Собственно, эти слова Владимира Никитовича Саунина, директора Байкальского института бизнеса и международного менеджмента Иркутского госуниверситета, можно поставить эпиграфом ко всей нашей статье.

Но этот материал не только и даже не столько о Диогенове, сколько о том, что, если за дело берутся подлинные энтузиасты, у них всё получается. И потом — очень неплохо напомнить, как оно всё проистекало… САФ, пожалуй, уже заслуживает того, чтобы издать о нём книжку… А Диогенов, отработав деканом почти 16 лет, сейчас продолжает любимое дело — занимается со студентами, ведёт несколько специальностей. Вчера он принимал поздравления с 60-летием.

Сейчас, когда Сибирско-американскому факультету (САФу) исполнилось 16 лет и он уже произвёл несколько десятков выпускников-дипломников (и каких выпускников!), Александр Диогенов склонен не то в шутку, не то всерьёз воспринимать происшедшие в начале 90-х события как некую цепь «случайностей-закономерностей». И в самом деле, что-то такое тревожное витало в воздухе. Страна была на переломе, и на факультете математики, который он сам окончил, был аспирантом, потом кандидатом наук, потом заместителем декана, многие направления любимой им математической науки из-за отъезда руководителя вдруг «поползли», потеряли перспективу.

Опять же, случайно или нет, но так уж получилось, что тогдашний ректор ИГУ Юрий Козлов встретился на учёном форуме в Японии с руководителями Мэрилендского университета и о чём-то там договорился (Диогенов об этом, понятное дело, просто знать не мог). А разговоры там шли, видимо, вполне конкретные: мол, почему бы в Иркутске на базе госуниверситета не организовать совместный факультет? И что идею одобрил тогдашний губернатор Юрий Ножиков, и он же, Ножиков, летя в одном самолёте с министром образования, подсунул ему под гул моторов записку о том, что обладминистрация даёт на это «добро». Министр, видимо, тоже будучи в курсе дела, начертал на листе, протянутом Ножиковым, своё «за»…

Получилось, как нередко бывало на Руси и ранее: давайте ввяжемся в драку, а там посмотрим, что получится.

Да, вот так всё и было, разве что с некоторой разницей в деталях, иной раз даже в шутку эту «историю» повторяли многие наши действующие лица и исполнители. Ну, а «шутка»-то получилась серьёзная. Это когда к Александру Диогенову (как мы помним, зам. декана матфака) зашли двое и предложили поменять работу — стать деканом САФа. Двое вошедших — это проректор по научной работе госуниверситета Владимир Саунин и преподаватель родного матфака Геннадий Константинов.

— Мне поменять работу?! Да ни за что! Я математик, — гордо поднял голову 44-летний Александр Вячеславович.

— А ты не спеши, Александр. Ты подумай. Время у тебя есть — целых два дня. А математику у тебя никто не отбирает, она и САФу очень даже нужна.

Саунин и Константинов, конечно, знали, к кому шли. У Диогенова уже был немалый опыт организаторской работы (фактически её-то он и тянул на матфаке за декана). Был и в Америке, знакомился с Техасским университетом. Многое хотел бы перенять… Но ведь у нас — Россия, а не Техас, не Мэриленд. Короче, сомнений у Диогенова был воз и маленькая тележка.

— Действительно, с трудом верилось, что у нас что-нибудь получится, — вспоминает сегодня первый (и единственный за эти полтора десятка лет) декан САФа. — Но хотелось, чёрт возьми, испытать и что-то новое! Опыта, разумеется, никакого, с деньгами, помещениями, техникой — проблемы. Преподавание должно вестись только на английском. А где взять людей? Условия учёбы, требования — не в пример тому, к чему привыкли, что было надёжно и обкатанно. Да и пойдёт ли на такие суровые требования молодёжь, абитура — учиться только на английском. Да ещё платно.

Ах, как хорошо всё это с ностальгической грустью вспоминать сегодня… Забыть, как «уламывали» преподавателей иняза, чтобы они бросили свои насиженные места, как заботились, чтобы американцы, приехавшие на лекционные курсы, как можно меньше испытывали стрессов (особенно после посещения наших магазинов, вспомним, какие это были годы). Всё начинали с чистого листа, и заслуга Владимира Никитовича Саунина в том, что он дал возможность каждому участнику «процесса» отвечать за своё, вверенное ему дело, не распыляться.

