В воскресенье во второй половине дня возвращался на автомашине в Иркутск по Новогрудининскому тракту. На спуске к микрорайону Юбилейный едкий дым проник в салон даже сквозь плотно закрытые окна.

Слева от дороги низовой пожар в небольшом берёзовом массиве продвигался к каким-то коттеджам, построенным несколько лет назад. А справа, где в чистом березняке каждую весну полыхало море багульника, — обширная чёрная свежая гарь. Огня уже почти не было, если не считать небольших язычков пламени на старых пнях и валежинах. Он ушёл в глубину леса, а здесь осталась чёрная дымящаяся земля. Белые стволы берёз обуглены до высоты, пожалуй, метров пять, а кое-где гораздо выше. Понятно, что багульник в этом месте нынче уже не зацветёт. Как, впрочем, и в будущем году, и ещё много-много лет.

Мои знакомые, возвращавшиеся в город около девяти вечера, рассказали, что этот (а может быть, и другой) пожар выбрался в нескольких километрах дальше на Новогрудининский тракт и туда из Иркутска прибыли две пожарные машины.

Ещё на прошлой неделе руководитель Иркутского территориального управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды Леонид Проховник, отвечая на вопрос газеты, рассказал, что, несмотря на низкие для этой поры температуры воздуха, в большинстве районов области метеорологическая пожарная опасность достигла третьего класса. Это, условно говоря, средняя опасность, при которой пожар может начаться не только от оставленного костра, но и от одной брошенной в траву непотушенной сигареты. Тогда же он выразил надежду, что осадки, которые, по его расчётам, должны накрыть почти всю территорию области, снизят метеорологический класс пожарной опасности. Для сохранения лесов от людей требовалось совсем немного: не пользоваться в лесу огнём всего-то два выходных дня. Но — увы.

По оперативным данным Иркутской базы авиационной охраны лесов, в минувшую субботу лесной охраной на территории области было потушено 13 возникших лесных пожаров. А в воскресенье обнаружено 15 новых. 14 из них, судя по отчётам лесхозов, были ликвидированы в тот же день, а пятнадцатый — локализован. На тушении в этот день было занято почти 200 человек из числа лесной охраны и несколько мобилизованных с других предприятий. В лесу находились пять тракторов и 37 автомашин. Тем не менее в понедельник с восходом солнца первое, на что я обратил внимание, распахнув окно, были заметно сгустившаяся над городом синяя хмарь и запах дыма. Сколько именно новых пожаров разгорелось к утру вчерашнего дня от непотушенных костров, брошенных в воскресенье любителями пикников, браконьерами и сборщиками черемши, специалисты Иркутской базы авиационной охраны лесов подсчитают только к ночи, когда этот номер газеты уже будет печататься в типографии.

А пока я изучаю сводки за воскресенье. В числе пожаров, действующих в лесах Агентства лесного хозяйства по Иркутской области, указано два — в Бирюльском и Ангинском лесничествах Качугского лесхоза, причиной их стали сельскохозяйственные палы. Интересно, понесут ли сельхозпредприятия, выступившие в роли поджигателей, хоть малую ответственность за уничтоженный и повреждённый огнём лес? Все остальные пожары: в Иркутском, Ангарском, Братском, Качугском, Нижнеудинском, Ольхонском, Слюдянском, Усольском, Шелеховском районах — возникли, как указывается в пожарных сводках, по вине местного населения. Вот и получается, что не 80 и не 90, а все 100 процентов пожаров в последние три-четыре дня возникли исключительно по вине человека.

Всего по области с начала пожароопасного сезона Иркутской базой авиационной охраны лесов зарегистрировано 111 пожаров. Огнём повреждено более 875 гектаров лесов, расположенных в большинстве случаев в 1 — 10 километрах от населённых пунктов.

Фото Дмитрия ДМИТРИЕВА