Государственный советник юстиции Игорь Мельников покорил в своей жизни не одну горную вершину — со студенческой скамьи он увлекается альпинизмом. Его движение по карьерной лестнице — со ступеньки помощника прокурора Баяндаевского района до руководителя прокуратуры одного из крупнейших сибирских регионов — также схоже с подъёмом на вершину. Рассматривает ли Игорь Мельников назначение прокурором Иркутской области как пик своего профессионального роста — в интервью «Конкуренту».

Универсальный солдат

— Вы рады, что заняли кресло прокурора Иркутской области?

— Радоваться, наверное, надо, когда награду получаешь, а не должность, которая налагает такую ответственность. Хотя, если рассматривать это назначение как признание моего профессионализма и авторитета, приятно. Да и, правду сказать, мне хотелось попробовать себя в роли первого лица в прокуратуре.

— Что же мешало? Все заместители вашего предшественника Анатолия Мерзлякова уже давно разъехались прокурорами различных регионов от Мурманска до Краснодара. Почему вас обделили при раздаче портфелей?

— Я сам не захотел уезжать из Иркутской области. Как-то подсчитал, что за пять последних лет мне девять раз поступали предложения возглавить прокуратуру – Белгородской, Тверской, Воронежской областей, Бурятии, Красноярского края и других субъектов федерации. Я не давал согласия. Хватит того, что один раз мне уже пришлось сорваться с места, оставить привычный круг общения в Томске, где я прожил 27 лет. Там остались родители, друзья. Но тогда у меня выбора не было – в те годы, вы помните, существовало государственное распределение, и меня направили в распоряжение прокурора Иркутской области. За два десятка лет, прошедших с тех пор, этот край стал мне родным. Теперь здесь у меня семья. Супруга работает судьёй Свердловского суда Иркутска, и первые три года, пока не перешла на бессрочную службу, она не могла бы оформить перевод и поехать за мной. А я не хотел оставлять семью на несколько лет. Тем более что у сына начинается переходный возраст: ему сейчас 12. Я знаю достаточно примеров, когда дети высокопоставленных родителей не получают нормального воспитания из-за того, что им мало уделяют внимания в семье. Так что я взвесил: на одной чаше весов – мой карьерный рост, на другой – интересы семьи. Они для меня оказались важнее собственной карьеры.

— Но вы рисковали так и остаться замом…

— Да уж как-нибудь пережил бы. Я всё-таки не дворником работал. Хотя моя позиция, действительно, Москве не нравилась. Бывший Генеральный прокурор Владимир Устинов из-за того, что я, как он выражался, «не выездной», несколько раз вычёркивал меня из списка на присвоение классного чина, соответствующего должности первого заместителя прокурора области. Обычно его получают года через два-три, а мне пришлось ждать шесть лет.

— А почему вы на юрфак пошли через топографический техникум? Не поступили с первого раза?

— У меня отец работал геофизиком, да и сам я с детства люблю лес, горы, палаточную жизнь. Поэтому, наверное, и оказался сначала в топографическом техникуме. Определиться окончательно с выбором профессии помогло участие в работе оперативно-комсомольского отряда. Мне это очень нравилось, вот и решил посвятить себя борьбе с преступностью. А поступить на юридический оказалось несложно, хотя там был конкурс 15 человек на место. Я окончил техникум с красным дипломом, и мне нужно было всего один вступительный экзамен сдать на пятёрку.

— К должности прокурора области вы шли 20 лет. Много было разочарований на этом пути?

