— В мае этого года исполняется 10 лет, как бизнес связал вас с Норильском. Успели ли вы за это время почувствовать себя сибиряком? Тяжело ли было адаптироваться? Есть ли ментальные проблемы, которые вам до сих пор приходится преодолевать?

— Мне довольно часто приходилось отвечать на вопрос, что в моей судьбе значат годы работы на Севере. Могу сказать, что со временем у меня не изменилось понимание роли, которую сыграли в моей жизни Норильск, Таймыр и теперь вот — большой Красноярский край.

Север, Сибирь — серьёзная школа жизни. И, честно говоря, я нисколько не жалею, что когда-то принял решение эту школу пройти. Сначала как генеральный директор «Норильского никеля», затем — как губернатор Таймыра, и уже четвёртый год как руководитель крупнейшего региона России — Красноярского края.

Тяжело адаптироваться было бы в том случае, если бы каждый из этих этапов был мне кем-то навязан. Но я сам сделал выбор! Назвался груздем — полезай в кузов. Без преувеличения могу сказать, что именно на Севере, в Сибири началась не только моя политическая карьера, но и по большому счёту — история становления личности. Север не принимает слабых духом людей. Не прощает безволия, желания спрятаться за чужую спину. И такая ментальность, как вы говорите, меня вполне устраивает. Я не собираюсь её преодолевать.

Сибирская земля подарила мне новый опыт, новые силы, новые идеи, надёжных друзей. Тут потрясающая энергетика! Наверное, её подпитывает великий Енисей. И люди тут сильные и красивые, с обострённым чувством справедливости, очень деятельные, самостоятельные, предприимчивые, трудолюбивые. Сибирский характер — не миф и не реликт. Он жив и ныне. Не случайно именно в Сибири в кратчайшие сроки были возведены в своё время гиганты газо- и нефтедобычи, гидроэнергетики, цветной и чёрной металлургии, химии, «оборонки». Здесь начиналось освоение целины и заканчивалось сооружение последней советской супермагистрали — БАМа. А впереди у нас такие грандиозные планы, что просто дух захватывает. И я горжусь, что могу назвать себя сибиряком. Я никогда не чувствовал себя чужим среди тех, кто любит Сибирь и связывает с нашим краем свою судьбу на многие, многие годы, если не на всю жизнь.

— Какие правила управления вы взяли во власть? Вы сами сейчас можете говорить о стиле управления губернатора Хлопонина?

— Правила управления и в бизнесе, и в системе исполнительной власти примерно одинаковы: необходимо уметь прогнозировать развитие событий, выбирать наиболее оптимальные варианты решения задачи, никогда не обещать невозможного, но если обещал — всегда выполнять взятые на себя обязательства, быть готовым нести ответственность за принятые решения.

Говорить, что существует некий особый, «хлопонинский» стиль управления, наверное, нельзя. Есть проблема — мы её обсуждаем, затем я даю поручение, в итоге задача должна быть решена качественно и в установленные сроки. Как это будет сделано — решает человек, который отвечает в администрации края за данное конкретное направление. Хотя мне, конечно же, известны методы его работы. Я не склонен к резким административным «телодвижениям», однако уверен, что работающий со мной человек постоянно должен быть в тонусе. Он не пожарный и не «главный по затыканию дыр»; главная задача хорошего управленца — работать на опережение, решать задачу задолго до возникновения проблем.

— Было ли для вас важным при формировании команды соблюсти соотношение — местные чиновники и приглашённые из других регионов управленцы? В течение четырёх лет вы занимались формированием структуры администрации края — найдена ли оптимальная модель управления столь сложным регионом?

— Сейчас в администрации Красноярского края много молодых (некоторым ещё нет даже 30), по-хорошему амбициозных специалистов. Один из показателей качества людей, которые работают в моей команде, — многих из них уже не раз приглашали на достаточно высокие посты в правительстве России. Но большинство из них по-прежнему продолжают трудиться в Красноярском крае — в Сибири сейчас работать интереснее, чем где-либо в России или в любой другой стране. Тем более что многие из тех, о ком я сейчас говорю, здесь родились и выросли.

Оптимальная модель управления столь сложным регионом, как Красноярский край, может быть сформирована не в одночасье, а постепенно. Поэтому пока мы в процессе. Тем не менее считаю, что предложенная нами модель управления единым Красноярским краем — автономные округа преобразуются в муниципальные районы с широким кругом полномочий — принципиально верна. Отдельные шероховатости можно урегулировать в рабочем порядке.

