Этот мастер хорошо известен в Швейцарии и Франции, его работы выставляются почти во всех странах Европы, в США, он лауреат конкурсов в Отвиле, Тунисе, Виттеле, Шармэ. С 1977 года им выполнен ряд значительных монументальных произведений, среди которых витражи и мозаики в часовне семинарии Сан-Сюльпис и Международном центре АТД в Париже, в Европейском парламенте в Брюсселе. Особое место в монументальном творчестве Андре Сюньо занимают фрески, выполненные им в 1982 — 1999 годах в храмах и учебных заведениях Каира и Александрии.

Сюньо, получивший образование в высшей школе изящных искусств в Париже, академиях Сен-Рош и Бобур, посчитал, что ему необходимы ещё и знания по технике иконописи. С этой целью в середине 80-х годов он едет в Санкт-Петербург в мастерскую Татьяны Колибабы. С этого момента Россия становится для него местом притяжения, страной, в которой начиналось авангардное искусство, получившее распространение во всём мире.

— Когда я занимался в национальной академии изящных искусств, мой педагог просил меня обратить особое внимание на авангардное направление в изобразительном искусстве, — говорит Сюньо. — Таким образом, я открыл для себя русскую живопись, музыку, литературу. В Париже до сих пор помнят «Дягелевские сезоны», на которых можно было познакомиться не только с русским балетом, но и декоративным искусством, музыкой…

Сегодня в Шатле живёт много русских художников, я с ними часто встречаюсь, мне крайне интересно знать способ их работы, мышления, отношение к жизни. В 1988 году меня впервые пригласили в Россию. Я был поражён русской культурой, с тех пор каждый год приезжаю в эту страну. Мне интересен процесс творчества, который рождается в страдании. Я хочу ответить на вопрос, почему во времена великих трагедий люди начинают творить. Я много общался с сыном Дмитрия Шостаковича, который рассказывал, как его отец писал свою 7-ю симфонию, он пытаялся понять, как во время Ленинградской блокады его отец создавал эту музыку, пропуская страдания народа через себя. В 2002 году меня приняли в Российский Союз художников. Это дало мне право посещать мастерские художников, где они показывали мне позитивные и негативные стороны своей работы, рассказывали, как творили во время коммунистического режима, который не позволял им выставляться. В работе европейских художников первичен бизнес, все пишут для того, чтобы продавать свои картины. Здесь всё совершенно по-другому, другой менталитет и культура.

Андре Сюньо начал писать картины, посвящённые Ленин-градской блокаде, они выставлялись в музее Академии художеств, Манеже, других местах Санкт-Петербурга. Тема страдания человека захватила художника. От времен второй мировой войны он перешёл к изучению периода сталинских репрессий. Летом 2004 года художник совершает поездку в Восточную Сибирь по местам расположения ГУЛАГа. Он побывал в посёлке Песчанка на острове Ольхон и деревне Торея близ города Братска. Продолжением этой работы стало его прошлогоднее посещение Соловков, где был лагерь особого назначения. В ближайших планах художника поездка на Колыму.

На вопрос, только ли через страдания художник может постичь душу искусства, Сюньо отвечает: «Многие люди пишут свои картины, не страдая, это выбор, на который имеет право каждый художник. Но есть и другое состояние души, когда страдания помогают осознавать то, о чём пишешь. Но чтобы понимать это, нужно жить в России».

Изобразительное искусство Андре Сюньо по форме его выражения разделяет на изящное и философское. Живопись, считает он, это состояние души художника, звучание картин зависит не только от настроения, но и от мировоззренческой позиции, от того, что исповедует мастер в искусстве. Наверное, для пытливого ума Сюньо пейзажей «лакированной» Европы было недостаточно, для творчества ему стали необходимы поездки в Сибирь.

В работах художника она предстает словно перевёрнутой, написанной «жестикулирующей» рукой. Графические работы, на первый взгляд, кажутся абстрактными, но когда приглядишься, то увидишь, что изображаемые предметы прописаны в них конкретно: церквушка, словно повисшая в воздухе, рядом скромный пейзаж с вертикалями столбов, увиденный в сибирской глубинке. В каждой картине изображён снег, создающий впечатление холодной стылости. Художник говорит, что все работы писал летом, но ему казалось, что идёт снег и он чувствует каждую снежинку. Наверное, это была ностальгия по времени года, которое в Европе похоже на нашу сибирскую осень.

Картины, написанные в России и Сибири, Сюньо выставляет не только в Париже, но и в своём родном Биллансе, французской части Швейцарии, расположенной на границе с Германией. Многие его земляки от природы очень любознательны, они хотят видеть города не только на картинах, но и в оригинале. Не раздумывая, двадцать флибурцев собираются и едут в Санкт-Петербург, ходят по музеям, посещают Кижи. К сожалению, путешествие в Сибирь для них кажется очень далёким, пока никто не решился приехать сюда, кроме одного друга, сопровождающего Сюньо на открытие персональной выставки в Иркутске.

Наш город поразил швейцарского художника не только своей архитектурой, но и уровнем культуры. «Здесь, — говорит он, — работает много талантливых людей, которые могут составить конкуренцию любому европейскому художнику». Он счастлив тем, что был приглашён в Иркутск с персональной выставкой, а остров Ольхон и места, расположенные близ Байкала, ему кажутся раем. Правда, это летние впечатления художника. Сюньо не знает, что сибирский рай бывает очень суровым.