В нынешнем году исполняется 145 лет иркутскому «Смольному» — зданию, где размещался институт благородных девиц. После того, как в восемнадцатом веке Екатерина II учредила в Питере такой институт в Смольном, по России пошла волна открытия женских институтов. К концу XIX века их насчитывалось уже 30. Десять — в Петербурге, четыре — в Москве, остальные в крупных губернских городах. Не отстал от моды и наш Иркутск. Живое свидетельство этому — здание института, в котором теперь располагается первый корпус Иркутского госуниверситета.

Упрощённый Кваренги

Девичий институт в Иркутске основан 1 июля 1845 года, в день рождения императрицы Александры Фёдоровны. Его первое пристанище находилось на берегу Ушаковки. Это было деревянное здание, не застрахованное от пожаров, построенное к тому же на влажной почве, рядом с кузницей и свалкой. Однажды сгорел флигель со вспомогательными постройками, тогда решено было перенести столь престижное учебное заведение в соответствующее каменное строение, расположенное в живописной части города. Богатый купец Е.А.Кузнецов пожертвовал на новый корпус 100 тысяч рублей, и началось его строительство. Автором проекта стал первый зодчий из бурят А.Е. Разгильдеев. Нет сомнений, что архитектор бывал в Петербурге и основательно обследовал Смольный, чувствуется, что он стремился скопировать творение Кваренги. Конечно, иркутский аналог значительно меньше, его декор скромнее, нет в нём столичной пышности, отсутствует торжественный портик в центре фасада.

Новоселье институток состоялось в 1861 году. А в 1892 на средства бывшей воспитанницы института, вдовы почётного гражданина Базановой было пристроено большое помещение к левому крылу. На первом этаже размещались баня и прачечная, а на втором в большой тесноте жила обслуга. В семи комнатах ютились 12 горничных, 12 прачек и 6 служителей.

Инкубатор тургеневских барышень

Иркутский девичий институт отличался от прочих своим демократизмом. Дворянства в нашем регионе было значительно меньше, чем в европейской части России, и поэтому образование здесь получали и другие сословия: дочери офицеров и чиновников составляли в выпуске 1896 года 64%, в то время как потомственные дворянки — только 2%, столько же было поповых дочек и 32% купеческих. Жили девочки в самом здании института, в так называемых дортуарах (спальных комнатах) третьего этажа. На каникулы, а за особые успехи в обучении и примерное поведение — и на Рождество и Пасху, их отправляли по домам. Но так как некоторые поступали из очень удалённых мест, из Якутска, Приамурья, даже из европейских губерний, часть воспитанниц и в летние каникулы оставалась в институте. В 1892 году была куплена дача, где институтки и проводили лето, на берегу Ушаковки, неподалёку от Казанской церкви.

Распорядок дня «кисейных барышень» был не такой уж барский. В первые годы институтской жизни воспитанницы вставали в шесть утра и после утренней молитвы пили чай. С 7.30 готовили уроки, с 9 до 12 занимались в классах, потом обедали и отдыхали до двух дня. С двух до пяти — вновь классные занятия, чай. С шести до восьми вечера — подготовка домашних заданий. Далее ужин, вечерняя молитва, отход ко сну. Сначала образование было шестилетним: три класса по два года. Затем обучение включало семь классов. Выпускной назывался первым, а самый младший — седьмым. Воспитанницы носили разную одежду. Выпускницы — серые платья, три средних класса — тёмно-лиловые, а три младших — бордово-коричневые. Комплекты нарядов сменялись: будничные, праздничные и для занятий гимнастикой и танцами. В большом зале второго этажа помещался огромный, во весь рост, портрет императрицы. Сюда в поздний час прокрадывались институтки. Бытовало поверье: если в полночь помолиться перед портретом и Александра Фёдоровна кивнёт головой, получишь назавтра пятёрку.

Система оценок была двенадцатибалльной. Преподавали Закон Божий, словесность, русский, французский, немецкий языки, математику, историю, географию, физику, космографию (краткие сведения по астрономии, физике, химии и геологии), педагогику, естествознание, музыку, пение, рисование, танцы, гимнастику, чистописание, рукоделие. На каждый класс полагалось по две классные дамы. Служили также так называемые пепиньерки — выпускницы, помогавшие воспитателям и готовящиеся к самостоятельной педагогической практике.

