Я знал его отца, Дмитрия Александровича. Инициативный, образованный человек. Люди с такими задатками в 90-е годы прошлого века успешно реализовывали себя в предпринимательстве. Но Дмитрий Александрович был не только человеком практичным, трудолюбивым, но ещё и альтруистом. Мог без каких-либо раздумий прийти на помощь малознакомым и даже незнакомым людям. Он поселился на окраине посёлка Коты Иркутского района и стал возделывать картофель. Хотя имел «лесное» образование, но по знанию агротехники, по умению получать высокие урожаи второго хлеба равных ему было мало.

Сын Дмитрия Александровича Лев взялся крестьянствовать по-настоящему. Однако сказать, что от отца унаследовал любовь к земле, не могу. По той простой причине, что не было у них тогда этой земли. Лет семь назад обсуждали мы эту больную проблему с Лаберешных-младшим. Встречаемся недавно, интересуюсь, как идут дела теперь.

— Выживаем потихоньку. А земли как не было, так и нет.

У молодого фермера 20 голов крупного рогатого скота, 14 коров. Всех надо кормить. Как же удаётся без земли и сельхозугодий столько скота держать?

— Летом на пастбище гоняем, зелёной травкой кормим, а зимой сеном. 140 гектаров я арендую на сенокосные дела. А вот чтобы силос заготавливать или сенаж в упаковке, такого не могу себе позволить. Приобрести технику для приготовления этих кормов тоже не по карману.

По старым временам, столько скота — это богатство немалое, а теперь… Как можно назвать Лаберешных богатым, если у него пара «коней стальных» и оба дряхлые. Одному 20 лет, другому 12. Когда Лев услышал, что запущен национальный проект «Развитие АПК», он духом воспрял. Наконец-то. Намеревался взять хотя бы тысяч триста рублей и приличный трактор купить. Не тут-то было. Нужна серьёзная залоговая база. Или двое поручителей. Нашёл одного, поэтому дали вдвое меньше. Купил кое-что для сеноуборки.

Поскольку технология заготовки кормов простейшая, а летом коровы вообще травкой питаются, то себестоимость молока низкая. Правда, продуктивностью своих бурёнок Лев Дмитриевич похвастаться не может. По две тысячи кило-граммов молока получает от каждой. Среди прочих причин сказывается отсутствие сахаристых и молокогонных кормов — кукурузного силоса и кормовых корнеплодов.

Когда-то Иркутская область в колхозно-совхозном стаде имела 200 тысяч коров и получала от каждой из них по 2800 килограмов молока. Было это почти 20 лет назад. В Западной Европе фермеры содержат примерно столько же коров, сколько Лаберешных, а надои в три с лишним раза выше. Правда, у них материально-техническая база соответствует XXI веку, а не середине XX, как у нас. Возьмём заготовку кормов. На западе разработана так называемая австралийская технология приготовления сенажа в упаковке. Этой новинкой пользуются зарубежные фермеры и получают высокие надои. Почему же нашим она недоступна? То ли технология дорогая, то ли крестьяне российские до предела обеднели. Впрочем, что тут гадать. Сельское хозяйство, как подтверждает опыт развитых стран, всё-таки многозатратное производство.

В сложившихся условиях Лаберешных больше ориентируется на получение качественной продукции:

— Если бурёнка даёт много молока, но оно нежирное, имеет какой-то привкус или горчит — зачем такую держать?

Хорошее качество продукции облегчает сбыт. И это несмотря на то, что цены на неё почти как в магазинах. Правда, у фермера свои постоянные клиенты в Иркутске. Летом он обеспечивает их молоком, сметаной, творогом, зимой в связи с уменьшением надоев одно молоко реализует.

На фермерском хозяйстве завязана вся семья. Таким, настоящим крестьянам, помогать бы и помогать. Не в смысле вести за ручку или создавать тепличные условия. Разработать хотя бы доступную систему кредитования, помогать в обеспечении техникой, племенным скотом. А в нашем случае решить ещё и земельный вопрос.

С наделением землёй вообще сложилась какая-то парадоксальная ситуация. Семья Лаберешных осела там, где был огромный учхоз «Оекское». Сегодня его нет. Одни поля пыреем покрылись, на другие лес ползёт. Но как ни просит, как ни убеждает Лев Дмитриевич — не выделяют ему бурьяном покрытые, ничего, кроме сорняков, не рождающие массивы. Хозяином тех площадей всё ещё является сельхозакадемия. Дали же часть тех полей одному государственному предприятию, а также крупному агрохолдингу. Как-то попросил Лев Дмитриевич у тогдашнего руководства учхоза угодия для создания культурных пастбищ, обещал огородить, облагородить участки, а ему в ответ: «Это нецелесообразно». Для кого нецелесообразно?

О многом задумаешься, когда увидишь, сколько сложностей приходится преодолевать фермерам Иркутской области. А ведь как всё хорошо начиналось в 90-х. Подчёркнутое внимание к индивидуальным и частным сельским хозяевам. Как только не противопоставляли их колхозам и совхозам, обвиняя общественное производство в неэффективности, а их тружеников — в лености и безынициативности. Прошло полтора десятилетия. Государство довело до банкротства многие колхозы и совхозы и в то же время отвернулось от фермера. Только местная власть ещё что-то пытается делать для него. Между тем в минувшем году иркутские крестьянско-фермерские хозяйства произвели свыше 90 тысяч тонн зерна. А это около четверти всего произведённого хлеба.

Но вернёмся к Лаберешных. Задаю провокационный вопрос: для чего ему земля нужна?

— Как для чего? Ферму построить, гараж поставить. А ещё хочу сад разбить на десяти гектарах, пасеку завести. Надо, чтобы люди пожилые, инвалиды были заняты. Доходов особых не жду, но зато народ при деле будет. Ну и земледелием, естественно, займусь. Кстати, давно прошу, чтобы нам, фермерам, передали МТФ бывшего Оёкского учхоза в «Металлисте». Опустела она. Вот бы завести там скот, местных жителей к делу привлечь. Пока вопрос не решается. А жаль. Но надежды всё-таки не теряю.