Один из них — научно-клинический отдел нейрохирургии и ортопедии. Руководит им сам директор, доктор медицинских наук Владимир Алексеевич Сороковиков. Нейрохирург высшей квалификации по своей медицинской специализации, он, естественно, рассказывая об институтских буднях, предпочитает обобщающее «МЫ». При этом имеет в виду сложнейшее и тончайшее переплетение профессиональных врачебных и научных интересов своих коллег. «Мы, — говорит директор института и начальник одного из профильных отделов, — большую проблему решили в плане протезирования тазобедренного сустава, создали дополнительные врачебные бригады и практически полностью обеспечили социальный заказ облздрава на этот вид медицинской помощи».

Или: «Мы — пионеры в изучении влияния мощного техногенного пресса на формирование и дальнейшее развитие скелета, особенно детского».

Или ещё: «Мы специализируемся на хирургии позвоночника. С позиций нейрохирургии, это комплексное направление, позволяющее в практическом плане изменить представление о способах лечения сложных больных…».

Обобщённый портрет всего коллектива Иркутского академического НИИТО, так сказать, на фоне эпохи «Восточка» представила своим читателям 30 мая очерком «Первенец Победы». Сейчас же будет уместным всмотреться в отдельные лица тех, кто 60 лет назад бросил перчатку самой судьбе, посягнув на коррекцию многих врождённых патологий; и тех, кто все годы, сколько живёт НИИТО, ставит на ноги людей, судьбою или случаем приговорённых к инвалидному креслу. Мудрая и мужественная Татьяна Дмитриевна Зырянова, прекрасный ортопед, первая в той, ещё дореформенной, стране организовавшая на БАМе уникальный врачебно-научно-производственный комплекс. Софья Александровна Калинина, нейрохирург с богатейшим врачебным опытом, начавшая свой путь в практическую и научную медицину ещё при легендарной Зое Васильевне Базилевской, написавшая о ней книгу и сегодня делящаяся своими знаниями с молодёжью института. Владимир Александрович Шендеров, отмечающий одновременно с шестидесятилетием института своё личное сорокалетие служению медицине в его стенах. Нерв, обеспечивающий связь корифеев с новыми поколениями, он всегда остаётся в академическом НИИТО надёжным и дееспособным. Сегодня в руках институтских нейрохирургов и ортопедов — патология позвоночника и заключённого в нём, как в футляр, спинного мозга; недуги крупных суставов, которые, только дай им волю, часто приговаривают человека к плену одиночества.

Жутким гримасам этих физических недугов несть числа. К примеру, 90 процентов живущих на нашей планете страдают «болями в спине». Только руки практикующих хирургов, но не вслепую, а вооружённые исследовательским взором учёных, способны облегчить эти страдания. Вот почему тяжелейших пациентов с врождёнными ли отклонениями или с последствиями увечий позвоночника здесь «вытягивают» вместе нейрохирурги-практики Евгений Анатольевич Жигайлов и Виталий Энгельсович Потапов; и нейрохирурги — научные сотрудники: сам Владимир Алексеевич Сороковиков, кандидаты медицинских наук Софья Александровна Калинина и Виталий Сергеевич Копылов.

— Все проводимые у нас операции техногенны, — говорит мне заведующий отделением нейрохирургии Анатолий Владимирович Горбунов. И тут же спешит уточнить, отметая вызываемые таким термином ассоциации: — Техногенны — в смысле высокотехнологичны, ведь мы стремимся в своих методиках оперативных вмешательств соответствовать современному уровню нейрохирургии.

Мне же подумалось: сложная медицинская техника и тончайшие теоретические разработки действенны в институтских стенах потому, что одухотворены участием к пациентам работающих здесь врачей и учёных. Живой отклик на чужую боль — далеко не последняя деталь академического стиля НИИ травматологии и ортопедии, всякий раз по-новому высвечивающаяся на протяжении всех этих шестидесяти лет.

