет полынья.

– Не вижу в этом никакой проблемы. Приведу пример. Владивосток находится на берегу Тихого океана, у бухты, которая практически не замерзает. И люди живут, никакой повышенной заболеваемости не фиксируется. То же самое — в Санкт-Петербурге, где сплошная вода кругом. Почему у нас должны возникнуть какие-то проблемы? Это явное заблуждение. А причина вот в чём состоит. В воздухе может накапливаться пара только определённое количество – существует так называемая влажность насыщения. Зимой, при низкой температуре, на кубометр воздуха – только полграмма пара. Его почти нет, но эти мельчайшие льдинки создают оптический эффект густого тумана. А летом тумана нет, потому что температура высокая. Но в кубометре воздуха содержится 30-40 граммов пара. А никто не жалуется!

– Но влияние на микроклимат всё-таки есть?

– Влияние на микроклимат заключается в том, что осенью и зимой в нескольких десятках метров от реки температура воздуха выше на 0,1-0,2 градуса. Город гораздо больше тепла даёт. Если измерить температуру в Красноярске и за его чертой, то разница будет в 3-5 градусов. Ещё говорят, что создание водохранилища приведёт к увеличению количества осадков. Это тоже неправда. Измерения показывают, что ничего подобного в зоне водохранилищ не происходит.

– Тем не менее старожилы утверждают, что климат в Красноярске раньше был другим.

– Климат действительно становится более тёплым. За последние 20 – 25 лет зимы стали на 3-4 градуса теплее. Когда я учился в университете (это было больше чем 25 лет назад), мы ходили в валенках: девочки – в беленьких, мальчики – в чёрненьких. Иначе можно было обморозить ноги. Ни о каких туфельках, как сейчас, речь не шла. Такие были суровые зимы. В течение трёх-четырёх недель температура держалась на отметке – 40 — 45 градусов. Однако изменения, которые произошли, связаны с глобальным потеплением, а не со строительством ГЭС. Но это тема отдельного разговора.

На правах рекламы