— В институте трудился крепкий, солидный педагогический состав, — рассказывает доктор исторических наук профессор ИГУ Александр Всеволодович Дулов. — Здесь, например, преподавал русский язык, всеобщую и русскую историю И.О.Катаев, составитель интересного исторического учебника.

Большое внимание уделялось музыкальному образованию. Особенно при старшем преподавателе М.П.Вознесенской (жене директора Иркутской метеорологической обсерватории). В то время она единственная из музыкантов Иркутска окончила консерваторию. Всего музыкальных наставников было семь, и преподавание музыки велось во всех семи классах. Многие выпускницы впоследствии окончили консерватории. Конечно, устраивались музыкальные вечера и выступления. За годы обучения девицы становились искушёнными театралками. Каждая из них бывала в театре в среднем не реже раза в месяц.

Деятельностью института руководил совет, в котором до 1866 года председательствовал сам генерал-губернатор Восточной Сибири. Кроме того, императрица распорядилась, чтобы жёны генерал-губернаторов принимали живое участие в судьбе института. Иногда и во главе преподавательского состава вставали супруги высокопоставленных лиц. Так, перед революцией, с 1910 года последней директрисой служила жена бывшего иркутского губернатора А.П.Моллериус. А первой директрисой, кстати, стала Каролина Карловна Кузьмина, до этого бывшая гувернанткой в семье сосланного декабриста Н.М.Муравьёва, дети которого тоже были приняты во вновь открывшийся институт. Учились в нём и дочери декабриста В.Ф Раевского, декабриста В.А. Бечасного, одно время преподавал декабрист Д.И. Завалишин. С 1896 года институт стал называться институтом императора Николая I.

— Конечно, это было элитарное учебное заведение, со своим внутренним распорядком, с особой интеллигентской атмосферой, — говорит Александр Дулов. — И, естественно, воспитанницы не только получали разностороннее, преимущественно гуманитарное, образование, но и приобретали навыки и привычки светского образа жизни. Воспитание было консервативным. Преподаватели внушали девушкам идеи преданности царизму и церкви.

Наверное, самыми яркими впечатлениями для её обитательниц были балы. Одна из старшеклассниц в своём «Дневнике института» сохранила подробное описание такого упоительного вечера. Девушка пишет, что обедали в четыре часа, но от волнения «кусок в горло не шёл». Наконец, бал начался. Открывая его, «пошли полонезом все воспитанницы старшего класса и по шести пар из второго, третьего и четвёртого». Полонез так понравился гостям, что девушек попросили повторить выход. Потом все вальсировали. Ужин состоялся в полночь. После ужина кадеты, приглашённые для младших девочек, откланялись, а самих девочек увели на покой. Для остальных же веселье продолжалось до четырёх часов утра и закончилось торжественным маршем.

В институте бывали многие именитые персоны. В 1891 году, во время своего кругосветного путешествия, проезжая через Иркутск, его посетил будущий русский император Николай II. Подаренный во время танцев платок цесаревича институтки разорвали на маленькие кусочки, чтобы каждой достался сувенир.

С февраля 1918-го советская власть произвела реорганизацию института. В его совет вошли, помимо администрации, делегаты от преподавателей, от самих воспитанниц и родительского комитета, а также от младших служащих, занятых физическим трудом. Руководству института пришлось пойти на существенные уступки, чтобы иметь возможность окончить учебный год и сохранить учебное заведение. В мае институт был закрыт, а барышни определены в сиропитательный дом и другие учебные заведения. Однако уже в июле институт вновь возобновил свою деятельность, когда красные отступили из губернского центра. Но ненадолго. В 1920 году он окончательно прекратил своё существование постановлением губернского отдела наробраза. Постановление гласило, что состав его воспитанниц «нуждается в перевоспитании, возможном только при условии разъединения и размещения их по трудовым советским школам, в которых воспитанницы составляли бы среди пролетарских детей меньшинство».

