В Москве день президентской пресс-конференции выдался ненастным, накануне испортилась погода, ледяной ветер нёс над кремлёвскими башнями низкие тучи. В утренних сумерках Красная площадь казалась воплощением штампов времён «холодной войны» — мрачной и негостеприимной, просто какое-то логово злого волшебника. Но по-настоящему острые ощущения ждали нас у Спасских ворот. Всех журналистов, прибывающих на пресс-конференцию, прямо на улице встречал первый кордон: мрачные лейтенанты Федеральной службы охраны в бушлатах ядовито-зелёного цвета. Придерживая болтающиеся где-то под правым локтем короткоствольные автоматы, лейтенанты проверяли списки. Для полного антуража не хватало только собак и громкоговорителей.

О погоде в Кремле не позаботились

Желающих задать вопрос главе государства было много, поэтому списки были толстыми, а очередь — длинной. Сотрудники охраны быстро замёрзли так, что начальство разрешило им не пользоваться рамками металлодетекторов. Сцена была вполне в духе традиций: ветер, напополам со снежной крупой, автоматчики, подпрыгивающие мёрзлые журналисты в легкомысленных куртках и пальто. Лейтенант берёт паспорт, долго листает рукой в перчатке развивающиеся списки, потом выкрикивает номер, который нужно будет назвать на следующем посту. Ошалевший от холода корреспондент автоматически повторяет номер вслух и, пригнувшись, несётся под защиту кремлёвских стен.

Обозревателю нашей газеты Елене Лисовской вместе с коллегами из проекта «Медиакратия» пришлось мёрзнуть дольше. Из-за накладки со списками их не хотели пропускать вовсе. «Проходите только по паспорту и удостоверению, — безапелляционно заявил офицер в шапке, натянутой до ушей. — Мне всё равно, что ваши списки есть на другом посту. Нам фейс (видимо, фейс-контроль Федеральной службы охраны. — «Конкурент») сказал, мы и выполняем». Ситуацию спасло только вмешательство продюсера Первого канала Александра Школьника, которому после долгих уговоров удалось взять журналистов под свою опеку, и они бегом понеслись к заветной двери, то и дело огибая бродивших по двору автоматчиков.

Чтобы попасть в зал, нужно было пройти ещё два кордона. На втором заслоне нужно было предъявить паспорт, показать содержимое сумки и пройти через металлоискатель. На третьем кордоне — перед входом в зал — то же самое, только паспорт показывать не нужно.

Кто успел, тот и сел

Пресс-конференция проходила в здании, построенном в тридцатые годы для Военной школы им. ВЦИК, а ныне пользуемом Администрацией президента для административных надобностей. То ли казарменный дух крепко впитался, то ли у Павла Бородина в период реставрации Кремля руки до этого здания не дошли, но интерьеры здания остались неприкосновенно-советскими.

Прорвавшиеся в здание журналисты быстро разделились на опытных и замёрзших. Опытные, скинув на руки гардеробщиц верхнюю одежду, сразу понеслись в зал, занимать места. Слабые духом (или более легко одетые) устремились в буфет, подкрепиться чашечкой горячего эспрессо, а то и рюмкой коньяка. Тем временем в зале происходил стремительный захват мест — за исключением сотни «именных», зарезервированных пресс-службой для журналистов, входящих в кремлёвский пул, все остальные рассаживались вполне демократично, по принципу: кто раньше встал — того и тапки. Причём даже свободные места при ближайшем рассмотрении оказывались занятыми: поднаторевшие на прошедших пресс-конференциях акулы пера писали на бумажке слово «занято» и спокойно уходили общаться с коллегами. Дмитрию Люстрицкому удалось занять место в центре зала, а Елене Лисовской после безуспешных прогулок по залу пришлось довольствоваться балконом.

Чтобы камеры не мешали президенту, сотрудники пресс-службы сразу выстроили телеоператоров по дуге вдоль задней стены зала. В зале работало 160 телекамер, из них 50 — зарубежных телеканалов. Только ОРТ представляла дюжина операторов. За несколько минут до пресс-конференции часть камер спустилась вниз, к президентскому столу, и журналисты принялись писать довольно однотипные стенд-апы. «До пресс-конференции осталось 15 минут» и «здесь собралось около тысячи человек» и «все ждут появления президента» — только и слышалось вокруг.

Попутно столичные теле- и фотооператоры поражали провинциальных коллег количеством и качеством аппаратуры. У «профи» от фотографии дело было поставлено по высшей мерке. На столике перед каждым фотографом несколько объективов, минимум один из которых — метровой длины «телевик», напоминающий армейский прибор ночного видения, флэш-карточки памяти для фотоаппарата и собственно камера — ценой, на глаз, не меньше десятка тысяч долларов. Сделав десяток снимков, фотограф менял карточку, отснятую флэшку тут же засовывал в ридер, подключенный к ноутбуку с мобильным интернетом. Через минуту снимок был уже в редакции или на фото-сайте.

Так начинаются пресс-конференции…

За четверть часа до начала невидимая дама с металлом в голосе объявила по трансляции основные правила поведения участников пресс-конференции: говорить в микрофон и только по разрешению ведущего, по проходам не ходить, зал не покидать. Тем временем места в конце и начале каждого пятого ряда, зарезервированные пресс-службой, заняли молчаливые «журналисты» в отутюженных костюмах и неброских галстуках.

За четыре минуты до начала пресс-конференции на сцене появился стюард, который поставил на стол две дымящиеся чашечки. Зал замер. За две минуты до начала по потолку поехала камера РТР «на кране» и замерла перед местом президента. Зал вообще перестал дышать. Довольно громко раздался прокуренный женский голос: «Ох, ну сил нет. Давайте позовём его, что ли?».

