В самом деле, если в 2000 году альтернативная служба была предметом ожесточённых дискуссий, то с принятием в 2002 году Закона «Об альтернативной гражданской службе в Российской Федерации» накал страстей пошёл на убыль. Граждане Российской Федерации получили возможность альтернативно послужить Родине с 1 января 2004 года. Именно в этом году был отмечен пик популярности альтернативной службы у призывников: в весенний призыв 2004 года в больницы и хосписы отправлено 19 жителей Иркутской области. Однако число альтернативщиков неуклонно сокращалось: осенью 2004 из области ушло всего 9, в апреле-июне 2005 года — 6 человек, в октябре-декабре 2005 года — 1 человек, и весной этого года отдавать долг Родине с судном в руках отправился также один-единственный гражданин. Ещё семеро из числа граждан, направленных для прохождения альтернативной гражданской службы, уклоняются от её прохождения, в связи с чем осуждены или находятся под следствием.

Это не может не настораживать. В Германии, например, количество граждан, выбирающих альтернативную службу, в полтора раза превышает количество военнослужащих срочной службы. Почему? По мнению экспертов «круглого стола», таких причин несколько. Во-первых, закон предписывает необыкновенно длительный срок альтернативной службы — 3,5 года. На таком сроке во время обсуждения закона настояло Министерство обороны. Правозащитники полагают, что длительный срок альтернативной службы фактически приравнивает её к наказанию за уклонение от военной службы.

Кроме того, по закону «альтернативщик» не имеет права совмещать альтернативную гражданскую службу с работой в иных организациях или заниматься предпринимательством. В утверждённом государством перечне должностей преобладают низкооплачиваемые профессии. В перечне таких должностей, составленных в алфавитном порядке и разделенных на два раздела, — 283. Рабочих: от аппаратчика дозирования до электрослесаря, и служащих: от агронома до юрисконсульта. Это в теории. А на практике альтернативщику не стоит рассчитывать на нечто большее, чем должность санитара или медбрата.

Например, в Иркутской области приказом Минздрава места для прохождения альтернативной службы есть в областных клинических больницах («взрослой» и детской), в психиатрической больнице и психоневрологическом интернате, а также в областном противотуберкулёзном диспансере. Однако эти места не предназначены для наших земляков: закон предписывает прохождение альтернативной службы за пределами территорий субъектов Российской Федерации. Так что желающие проходить альтернативную службу поедут куда-нибудь в Подмосковье, а москвичи, стало быть, отправятся в наши больницы. Правда, за два года ни одного желающего пройти службу из других субъектов Российской Федерации на территорию Иркутской области не поступало. Весь вопрос в том, как два с половиной года молодой человек будет существовать на зарплату санитара? Не секрет, что тысячи рублей в месяц сегодня не хватит даже на питание. Известно, что медработники выходят из положения за счёт совместительства, однако служивым это запрещено законом. Получается, что закон в его существующем виде просто подталкивает на его нарушение.

Узкие места в законе и консервативная позиция военкоматов сдерживают массовое применение действующего закона. Но готово ли государство к увеличению количества альтернативщиков? Руководитель Иркутского областного противотуберкулёзного диспансера Михаил Кощеев высказал большие сомнения по этому поводу. Во-первых, в законе заявлено, что организации, где предусматривается прохождение альтернативной гражданской службы, бесплатно обеспечивают общежитием граждан, проходящих альтернативную гражданскую службу. По его словам, разместить где-то при больнице одного человека ещё представляется возможным, но как обеспечить жильём альтернативщиков в массовом порядке, совершенно непонятно. Сегодня медицинские учреждения не могут обеспечить жильём и постоянных работников, что уж говорить о временных служащих. Острым и нерешённым является вопрос о безопасности рабочего места: например, противотуберкулёзные лечебные учреждения имеют зоны, в которых существует контакт с высокой концентрацией инфекционного начала — и не только туберкулёзного, но и вирусов гепатита С и ВИЧ. Санитарки и врачи, работающие в этих учреждениях, имеют специальные навыки и осознанно относятся к постоянному наличию факта риска. Как поведёт себя человек, случайно попавший в такие условия? Кто будет отвечать, если он заразится?

Участвующий в «круглом столе» зампредседателя Иркутского областного объединения профсоюзов Валерий Лукин считает, что проблему с предоставлением жилья можно решить, позволив призывникам проходить службу в том субъекте Федерации, где они живут. Представители военных Лукина не поддержали: они считают, что служба рядом с мамиными пирожками оскорбляет чувства тех, кто будет защищать Родину вдали от дома с оружием в руках.

Как ни странно, но представители религиозных организаций, присутствующие на «круглом столе», особого желания заступиться за альтернативную службу не проявили. Возможно, это связано с тем, что категорический запрет на ношение оружия исповедуют лишь Свидетели Иеговы, которые на «круглом столе» не присутствовали. В то же время представители религиозных организаций озабочены, что верующим, идущим служить в армию, сложно соблюдать правила и ограничения, которые требует от них вера: так, исповедующим ислам нельзя есть свинину, православным и католикам требуется постная пища во время постов. И, безусловно, всем нужно время для молитвы и возможность общения с пастырем.

Участники «круглого стола» отметили, что усложнение прохождения альтернативной гражданской службы ведёт к стремлению избежать общения с военкоматом любой ценой. Было принято решение о координации работы всех служб, принимающих участие в процессе организации альтернативной службы (военные комиссариаты, службы занятости, социальные учреждения), а также активизации работы по пропаганде альтернативной службы.