Так окончилась история института благородных девиц в нашем городе. Но не история его примечательного здания.

Легендарные стены

Творению бурятского зодчего Разгильдеева судьба уготовила славную жизнь. Недаром на его фронтоне сегодня красуются шесть мемориальных досок, и, похоже, галерея славных имён, связанных с этим корпусом университета, будет продолжена. В 1928 году здесь побывал нарком просвещения А.В. Луначарский. В стенах этого легендарного здания учились известные писатели Иосиф Уткин, Иван Молчанов-Сибирский, учёный-антрополог Георгий Францевич Дебец, работали крупнейший физик, профессор Иосиф Антонович Парфианович, основатель иркутской школы физиков-исследователей, первый декан математического факультета Владимир Владимирович Васильев и его сын Олег Владимирович Васильев — мировые авторитеты в математической науке. Тесно связана с этим памятником истории и архитектуры и судьба выдающейся женщины, оставившей яркий след в науке, Анастасии Васильевны Калабиной, доктора химических наук, создавшей кафедру высокомолекулярных соединений и органического синтеза.

В советский период корпус претерпел всевозможные строительные вмешательства, далеко не улучшившие его архитектурную и декоративную концепции. В кабинеты превращены часть коридоров, расчленённый актовый зал, столько десятилетий бывший местом праздничных торжеств для институток. Почти во всех помещениях здания сегодня гладкие потолки и стены, а ведь на исторических фотографиях мы видим, что они были украшены сложным, красивым орнаментом. До наших дней дожили только следы лепки на потолке в двух аудиториях, а также изразцовые печи в 219-й аудитории. Их, конечно, необходимо сохранить, как и оригинально спроектированную парадную лестницу.

Институтка сегодняшних дней

Мы узнали, что в Иркутске выросла и учится правнучатая племянница некогда губернатора Г. И. Моллериуса и его супруги А.П. Моллериус, последней руководительницы девичьего института, будущий юрист Ирина Моллериус.

— Я с детства знаю от родителей о своих именитых предках, — рассказывает Ира. — Мой папа Эдуард Дмитриевич Моллериус, военный в отставке, рассказывал, что его дед, наш с сестрой Диной прадедушка Георгий Петрович Моллериус, был родным братом Ивану Петровичу Моллериусу, некоторое время возглавлявшему Иркутскую губернию. Таким образом, мой дед Дмитрий Георгиевич приходился ему племянником. О предке-губернаторе мы знаем мало, почти что ничего, и даже имени и отчества его супруги семейное предание не сохранило. Слышала по радио, что губернатор Моллериус издал законоположение, запрещающее животным переходить железнодорожные пути. Забавно, словно какие-нибудь калифорнийские законодательные причуды. Непременно раскопаю всё, что связано с этим человеком, его женой и братом, в областном архиве. Интересные судьбы у дедушки и бабушки. Отец говорит, что дедушка Дмитрий Георгиевич — из Питера, а бабушка Анна Вацлавна — из Польши. Они познакомились и стали семьёй в фашистском концлагере, там и родилась папина старшая сестра, да и сам наш папа родился в послевоенной Германии. Почему-то там, на чужбине, дедушка скрывал свою настоящую фамилию и рекомендовался как Холмогоров. Фамилия наша и в самом деле приметная, редкая и не совсем ясной национальной принадлежности. Дедушки в живых давно нет, а вот бабушка жива, здорова. Она в Усолье почётный гражданин, возглавляет городскую организацию Красного Креста. Ей уже за восемьдесят, но она всё ещё активно хлопочет по делам благотворительности, организует сборы в школу детей-сирот, обеды на Пасху и Рождество, другие акции.

Дина Моллериус учится на втором курсе БГУЭП, а Ирина на будущий год станет дипломницей ВСИ МВД. Своё будущее Ирине хотелось бы связать с наукой. А пока она завидно учится, берёт уроки восточных танцев и водит подаренный отцом автомобиль «Ока».

— Не роскошная карета, — смеётся студентка, — зато помогает везде успевать.