— Ваша первая реакция на слухи о том, что вы преемник Путина?

— «Спасибо. Но у меня много губернаторской работы». Если говорить серьёзно, то у нас совершенно адекватный президент, который меня и как гражданина России, и как губернатора Красноярского края полностью устраивает. А в Красноярском крае мне лично работы ещё надолго хватит — я должен выполнить всё, что людям обещал.

— Какая часть региональной политики, на ваш взгляд, сейчас формируется именно в регионах? На данный момент можно микшировать элементы межрегиональной конкуренции, есть ли для этого реальные инструменты?

— Ваш покорный слуга назначен руководителем рабочей группы Госсовета по вопросам стратегии или концептуальным подходам к стратегии регионального развития. Мы с коллегами подготовили целую программу, которая будет реализована в виде нормативных актов правительства либо субъектов федерации. А суть этой программы в том, что Россия должна развиваться благодаря двустороннему движению. То есть должны быть федеральная стратегия и базирующиеся на ней региональные стратегии, а дальше уже муниципальные. И в маленьком населённом пункте люди должны задумываться о своём будущем, понимать, каков вектор движения. Экономическое развитие должно строиться не по отраслевым программам, а именно двигаться в сторону межотраслевых кластеров.

Сегодня России нужны регионы-локомотивы. В кругу таких регионов-локомотивов будут развиваться и остальные территории. От этого очень серьёзно зависят миграционные процессы. Люди ведь туда стремятся, где есть работа.

Что касается, например, Иркутской области и Красноярского края, то они просто обречены быть регионами-локомотивами. У каждой территории огромный потенциал, своя специфика и много общего. Те же алюминиевые заводы. Леса много — и там, и там. Гидроэнергетика развита. При этом мы не конкуренты, а взаимодополняющие регионы.

У нас одна и та же миссия. Мы обязаны производить продукцию, которая должна быть конкурентоспособной далеко за пределами и Красноярского края, и Иркутской области. Когда мы говорим об энергетике, мы ведь говорим об энергобалансе страны в целом, об энергобалансе земного шара. Стало быть, энергоресурсы двух регионов будут работать на единую задачу энергообеспечения. Это, кстати, один из ключевых вопросов «Большой восьмёрки». И отнюдь не площадка для конкуренции. Нам надо развивать свою энергетику. Теперь возьмём лесной потенциал — и здесь мы точно не конкуренты. Надо привлечь как можно больше инвесторов, глубину переработки леса увеличить. Иркутская область в лесной промышленности, пожалуй, мощнее, чем Красноярский край. Нам есть чему поучиться у иркутян в сфере лесопользования. И мы будем перенимать этот опыт.

У наших регионов, наделённых мощными природными ресурсами, есть и много общих проблем. Например, с транспортной доступностью. Почти 4 тысячи километров до азиатских рынков сбыта и 3 тысячи — до европейских. Значит, мы не можем сегодня производить самолёты или автомобили, но зато мы можем производить комплектующие.

Дешёвая гидрогенерация и гидроэнергетика дают той же Иркутской области большие преимущества для создания здесь промышленно-производственных мощностей. Так что не конкурировать надо нам, а консолидировать свои усилия. Соперничество во имя каких-то дешёвых политических целей приводит лишь к потере инвестиционной привлекательности.

Вы не задумывались над тем, почему в Сибири сегодня активно идут процессы объединения? Да сибиряки сейчас как никто другой понимают, что будущее именно в совместных усилиях. Если, например, мы понимаем, что железнодорожный хаб выгоднее в Новосибирске, не надо кричать, что красноярцы круче новосибирцев. Потому что от Новосибирска действительно по железной дороге развилка лучше, эффективнее. Но если мы говорим, что авиационный хаб можно построить и в Иркутске, и в Красноярске, и у каждого региона может быть свой, то давайте это делать. Экономика должна быть реальной. Надо поднимать и развивать те отрасли, которые эффективны и привлекательны.

— Является ли приоритетным для крупных сибирских регионов развитие малого бизнеса?

— Не будет малого бизнеса — не будет и устойчивого экономического развития региона. Не будет движения вперёд. По-моему, всё очевидно. Предпринимательская активность создаёт почву для формирования среднего класса. Малый бизнес — это новые рабочие места, рост занятости населения, решение социальных проблем. У нас в Красноярском крае, начиная с этого года, поддержка и развитие малого бизнеса идут в рамках краевой целевой программы.

— В чём сегодня проявляется поддержка губернатора Красноярского края Александра Хлопонина со стороны г-на Потанина и команды «Интерроса»?

