Активная колонизация Прибайкалья началась в первой половине 17 века: за неполных тридцать лет на территории нынешней Иркутской области появляются Илимский (1630 г.), Киренский (1630 г.), Братский (1631 г.), Удинский (1648 г.), Верхнеленский (1641 г.) и Балаганский (1654 г.) остроги.

Несмотря на впечатляющее продвижение в глубь Сибири, отряды казаков были немногочисленны. Тем временем в регионе началась борьба за влияние и власть, в которую были вовлечены воеводы и не всегда послушная им казацкая вольница, местные бурятские князцы, стремившиеся упрочить свою власть, и монгольские феодалы, недовольные тем, что они утрачивают своё экономическое влияние над богатой территорией Прибайкалья. В этой ситуации остроги становились важным военно-политическим инструментом — одновременно и военной базой, и складом для хранения под охраной собранного ясака, и основой для политических союзов. История хранит разные случаи — остроги неоднократно становились объектом антирусских выступлений (так был в 1634 сожжён Братский острог), но бывало, что и местные ясачные искали за стенами острогов защиты от агрессии (оборона Тункинского острога от монголов в 1691 году).

Что представлял собой острог? Постройка деревянных укреплений в Центральной России была регламентирована и предусматривала обязательное утверждение чертежа и сметы расходов в Москве. В Сибири дело обстояло несколько проще, тем не менее согласовывать разрешение на строительство в Москве было необходимо, а «неразрешённые» строения иногда приходилось разбирать1.

Старые технологии

Во время освоения Сибири официально существовало три типа поселений: зимовье, острог и город. Зимовье представляло собой избу с боевой надстройкой, из которой можно было стрелять по нападающим, или несколько таких изб, объединённых стенами и образующих внутренний двор. В острогах — более совершенных оборонительных сооружениях — защитные функции целиком ложились на стены и башни, а хозяйственные постройки, избы и амбары оборонительных приспособлений не имели. Стены острога, как правило, представляли собой тын — заострённые лесины, которые вкапывались в землю вплотную друг к другу и скреплялись горизонтальными связями и которые усиливались башнями и земляным валом. Иногда острог рубился заранее, спускался вниз по течению и на новом месте собирался из готовых брёвен.

С точки зрения оборонительной фортификации, к 17 в. остроги устарели. Просвещённая Европа уже столетие использовала испанскую бастионную систему и рассчитывала фланкирующий огонь артиллерийских батарей. В Центральной России деревянные крепости тоже уже не сооружались. Господство острогов за Уралом объяснялось отсутствием у коренного населения огнестрельного оружия. Сибирь была освоена быстровозводимыми и дешёвыми тыновыми острогами вплоть до самого Приамурья, где воинственные маньчжуры, вооружённые пушками, заставили русских первопроходцев вновь вспомнить о правилах современной фортификации.

Наконец, наиболее совершенным типом сибирских укреплений были «города», населённые пункты, защищённые стенами из «городен» — бревенчатых срубов, заполненных камнем или землёй. Именно после сооружения таких укреплений острог назывался «городом». В Сибири и «городни» отличались от российских, чаще всего срубы стен не засыпались землёй, а использовались в качестве жилых или складских помещений. К 18 веку необходимость в возведении в Сибири укреплений отпала, крепостные сооружения в Забайкалье продолжали возводить скорее по инерции, нежели в силу необходимости, а названия «город» и «острог» приобретают социальное и административное значение. Например, Читинский острог получает статус острога, вообще не имея каких бы то ни было укреплений.

Неизвестный день рождения

Когда появились первые русские в устье Иркута — точно не известно. Классическая дата из донесения «енисейского сына боярского Якова Похабова», приведённая в школьных учебниках, — 6 июля 1661 года, является, скорее, первым (и единственным) документальным подтверждением этого события. Однако в иркутских летописях неоднократно упоминается о строительстве в этих местах некоего зимовья, которое будто бы было поставлено на острове Дьячьем ещё в 1652 году. Другие источники называют дату ещё более раннюю, а именно — 1620 год.

Причиной основания Иркутска было соперничество между Красноярским и Братскими (Братским и Балаганским) острогами. В декабре 1660 Яков Похабов докладывал енисейскому воеводе, что к нему прибыл гонец от тувинского князя Яндаша, кочевавшего в верховьях Иркута, с прошением поставить в устье реки острог для сбора ясака и защиты от притеснений со стороны красноярских казаков. Такое разрешение было в конце концов получено, из Енисейска на помощь был отправлен отряд в 60 казаков во главе с пятидесятником Дружиной Поповым-Даурским и приказом «отыскать на усть Иркута реки или вверх Иркута самого угожево места… и на том месте поставить острог».