Тут уместна «медицинская терминология» организма САФа, предложенная Диогеновым, того, первого, самого ответственного периода: голова, сердце и руки. «Сердцем» был Саунин, «головой» — Константинов, «руками» — Диогенов. Эти «органы» спорили между собой, но конфликтов никогда не было. Ну как не порадоваться за такой «организм»! Все болели за общее дело, и никого невозможно было упрекнуть за недостаток этой веры.

Может, потому и не было пресловутого «первого блина», который, как известно, всегда комом выходит?

Для Диогенова же главной задачей стала организация международного образовательного процесса. В условиях, которые вполне можно назвать экстремальными.

— А всё-таки, чем было вызвано рождение САФа? — спрашиваю Диогенова.

— Ну, вспомним первое: у нас ведь, по сути, не было специалистов по бизнесу, грамотных управленцев, менеджеров. То есть мы создавали новые профессии. Даже в Москве почти не выпускали таких управленцев, а что уж говорить об Иркутске. А страна стояла перед рынком. Менеджмент требовал не просто знаний — подлинно научного подхода. Россия стояла (да и стоит ещё) на пороге крупнейших, просто глобальных интеграционных процессов. Так кто же их будет двигать, как не сегодняшние молодые люди? И именно совместное обучение, совместные программы помогут им в этом. И потом, университету хотелось создать что-то новое, хорошее, своё.

… Надо отдать должное САФу — здесь с самого начала была высоко поднята планка требований и к преподавателям, и к студентам. И не все её выдерживали — кое-кого приходилось отчислять. Объединив всё лучшее, что было в российской и американской системах образования, на САФе добились просто потрясающих результатов. Едва приступив к работе, здесь убедились, что образование за рубежом и у нас имеет принципиальные различия. Наша система более фундаментальна, у нас много теории… Главная роль отведена преподавателю: чем глубже он знает предмет, чем совершеннее владеет методикой, тем подготовленнее студенты. У американцев многое иначе. Там сделан акцент не на теорию, а на практическое применение знаний. Наиболее распространённая форма обучения — не лекции, а семинары, где главное действующее лицо — студент. Он сам учится, а не его учат. На САФе стояла задача соединить, казалось бы, несоединимое. Старались сохранить всё лучшее, что было у российской высшей школы, и взять то, в чём традиционно сильны американцы.

Занятия у студентов САФа начались без «раскачки», столь характерной для наших вузов. Постоянный контроль знаний, рейтинговая система — всё это заставляло студентов постоянно прилагать усилия, чтобы быть «на уровне». На САФе завёлся особый дух: тут были в почёте искромётный ум и трудолюбие, здоровые амбиции и умение работать в команде… Американские преподаватели, впервые приехавшие в Иркутск, были потрясены уровнем подготовки будущих русских менеджеров.

… Шли годы, факультет развивался. Появились и столы, и учебники, и компьютеры — лучшие во всём университете. Карьера первых выпускников окончательно утвердила за САФом репутацию престижнейшего в регионе учебного заведения. Сложилась и команда преподавателей. Конечно, это были прежде всего преподаватели госуниверситета. Затем подросли и «свои» кадры. Места за кафедрами стали занимать вчерашние выпускники, далеко продвинувшиеся на выбранном поприще: практики бизнеса, магистры ведущих зарубежных университетов, кандидаты наук… Была освоена система дистанционного обучения, предусматривающая индивидуальную работу преподавателя с каждым студентом. Велась огромная научно-методическая работа, осваивался передовой опыт зарубежных коллег. Преподаватели и студенты принимали участие во всевозможных семинарах, получали гранты, выигрывали конкурсы…

Кстати, программа Сибирско-американского факультета была признана Госдепартаментом образования США лучшей среди всех российско-американских учебных программ. Опыт САФа пытались повторить многие российские вузы, но далеко не всем это удалось.

— И всё-таки университету одному было бы непросто, может, даже невозможно, поднять такую ношу? — спрашиваю Диогенова.

— Очень существенно помог город (мэром тогда был Борис Говорин). Каждой семье иностранных преподавателей были выделены 2-комнатные квартиры. И, естественно, очень помогал во всём Юрий Абрамович Ножиков.

