Принятая недавно Страсбургским судом жалоба касается того, что одиночные камеры, в которых содержался заявитель, находились в подвальном помещении и в них было тесно; санузел не имел унитаза, на котором можно сидеть, а был оборудован таким образом, что справлять большую нужду приходилось на корточках. Кроме того, заявителя не обеспечивали казёнными постельными принадлежностями и посудой. Наш земляк ожидает сейчас решения Европейского суда в тюрьме города Минусинска Красноярского края. Иркутским областным судом он приговорён к пожизненному заключению с отбыванием первых десяти лет в учреждении с тюремным режимом. Борцу за свои права вменены 11 убийств, а также похищение людей, изнасилования, грабежи, незаконное хранение оружия. До того, как попасть в Иркутское СИЗО, он трудился киллером. Тем не менее статья 3 Европейской конвенции о защите прав человека «запрещает бесчеловечное и унижающее достоинство обращение или наказание вне зависимости от обстоятельств и образа действий жертвы» (под жертвой в данном случае имеется в виду осуждённый к пожизненному заключению).

По словам помощника Александра Самойлова, в Страсбург уже направлены десять затребованных судом справок: о размерах камер, в которых сидел заявитель, количестве проживающих в них людей, температуре в этих помещениях, расположении санузлов, результатах проверок санврачами и даже об обеспеченности литературой и возможности пользоваться библиотечными услугами. Заявитель находился в Иркутском СИЗО с конца 1998 по 2003 год, когда ремонтные работы в этом старинном здании ещё только разворачивались. Сегодня тюрьма для подследственных уже значительно ближе к евростандартам. Строятся двухкомнатные камеры, нары заменят на кровати. Туалеты и кухни отделаны плиткой. Проведены вентиляция и водопровод. С окон сняты металлические пластины, не пропускающие свет. Каждый арестант имеет собственную койку и обеспечивается постельными принадлежностями, одеждой по сезону, посудой. Бани обустроены душевыми кабинами. В больнице, где тоже ведётся ремонт, установлено новое медицинское оборудование.

И всё же иркутский изолятор не дотягивает пока до норматива жилой площади, установленного Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений». Вместо четырёх квадратных метров, положенных по закону, на каждого арестанта здесь выходит в среднем лишь около трёх — тюрьма переполнена. Такое положение продлится, видимо, не один год — пока не будет завершена реконструкция здания, построенного при крепостном праве и с тех пор не знавшего капитального ремонта. В остальных СИЗО, расположенных в Братске, Тайшете и Тулуне, подследственные имеют свои четыре законных квадрата жилплощади, заявил Александр Самойлов.

Он рассказал, что сегодня во всех пенитенциарных заведениях региона (не только в следственных изоляторах, но и в колониях) на видном месте размещена памятка для желающих обратиться в Европейский суд по правам человека. В ней указано, какие дела рассматривает суд в Страсбурге и как подать в него жалобу. По требованию руководства федеральной службы, заявителям на местах теперь не чинится никаких препятствий и задержек в переписке с международным органом защиты прав человека. Каждый регион ежеквартально направляет в Москву справку о количестве поданных в Европейский суд жалоб.

Правда, тяжба с собственным государством стоит недёшево: она обходится заявителю как минимум в полторы тысячи евро, а бывает и вдвое дороже. Но при положительном исходе дела суд может принудить государство возместить эти расходы или хотя бы часть их.

За те годы, как Россия, вступив в Совет Европы, подписала Конвенцию о защите прав человека и основных свобод, суд Страсбурга принял три решения в пользу наших соотечественников, недовольных условиями содержания под арестом. Все они связаны с нарушением статьи 3 Конвенции, которая гласит: «Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию».

В 90-х годах во всех следственных изоляторах страны арестанты содержались в переполненных камерах, спали в две-три смены, страдали от кожных заболеваний, антисанитарии, скудного пайка и недостатка лекарств. Условия, в которых годами жили подследственные, ещё даже не признанные судом преступниками, иначе как бесчеловечными характеризовать было, действительно, невозможно. Именно в таких условиях томился в Магаданском СИЗО почти пять лет бывший президент акционерного банка москвич Калашников. В конце концов Магаданский городской суд оправдал его по восьми из девяти пунктов обвинения, поскольку они были просто надуманы следствием. За пять лет Калашников 30 раз обращался с ходатайствами об изменении ему меры пресечения на подписку о невыезде, но так и не смог ничего добиться.

Страсбургский суд принял во внимание уверения российских властей в отсутствии умысла на унижение человеческого достоинства заявителя. Но это не помешало ему обязать государство — ответчика выплатить Калашникову пять тысяч евро в возмещение морального ущерба и ещё три тысячи евро — в погашение его расходов, связанных с защитой попранных прав.

Дело Калашникова стало для российского государства хорошим уроком. В то время, когда в Страсбурге шёл процесс по этому делу, в следственном изоляторе Магадана были проведены реконструкция и ремонт. Российские власти продемонстрировали на заседании видеоролик, где была отснята камера, в которой прежде содержался Калашников, — и судьи оценили «крупные положительные перемены» в этом заведении.

Банкир создал прецедент. И хотя условия содержания в российских СИЗО отличаются от тех, в которых ждал решения своей участи Калашников, ещё двое его последователей в прошлом году выиграли дело в Европейском суде по правам человека: Лабзов, находившийся под стражей в Чебоксарах за хищение трактора и цистерны, и Новосёлов, сидевший в Новороссийске за нападение на соседа. Рассмотрев их дела, суд Страсбурга принял к сведению, что заключённые питались по норме, медицинскую помощь получали вовремя, вентиляция в камерах работала исправно, каждый был обеспечен индивидуальным спальным местом, средствами гигиены, постельными принадлежностями. Однако, по мнению вершителей правосудия по-европейски, «жить, спать и пользоваться туалетом в одном помещении со многими другими сокамерниками уже достаточно, чтобы причинить страдания, превышающие неизбежный для тюрьмы уровень страданий и унижений». А потому российскому государству пришлось раскошелиться ещё на пять тысяч евро (страдания Лабзова потянули на две тысячи, а унижения Новосёлова — на тысячу дороже).

Фото Николая БРИЛЯ

*

Принятая недавно Страсбургским судом жалоба касается того, что одиночные камеры, в которых содержался заявитель, находились в подвальном помещении и в них было тесно; санузел не имел унитаза, на котором можно сидеть, а был оборудован таким образом, что справлять большую нужду приходилось на корточках. Кроме того, заявителя не обеспечивали казёнными постельными принадлежностями и посудой. Наш земляк ожидает сейчас решения Европейского суда в тюрьме города Минусинска Красноярского края. Иркутским областным судом он приговорён к пожизненному заключению с отбыванием первых десяти лет в учреждении с тюремным режимом. Борцу за свои права вменены 11 убийств, а также похищение людей, изнасилования, грабежи, незаконное хранение оружия. До того, как попасть в Иркутское СИЗО, он трудился киллером. Тем не менее статья 3 Европейской конвенции о защите прав человека «запрещает бесчеловечное и унижающее достоинство обращение или наказание вне зависимости от обстоятельств и образа действий жертвы» (под жертвой в данном случае имеется в виду осуждённый к пожизненному заключению).