Похабов, как человек решительный, не стал дожидаться помощи из Енисейска. Шестого июля 1661 года он сообщил, что «в нынешнем 169 году июля в шестой день против Иркута реки на Верхоленской стороне государев новый острог служивыми людьми ставлю, и башни и потолок срублены, и государев житный анбар служилые люди рубят, а на анбаре башня». Место было выбрано на берегу Ангары «угожее для пашен и скотиной выпуск, и сенные покосы, и рыбные ловли все близко, а опроче того места острогу ставить стало негде, близ реки лесу нет, стали места степные и неугожие». Первоначально новое поселение назвали Яндашским, по имени тувинского князца Яндаша Дороги, но название не прижилось, и острог стал называться по местоположению Иркутским2.

Первоначально острог состоял только из башен, поскольку «слег не достаёт, лесу близко нет, лес удалён от реки». К концу лета его укрепили «надолбами» — заострёнными кольями, связанными между собой прогонами — «намётными слегами». Острог был невелик и имел форму, близкую к квадрату: девять на восемь саженей (сажень — 2 метра 14 см). По углам стояли четыре глухих башни, одна из них была построена на «житном амбаре», другая служила также часовней. Оставив в остроге казачьего десятника Василия Ездакова с двадцатью служилыми людьми дожидаться подхода отряда Дружины Попова-Даурского, Яков Похабов вернулся в Енисейск.

Удалённое поселение первоначально большой роли не играло, и на карте Сибири, составленной в 1667 в Тобольске, Иркутск был обозначен «зимовьем». Первый острог простоял всего восемь лет: наскоро срубленные строения прогнили и разваливались, да и сам острог уже не вмещал всех жителей. В 1669 году иркутский управитель, енисейский сын боярский Андрей Бернешлев ставит новый острог. Новая крепость в 35 раз больше прежней, имеет форму квадрата со сторонами в 50 сажень (108 м), окружена стенами высотой в семь метров с восемью башнями.

Линия обороны

Башни были главными оборонительными сооружениями. По углам стояли глухие башни высотой 11 метров. В центре стены, выходящей на береговую линию, стояла четырёхъярусная Спасская проезжая башня, в которой находились амбар, жилые помещения и две молельные часовни с иконами, а венчал это сооружение деревянный шатёр. От Спасской башни шёл крутой спуск к пристани. Ещё две проезжие башни выходили на степные стороны, в северо-восточной части стены были устроены ворота, ведущие на посад. Внутри острога был оборудован двор приказных людей, который мог служить в качестве внутреннего крепостного укрепления, а также амбар, казачьи избы и дозорная вышка. Во всех башнях были оборудованы верхние, средние и нижние «бои» — амбразуры, через которые можно было вести огонь по противнику, а наверху — вышки с перилами. Вокруг острога были поставлены «надолбы мерою четыреста сажен» против кавалерии3.

В 1972 году была поставлена деревянная Спасская церковь, а ниже по течению Ангары старцем Герасимом был заложен мужской Вознесенский монастырь. Русский дипломат и путешественник Н. Спафарий, отправясь в Китай в 1675 году, отмечал в своём дневнике, что «острог строением зело хорош, а жилых казацких и посадских дворов с 40 и больши, и место самое хлеборобное». К тому времени заимки казаков были уже в устье Куды, на левом берегу Ангары он отмечает деревни Монастырскую, Вяткину, Каргаполову и заимку Ильи Могутова, а на правом — деревни Бешенову, Уксусникову и Щукину.

К этому времени уже можно говорить о том, что Иркутск как поселение состоялся. Находясь на пересечении формирующихся торгово-промышленных маршрутов, он связывал бассейн Енисея с верховьями Лены с одной стороны, и с Забайкальем, с выходом к Монголии и Китаю — с другой. В сочетании с богатыми промысловыми угодьями и плодородной пашней это давало Иркутскому острогу хорошие перспективы на будущее.

1. Артемьев А.Р. Строительство городов и острогов Забайкалья и Приамурья во второй половине III — XVIII веке и типы оборонительных сооружений // Отеч. История. — М., 1998. — № 5. — С. 140-147.

2. Иркутск в панораме веков: Очерки истории города / Отв. ред. Л.М. Дамешек. Иркутск, 2002. С. 15-16.

3. Иркутск в панораме веков: Очерки истории города / Отв. ред. Л.М. Дамешек. Иркутск, 2002. С. 17.