… Первый выпуск студентов состоялся в 1996 году. Они были буквально нарасхват. (Тут, конечно, надо учесть, что у них были спонсоры — юридические лица). И вот сейчас, прослеживая рост учеников, убеждаешься, что рейтинг у них был очень высокий, старание учиться, познавать новое было огромным. Они-то и задали уровень планки на последующие годы. Для них, кстати, и конкурсы и требования были повыше. Такие выпускники, как Буренин, Безрядин (чьи имена уже у многих на слуху), и задавали тон.

— В последнее время в стране очень много говорят о коррумпированности нашего образования. Вы согласны, Александр Вячеславович?

— «Да почему образование должно» отставать от России всей?! Думаете, нам не звонят, Саунину? Мы отговаривались — дескать, американцы нас не поймут, если мы вашему сыну поставим вместо двойки тройку.

— И что, «у них» это действительно не-приемлемо?

— Абсолютно. Я даже представить себе такого не могу. Вот вам два подхода к образованию. Но представьте, нас поняли правильно: такие звонки прекратились.

— Но вот к вам всё-таки поступил человек, проучился 2-3 года. Потом сломался. Бывает же такое. Что, тянете его до диплома в любом случае?

— Нет. Это драма и для родителей. И всё же мы не шли на компромисс. Были обиды, но нас понимали в конце концов.

— Ну и что мы имеем сейчас?

— А вот что. 60% выпускников факультета работают в крупных российских компаниях и предприятиях. Сфера их деятельности: общий менеджмент, финансы и экономика, продажи и коммерция, маркетинг и реклама. 15% заняты на государственной или муниципальной службе. 10% работают в банках, научных, образовательных и консалтинговых организациях.

Такова статистика. Та, что называют красноречивой.

Сейчас есть смысл послушать выпускников, тех, для кого начинался САФ. И тех, кто их подготовил к самостоятельной жизни. Без всяких комментариев, ибо они, на наш взгляд, просто излишни.

Александр ДИОГЕНОВ:

— Сегодня 437 вузов России выпускают менеджеров. Хорошо это или плохо? С одной стороны, очень хорошо. Это значит, что в полной мере осознана необходимость специалистов-управленцев для рыночной экономики. Но есть и другой момент — качество профессиональной подготовки выпускников, а для нас именно это — главное. Как сказал один из преподавателей-американцев, «всюду есть хорошие студенты. Но уникальность этого факультета в том, что здесь почти все студенты очень хорошие… Я горжусь тем, что наши выпускники пользуются спросом на рынке труда.

Андрей БУРЕНИН, депутат Государственной Думы:

— Считаю, что люди, занимающиеся исключительно теорией финансов, не могут полноценно подготовить студентов. Знания, максимально приближённые к сегодняшнему дню, могут дать только практики — те, кто ежедневно занимается организацией финансовых потоков.

Благодаря такому «западному» подходу к обучению, студентам Сибирско-американского факультета не надо переучиваться, когда они приходят на работу в организацию любой формы собственности. Они готовы к полноценной работе, поскольку владеют теорией и вооружены практическими знаниями.

Александр КАРТАШОВ, директор управления корпоративных клиентов и бюджетов Байкальского банка СБ РФ:

— Главное, что даёт учёба на САФе — даже не знания, а умение организовать индивидуальную работу и работу в команде, привычку к самообразованию, серьёзное, профессиональное отношение к делу, навык чёткого определения целей и задач. Всё это необходимо для современного специалиста.

Елена СЕТТЛЗ, директор канадско-российской деловой ассоциации, преподаватель Американского института бизнеса и экономики, обладательница степени магистра и автор докторской диссертации, выпускница Сибирско-американского факультета менеджмента ИГУ:

— Образование на САФе — это не только бизнес. Это вся картина жизни, которую мы познавали через язык, через экономику, через философию. Каждый из этих предметов очень интересен. И все они неразрывно связаны, их нельзя разделять. Особенно на начальном этапе…

Конечно, это приходит не сразу, но закладывается именно в процессе обучения. Я совершенно откровенно могу сказать, что учиться на САФе было намного тяжелее, чем даже на докторской программе. Больше всего мне дал именно Сибирско-американский факультет.

На снимке: Александр Диогенов