— Начало карьеры мне казалось, конечно, не самым удачным: с дипломом престижного томского юрфака оказался в прокуратуре Баяндая, где в штате было тогда три работника: сам прокурор, его помощник и следователь. Причём в течение двух лет до этого место помощника пустовало, поэтому остальные в отпуск не ходили. И мне пришлось на всех участках – и за следователя, и за прокурора – по очереди работать, пока они отпуск за два года не отгуляли. Сейчас-то я понимаю, что мне тогда повезло. Ведь в большой прокуратуре пришлось бы заниматься узким направлением, а здесь я многому научился. После этого меня пригласили в аппарат областной прокуратуры, где мне пришлось, кроме кураторской работы, ещё и поддерживать обвинения по делам областной подсудности. В то время в Иркутске, помнится, шёл громкий процесс: управляющий «Узбеклесом» обвинялся во взятках в крупном размере. Защищал его знаменитый адвокат Генри Резник, а я выступал в роли государственного обвинителя. Процесс был сложный. Взяток ведь в стране Советов тогда не было, как и секса. Но подсудимый получил реальное наказание, ему пришлось отбывать срок в колонии.

— На должность первого заместителя прокурора области вы пришли с поста прокурора Ангарска — города, имеющего криминальную репутацию. Неужели вам удалось реально изменить там обстановку?

— Не мне одному, конечно, но кое-что удалось. Оперативная ситуация в городе была действительно очень сложной. Число тяжких преступлений росло, их раскрываемость оставалась крайне низкой. Достаточно сказать, что процент расследованных убийств к моему приходу составлял всего 39,4. В то время прокуратура Иркутской области выступила пионером в создании постоянно действующих следственно-оперативных групп — новой формы работы, которая оказалась очень эффективной. Позже этот опыт Генеральная прокуратура распространила по всей стране. А тогда первые группы были созданы в Иркутске и Ангарске. Причём в областном центре она появилась на год раньше. И мне в организации и становлении подобного подразделения неоценимую помощь оказали Альбина Семёновна Ковалёва, в то время прокурор Иркутска, и Анатолий Николаевич Мерзляков, всей душой болеющие за своё детище. С помощью такой группы и в городе нефтехимиков удалось поднять количество расследованных убийств до 75 процентов, то есть почти вдвое.

Запомнился сам переход на должность первого заместителя прокурора области. Ему предшествовало моё выступление на Всероссийском совещании прокуроров. Такой форум собрался впервые, в нём приняли участие 4 тысячи моих коллег со всех городов и весей страны. И прокурор Иркутской области предложил мне на этом совещании выступить. Свою фамилию я услышал одной из первых, почти сразу после президента Путина, а название города, который я представлял, ведущий собрания даже выговорить не смог. Я тогда как раз поделился опытом работы постоянно действующей следственно-оперативной группы и, кроме того, высказал своё мнение о готовящихся поправках в Гражданско-процессуальный кодекс. Суть их в том, что раньше прокурор мог обратиться в суд в интересах любого гражданина, а теперь – только социально незащищённых. Всем остальным предложено самостоятельно обращаться в суд за защитой своих прав в гражданско-правовом порядке. Я отнёсся к этим поправкам критически. После этого выступления на всероссийском совещании Анатолий Николаевич Мерзляков и пригласил меня своим первым заместителем. Сказал, что это была проверка.

Доброе наследство

— Вы и при обсуждении проектов областных законов всегда отстаиваете своё мнение?

— Считаю, что моя роль как прокурора сводится к надзору за тем, чтобы местные законопроекты не противоречили Конституции страны. Насколько они целесообразны – решать депутатам Законодательного собрания, а не прокурору. Это их вотчина, я в неё стараюсь не вмешиваться.

— При утверждении вашей кандидатуры на должность прокурора области из 36 депутатов Законодательного собрания «за» проголосовали 35. Видно, что у власти вы в авторитете.

— Да, к моему мнению депутаты прислушиваются. В последние 3-4 года такого не случалось, чтобы после моего выступления с отрицательным заключением обсуждаемый закон прошёл большинством голосов. Но так было не всегда. Поначалу приходилось принимать до 15 мер прокурорского реагирования, чтобы отменить не соответствующий федеральному законодательству правовой акт. Иногда доходили и до Верховного суда, как с законом о рынках, например.