— Знаете, этот вопрос мне уже давно не задают журналисты, поскольку совершено очевидным фактом стали прозрачные, конструктивные, деловые отношения краевой власти со всеми финансово-промышленными группами, работающими в регионе. Крупный бизнес устраивают честные правила игры, политическая стабильность, а власть вполне устраивает ответственный бизнес. Такая ответственность и есть лучшая форма поддержки. Под ответственностью бизнеса я понимаю вовремя и в полном объёме уплаченные в бюджет налоги, реализацию на территории края социальных и инфраструктурных проектов и так далее. У меня, как у губернатора, не может быть иной позиции. И мои личные, дружеские отношения с представителями тех или иных бизнес-структур не могут противоречить этой позиции, они могут только поддерживать её.

— Какого рода отношения вы сохраняете с бывшим сослуживцем Владиславом Сурковым?

— О том, что мы с заместителем руководителя администрации Президента РФ Владиславом Юрьевичем Сурковым служили в одной части, я узнал случайно — во время очередной встречи в Кремле. Работать согласованно нам это не мешает.

— Можно ли считать соглашение о сотрудничестве Красноярского края с Иркутской областью необходимостью усилить межрегиональные связи? Подстёгивает ли это корпорации, имеющие бизнес в двух регионах? Есть ли гарантии того, что этот документ не будет формальностью?

— На все три вопроса ответ — да. У нас очень хорошие перспективы для сотрудничества с Иркутской областью по широкому спектру вопросов — экономических, инфраструктурных, социальных, правовых, экологических.

Подписание соглашения — естественный этап развития отношений двух регионов. Оно станет частью комплексных программ социально-экономического развития Красноярского края и Иркутской области на ближайшие годы.

Проекты, которые могут быть реализованы в Красноярском крае и Иркутской области, взаимно дополняют друг друга. Возьмём то же Нижнее Приангарье, развитие нефтегазового комплекса, подсоединение месторождений Южной Эвенкии к нефтепроводу Тайшет — Находка и так далее.

Регионы-локомотивы — это не только высокие темпы роста экономики, но и более высокий уровень жизни. На днях, напомню, было заключено соглашение о сотрудничестве строителей Красноярского края с Иркутской областью. Теперь вот более масштабное соглашение.

Мы решили создать координационный совет. Будем работать в постоянном режиме. На взаимовыгодной основе сможем реализовать свои ресурсы и свои возможности. Скажем, выиграл Красноярский край тендер, при котором крупнейший кардиохирургический центр будет строиться в Красноярске, — замечательно! Центр этот поработает и во благо иркутян. А если создание каких-то производственных мощностей будет экономически целесообразнее в Иркутске, я буду поддерживать проект иркутян. Любой проект должен быть конкурентоспособным.

Сотрудничество наших сибирских регионов логично вписывается в геополитические задачи. Могущество России должно прирастать Восточной Сибирью. Таков современный девиз. Если сегодня мы не начнём новый этап освоения востока нашей страны, мы просто не удержим территорию. Вдумайтесь только. Единственный город за Уралом с численностью свыше одного миллиона человек — это Новосибирск. При этом на границе у нас огромное количество населённых пунктов загрансоседей с численностью населения 2, 3 миллиона человек, всего — свыше семидесяти. И, конечно, сегодня нельзя планировать стратегию развития Сибири, не опираясь на региональные стратегии крупных корпораций в регионе. Мы просто обязаны учитывать в нашей региональной политике планы и намерения такого важного игрока, как бизнес.

Чтобы люди потянулись в Восточную Сибирь, здесь должны реализовываться крупнейшие инвестиционные проекты. В Красноярском крае один из таких проектов — Нижнее Приангарье. И он непременно будет сочетаться с программами в Иркутской области. Нас действительно многое объединяет. Например, мы говорим о том, что нам нужен мостовой переход через Ангару, чтобы забрать весь лесной массив, который находится на юге Эвенкии. И сегодня в Эвенкии работают предприятия Иркутской области, которые тоже подписали соглашения.

Для разработки стратегии экономического развития регионов наша рабочая группа Госсовета провела анкетирование 150 крупных корпораций — лидеров российского бизнеса. На территории уже объединённой Иркутской области в течение пяти-семи лет крупные компании могут вложить более 18 миллиардов долларов. Это фантастическая перспектива для региона, при том что это реальные проекты. Так что есть смысл пожелать успеха нашим партнёрам в самых амбициозных стратегических планах.

Записала Наталья ГАВРИЛОВА