В это время вышел президент. Оказалось, что на сцену люди попадали из-за монументальных кулис, облицованных мрамором. Неширокий проход был совсем незаметен, и оттого казалось, что президент вышел прямо из стены. От мерцания фотовспышек создавалось впечатление, что в зале в абсолютной тишине бушует гроза. Президент энергичным шагом преодолел расстояние до стола с микрофонами. В зале робко захлопали, аплодисменты стали громче. Путин, продолжая двигаться, наклонил голову и улыбнулся сам себе. Пожал руку пресс-секретарю, быстрым движением сел и немедленно начал: «Добрый день, уважаемые дамы и господа…»

После вступительного слова президента его пресс-секретарь Алексей Громов предоставил возможность задать вопрос первому журналисту. На огромных плазменных панелях, установленных на сцене за спиной президента, появился корреспондент газеты «Ваши шесть соток». Он открывает «большую» пресс-конференцию уже в третий раз и традиционно спрашивает про дачи. Говорят, в прошлый раз настоятельно интересовался, есть ли дача у президента. Тогда одна американская телекомпания, собиравшаяся писать «прямой эфир», после этого вопроса передумала и отключила аппаратуру.

Тем временем на телеэкране за спиной «дачника» был отчётливо виден плечистый «журналист» в сером костюме. На лацкане его пиджака был виден значок ФСБ в виде щита и меча. Через некоторое время до молодого человека дошёл комизм ситуации, и он застенчиво заёрзал, пытаясь скрыть предательский значок от телекамеры.

Хочешь задать вопрос? Вставай и маши

Первые два часа пресс-конференции решение о том, кто будет задавать вопрос президенту, принимал его пресс-секретарь Алексей Громов: «АиФ», «Интерфакс», «Вот вы, девушка с блокнотом», «Мужчина в третьем ряду», «Коллега с Кавказа, я помню, что обещал вас спросить», «Вон из того последнего ряда кто-нибудь», — перечислял он счастливчиков. Причём господин Громов старался чередовать известных ему столичных журналистов с незнакомыми приезжими.

Журналисты изо всех сил пытались привлечь его внимание. Самые хитроумные вытащили заранее отпечатанные таблички с названиями СМИ или городов. Другие принялись писать ключевые слова своих вопросов — «Нефтегаз», «Ирак» или «131 ФЗ». Громов виртуозно манипулировал, одним лишь взглядом выделяя и обнадёживая одних и ввергая в уныние других.

Место на балконе оказалось самым неудачным с точки зрения перспектив пообщаться с гарантом конституции. За три с половиной часа пресс-конференции посчастливилось только трём дамам с галёрки. «Вставай и маши блокнотом», — настоятельно рекомендовал соседке слева матёрый журналист. «Куда я встану? Он вообще на нас не смотрит», — парировала она, до боли в плече размахивая увесистым книжным томиком ярко-красного цвета.

Тем временем фотокоры старались ловить каждое «нестандартное» движение Путина. Стоило тому поднять палец, протянуть руку к микрофону или взять чашку — зал отвечал стрекотом фотозатворов. Было некоторой неожиданностью, что президент оказался довольно эмоциональным человеком. Он рубил воздух ладонью и жестикулировал не хуже своего итальянского коллеги Сильвио Берлускони.

Когда корреспондент арабского телеканала «Аль-Джазира» начал задавать скользкий внешнеполитический вопрос про приход к власти ХАМАС, Путин вздохнул и, похоже, задержал дыхание. Начиная ответ, он совершенно по-борцовски выдохнул «х-ха» и разразился серией резких фраз: «Это большой удар, сильный удар по американским усилиям на Ближнем Востоке…».

Почти четырёхчасовая конференция пролетела мигом. Последние полтора часа Владимир Путин отстранил Алексея Громова от ведения конференции и начал выбирать журналистов сам. Сразу стало ясно, что предпочтение он невольно отдаёт блондинкам младше 35 лет. После того, как федеральные каналы прекратили прямую трансляцию, обстановка стала заметно более непринуждённой. Президент начал шутить, некоторые его шутки были более удачны, другие настораживали. Например, вполне уместно Путин ввернул цитату из Зощенко: «Вылетит слово — не воробей, не поймаешь, а у нас догонят, поймают и посадят». Зал задумался.

Живо среагировал президент и на жалобу журналистки из Костромы, что в России падает рождаемость по причине того, «что ориентация у нас сдвинулась». «Куда? — спросил президент — Куда она сдвинулась? Не надо», — и покачал головой.

Окончание пресс-конференции откладывалось несколько раз, всё время оставался «ещё один вопросик». Когда президент покинул аудиторию, зал вздохнул — и бросился вниз по лестнице. Как оказалось, из тысячи присутствующих примерно семьсот страдали привязанностью к никотину. Четырёхчасовое вынужденное пребывание без сигареты бросило всех в курилку, и через пять минут в цокольное помещение невозможно было зайти без противогаза.

В то время, как в курилке акулы пера неформально обсуждали итоги пресс-конференции, крупный путиновед, спецкор ИД «Коммерсант» Андрей Колесников давал коллегам официальные комментарии по поводу того, чем нынешнее мероприятие отличается от предыдущих и что изменилось в президенте.

Улица по-прежнему встретила расходящихся журналистов пронзительным ветром. Но что характерно: внутри кремлёвских стен дуло гораздо меньше, чем снаружи. Что свойственно для российской действительности.

Фото Юлии РУБЦОВОЙ