— Какие у вас сейчас отношения с руководителями органов власти региона?

— Деловые. С Виктором Кругловым они имеют свою историю. Когда он руководил Саянскхимпромом, я был прокурором этого города, и ситуацию с банкротством предприятия мы пережили вместе и искали из неё выход каждый по-своему. Химпром ведь давал 80 процентов доходной части городского бюджета. Представляете, что там творилось, когда он остановился на 8 месяцев? Я приходил на работу к восьми утра, а в приёмной прокурора уже дожидалась огромная очередь из бюджетников, не получающих зарплату.

— А как вы оцениваете команду своего предшественника, доставшуюся вам в наследство? Не собираетесь менять заместителей, проводить реорганизацию? Какие перемены намечаете?

— Так, наверное, не бывает, чтобы разные люди имели абсолютно одинаковые взгляды на всё. Но принципиальных расхождений с Мерзляковым в стратегических вопросах у меня нет. Когда Анатолий Николаевич брал меня своим первым замом, я высказал было сомнение, справлюсь ли с общенадзорным направлением, ведь до сих пор приходилось больше контролировать уголовные дела. Он сказал мне тогда правильную вещь: «У нас создан сильный аппарат. Не мешай ему работать». Действительно, прокуратура Иркутской области считается одной из лучших в стране. Если, допустим, посмотреть информационные письма, которые регулярно рассылаются по регионам Генеральной прокуратурой, наша область гораздо чаще поминается в качестве положительного примера, чем с указаниями о недоработках. Соотношение приблизительно 8:2.

Практически вся команда, с которой мне пришлось работать, ушла на повышение. Леонид Коржинёк сейчас прокурор Краснодарского края, Максим Ершов возглавляет прокуратуру Мурманской области, Иван Семчишин занимает пост заместителя Генерального прокурора РФ. Но и на смену им пришли профессионалы, менять их я, естественно, не собираюсь. И в тактику их работы вмешиваться – тоже. Не вижу в этом нужды: кадровый состав у нас действительно очень сильный. Спасибо моим предшественникам – им удалось сохранить костяк профессионалов в трудное время, когда вся государственная машина пошла на слом. Сейчас немного проще: в прокуратуре достойная зарплата, приличная материальная база, к нам идёт работать талантливая молодёжь.

— А как вы оцениваете ситуацию с преступностью в области? Какие уголовные дела из тех, что получили общественный резонанс, собираетесь курировать лично?

— В прошлом году впервые за последние 15 лет в Иркутской области было зарегистрировано меньше тысячи убийств. Сказался тот факт, что правоохранительным органам удалось привлечь к ответственности крупных криминальных авторитетов, направить в суд дела по обвинению Скрипника, Бердуты и других лидеров преступного сообщества. Наказание преступников такого ранга – лучшая профилактика, это должно сказаться на оздоровлении обстановки в регионе в целом.

А список уголовных дел, которые находятся на контроле прокурора области, не маленький: таких около 25. Я их сейчас изучаю.

В одной связке

С супругой нового прокурора области я познакомилась четыре года назад. Галина Мельникова была признана тогда лучшим государственным обвинителем по итогам областного конкурса. Очерк «От лица государства» («ВСП» от 26 июня 2003 года) начинался, помнится, словами: «Первоклассник Саша Мельников твёрдо решил: когда вырастет, будет прокурором города Саянска. На Саянск его выбор пал, потому что там прошли младые годы будущего блюстителя законности. Ну а почему мальчик захотел связать свою судьбу со столь суровым ведомством – это понятно: как же иначе, если у Мельниковых в семье все прокуроры!»

— Ваш сын ещё не передумал стать прокурором города Саянска?