Сегодня институт «повзрослел», если иметь в виду возраст обращающихся к нему за помощью. Но, перелистав страницы его истории, узнаёшь, как много лечилось в институте детей. Страдающих церебральным параличом, врождённой или уже приобретённой патологией опорно-двигательного аппарата, ставших жертвами «ошибок» природы. Здесь был отдел детской и взрослой ортопедии. И не суть важно, что нынче осталась в основном взрослая, а малышовская и подростковая ортопедия, как и нейрохирургия, перекочевали соответственно в областную и городскую детские клинические больницы. Исток-то был именно здесь, на улице Борцов революции, 1. Я бы даже рискнула сказать о некоем психологическом феномене, накладывающем отпечаток на всю научную и врачебную работу коллектива. «Эффект неумирающего прошлого» — так можно было бы характеризовать эту особенность. Всё наработанное остаётся в научных исследованиях и планах института. Профессор Шендеров не только начинал как детский ортопед; он, уже разработав методику эндопротезирования тазобедренных суставов у взрослых, по-прежнему считает себя детским ортопедом. Инициировавшим, между прочим, в практику ранние, чуть ли не с первых дней земного существования, осмотры новорождённых на предмет выявления у них врождённых пороков. А как изъять из сегодняшней врачебной практики результаты многолетних экспедиций ортопедов института по огромным территориям, начиная с Красноярского края и кончая чуть ли не Тындой и Приамурьем? Геологи ищут месторождения полезных ископаемых; они же, сообразуясь с рекомендациями специалиста в области медицинской географии Василия Михайловича Мищенко, искали и находили… зависимые от особенностей местности отклонения в неокрепшей опорно-двигательной системе ребячьего организма. А далее эта исследовательская линия, выходящая прямиком на проблемы практической медицины, логически продолжена доктором медицинских наук, профессором Валентиной Николаевной Кувиной — основоположницей в институте теории об эндогенном влиянии окружающей среды на ребячьи, такие ещё хрупкие косточки и суставы. Кандидаты медицинских наук Нина Васильевна Алексеева, Нина Сергеевна Сизых обогатили специальную литературу работами по детскому сколиозу, который оборачивается немалыми бедами во взрослой жизни.

И так во всей деятельности академического института. С чистого листа не начинается ни один новый этап его бытия. Преемственность концептуальных взглядов на сегодняшние проблемы, наследование не только практических навыков, но и этических норм — характерный почерк работающих здесь учёных и врачей. Не только прооперировать на диктуемом мировым стандартом уровне, но и, имея в виду душевное состояние пациента, поберечь его от боли, сделав оперативное вмешательство по возможности деликатным, — таков утвердившийся в стенах института стиль. Ему следуют все, кто имеет отношение как к научным разработкам (к примеру, кандидат медицинских наук Игорь Георгиевич Клименко разработал новое, артроскопическое, направление в хирургии суставов), так и к повседневной практике у операционного стола. Мне рассказывали заведующая отделением ортопедии врач высшей категории Татьяна Анатольевна Михеева и её коллега Александр Николаевич Устюгов, тоже опытнейший хирург-ортопед, о том, что (цитирую дословно) «сегодня у нас оперируются больные и с тяжелейшими недугами тазобедренного, коленного суставов, и страдающие продольно-поперечным плоскостопием, словом, все, кого природа или болезнь лишили счастья свободного владения собственным телом. Вернуть этим людям возможность чувствовать себя «как все» — наш долг. Проводить их за порог отделения не на коляске, а на собственных ногах — наше счастье».

И то, и другое даётся очень непросто. Судьба, «подняв брошенную ей в лицо перчатку», вызов медиков приняла. Но в поединке с ней любой, даже самый незначительный сдвиг в пользу пациента оплачивается по самому большому счёту. Зато и цена победы велика: даруемая больному человеку способность существовать в современном, отвергающем всяческое бездвижье, жёстком мире…