Всякая власть очень любит, чтобы её деяния опирались на мощную идеологическую базу. А лучше — на философскую доктрину, припорошенную благородной пылью веков. Разумеется, там, где доктрина, там и отец-основатель. Какой-нибудь Плеханов-Игнатов, а с ними Засулич, Дейч и Аксельрод, а там и до Ульянова недалеко. Даже Мао Дзэдун, который любил говаривать, что винтовка рождает власть, не мог обойтись без основоположников, не говоря уж об американцах, которые своих отцов нации не только отлили в бронзе и высекли в мраморе, но и осчастливили их гранитными головами склоны горы Рашмор.

В современной России с идеологической базой есть определённые сложности. Глыба идеологии советского социализма осталась в прошлом веке, на её обломках сейчас розовеют лишь чахлые соцветия левой оппозиции. Популярная в девяностые протестантская этика, которую попытались было внедрить экономисты гайдаровского разлива, пришлась не ко двору и в народ не пошла, ограничившись офисами Садового кольца да залами Высшей экономической школы.

Недавно в России бойко торговали ностальгией по империи, но одно дело — вернуть на паспорта двуглавых орлов и нарядить в опереточные мундиры Кремлёвский полк, и совсем другое — всерьёз говорить о третьем Риме и богоданной императорской власти. Несовременно как-то, чай, не Великобритания, да и на виражах всё время будет заносить: симбиоз истового православия и яростного национализма даёт результаты вполне однозначные. А примыкать к жиденькой колонне «православных хоругвеносцев» в чёрных рубашках власть никогда не будет.

Но, похоже, с идеологическим предтечей Владимир Путин всё же определился: им будет философ Иван Ильин. Философ-эмигрант, покинувший Россию в 1922 году и умерший в Цюрихе в 1954, до последнего времени был мало известен за пределами узкого круга историков и философов. Однако Путин вдруг цитирует его труды в прошлогоднем президентском послании. В октябре прошлого года останки Ильина с большой торжественностью привезены из-за границы в Москву и перезахоронены в некрополе Свято-Донского монастыря. Между прочим, вместе с останками генерала Деникина. Всё это происходило в рамках президентской программы «За примирение и согласие». И понеслась… В мгновение ока Ильин становится самым цитируемым философом среди российских политиков. Им очарованы буквально все, от Суркова до Устинова. Недавно в Москве отмечали возвращение на родину архива философа. Кстати, бумаги без особой помпы выкупил у библиотеки Мичиганского университета за смешную сумму в 60 тысяч долларов некто Виктор Вексельберг.

Между тем в качестве парадной иконы для новой российской власти Иван Александрович смотрится странно. Уж очень противоречиво его наследие: убеждённый монархист, он считал в постсоветской России обязательным ограничение прав граждан, состоящих ранее в коммунистических организациях и спецслужбах. Как русский националист, он ненавидел Гитлера и с уважением относился к Муссолини. Словом, создаётся впечатление, что по дороге на Голгофу всенародного признания труды Ильина сильно пострадают от рук официальных толкователей. Интересно, как отнёсся бы к этому сам философ, который полагал, что в основе русского характера лежит сочетание молитвы, юмора и терпения?