— Я у него иногда спрашиваю. Говорит: «Пока нет, но ещё посмотрю». Время у него, конечно, есть, чтобы определиться. Саша учится сейчас в лицее N36 ОАО «Российские железные дороги», а там ведь профориентация ведётся подспудно. К своему лицею он очень привязан. Когда мне предложили место прокурора Красноярского края, я спросил у сына, как он относится к идее переезда. Он огорчился, что придётся расставаться со своим классом. И я его понимаю: сам все десять лет проучился в одной школе и в одном классе. Всегда было жалко ребят, которым приходилось из-за родителей оставлять друзей, учителей. Знаю, что дети бывают порой жестокими с новичками, в новом коллективе ребёнку самоутверждаться не просто. Это был ещё один довод в пользу моего решения остаться в области вопреки карьерным соображениям.

А в Саянск сын до сих пор влюблён. Он там родился. Город уютный, компактный, расположен в красивейшем месте. Впервые мы сына вывезли на природу, на берег Оки, когда ему было всего одиннадцать дней. И первый его день рождения, год жизни, мы, помнится, отмечали всей семьёй в палатке у костра.

— У вас нет дачи?

— И не было никогда. Мы с женой любители активного отдыха. Вот у костра посидеть, песни под гитару попеть, рыбки половить – это нам нравится. В университете я был членом клуба альпинистов. Мы с друзьями покорили все самые высокие вершины Советского Союза, семитысячники на Памире, Тянь-Шане. Кроме пика Победы, правда, который был в то время закрыт из-за осложнившихся отношений с Китаем. До сих пор поддерживаю связь с друзьями-альпинистами, которые были со мной когда-то в одной связке.

— Другим спортом не пробовали заняться?

— Альпинизм меня привлёк тем, что, в отличие от других видов спорта, его достижения – не на виду, не при зрителях. Сам себе доказываешь, на что ты способен. А в тёплой и уютной жизни где ещё можно так себя проверить?

— Значит, считаете свою жизнь тёплой и уютной?

— Мы с супругой стараемся, чтобы в доме была именно такая атмосфера. Оба сильно загружены работой, но договорились хотя бы дома служебные дела не обсуждать без крайней нужды. Тем более что до недавнего времени мы вместе работали в прокуратуре. Познакомились, когда я был прокурором в отделе областного аппарата по рассмотрению дел в судах, а она заканчивала заочно Свердловский юридический институт и работала секретарём в этом отделе. Когда меня назначили прокурором Саянска, я пригласил её на работу следователем. Так что вместе ездили трупы поднимать. Если ещё и дома обсуждать эти служебные подробности — какой уж там уют…

— Как вы сами считаете, какой у вас характер?

— Спокойный, я думаю. И в то же время, пожалуй, жёсткий. В том плане, что, если уж принял решение, буду твёрдо стоять на своём. Так было, например, когда меня направляли в другую область прокурором. Мне говорили: «Или поедешь туда, где больше нужен, — или заявление об отставке на стол». Я отвечал: «И туда не поеду, и заявление писать не стану. Я и здесь пригожусь».

Фото Николая БРИЛЯ

МЕЛЬНИКОВ ИГОРЬ АНАТОЛЬЕВИЧ родился 25 октября 1960 года в г. Томске. В 1978 году, окончив среднюю школу, поступил в Томский топографический техникум. 1981 – 1987 гг. – учёба на юридическом факультете Томского государственного университета. До марта 1989 года работал по распределению вуза помощником прокурора Баяндаевского района Иркутской области, затем переведён в областной аппарат прокурором отдела по надзору за рассмотрением уголовных дел в судах. С апреля 1991 по апрель 1998 года – прокурор г. Саянска. Три последующих года – прокурор г. Ангарска. С 8 февраля 2001 года – первый заместитель прокурора Иркутской области. 20 июня 2007 года приказом Генерального прокурора РФ назначен прокурором Иркутской области.

Государственный советник юстиции 3 класса. Почётный работник прокуратуры РФ. Награждён знаком «За безупречную службу в прокуратуре РФ».

Женат, воспитывает сына.