За новогодней суетой показалось, что газовая война между Россией и Украиной закончилась. Да что там говорить, многие и не заметили, что она начиналась. А между тем предновогоднее противостояние вокруг «голубого золота» запустило глубинные процессы, плоды которых придётся пожинать не только в 2006 году, но и много позже.

В двух словах о том, что произошло и чего не произошло, хотя могло бы произойти. Напомню, что всё началось в 2004 году, когда накануне украинских выборов Россия очень хотела поддержать украинского политика Януковича. Так сильно хотела, что российская компания «Газпром» вдруг подписала с украинской компанией «Нафтагаз» соглашение, по которому весь 2005 год поставляла газ по смешной цене в 50 долл. за тысячу кубических метров. Когда политические проблемы в отношениях между Россией и Украиной превысили некую критическую массу, президент Путин решил, что пора привести цену в соответствие с рыночной. «Газ-пром» тут же заявил, что теперь будет продавать газ Украине по 160 долларов за тысячу кубометров. Украина возмутилась — с точки зрения Киева цены в 50 долларов были установлены соглашением к контракту между «Газпромом» и «Нафтагазом», который был подписан 8 августа 2004 года и должен был действовать в течение 5 лет, до 2009 года, причём было указано, что цена является фиксированной. «Газпром» подумал над аргументами Украины и поднял цифру до 230 долларов.

Приводить здесь всю хронику конфликта не представляется целесообразным, хотя хватало в ней и громких заявлений, и откровенных спекуляций. Важно, что было найдено компромиссное решение о создании совместной компании «Росукрэнерго», которая будет покупать российский газ по цене 230 долл. за тысячу кубометров и мешать его с туркменским газом по 65 долларов таким образом, чтобы цена газа за тысячу кубометров на границе Украина — Россия составила 95 долларов. При этом не совсем ясно, как Росукр-энерго сведёт баланс, поскольку сделка представляется для компании убыточной примерно на 2,7 миллиарда долларов. Но и это, в данном контексте, не очень интересно. Интересно другое: как эта маленькая бескровная война отразилась на восприятии окружающего мира человеками, проживающими в России, в Украине и в прочем мире.

А отразились эти конфликты очень интересно. В России СМИ, и в первую очередь — государственные каналы, преподали эту экономическую историю как сагу о наказании виновных. Мол, не оценили в Киеве «майданутые» украинцы российской щедрости, забаловали с Ющенко да с НАТО и были наказаны рублём. Или гривной, как будет угодно. Мы, как обычно, молодцы, а они, понятное дело, не очень. Вот только такую точку зрения за пределами Российской Федерации никто не разделяет. Внутри Украины мощный всплеск антироссийских настроений такой силы, что можно говорить о внутриполитическом кризисе. Оппозиция обвиняет Ющенко — Ющенко! — в недостаточно жёсткой позиции по отношению к экономическому диктату со стороны России. Западные оценки ничуть не мягче, газеты первой недели января пестрят заголовками, которые говорят сами за себя: «Неразумные поступки Путина» («The Times»), «Путину не хватает газовой логики» («The Financial Times»), «Грубое давление на Киев ударило по самой России» («Los Angeles Times») и даже — «Кем станет Путин — гангстером или добрым кузеном Владимиром?» («The Herald»). При этом Запад возмущён не столько самим фактом пересмотра стоимости газа, сколько сроками и жёсткостью выдвигаемых требований.

Дело в том, что применительно к России мировая общественность рассматривала газовый бизнес именно как бизнес, но не как фактор политического давления. Намерение Москвы поиграть газовым краном встревожило в первую очередь Европу, которая зависит от поставок российского сырья. Но не только Европу. В этом контексте деятельность Соединённых Штатов в Ираке представляется совсем в ином свете. Американцы не хотели, чтобы их экономика зависела от неблагонадёжных партнёров — и они этого добились, а то, что для этого им понадобилось раздавить целую страну, никого не волнует. Теперь в Европе идёт вполне серьёзный разговор о поисках альтернативы российскому газу, да хоть бы и о ядерной энергии, но своей, национальной. Насколько российская сторона просчитала последствия от своей жёсткой позиции? Найден ли единственно верный козырь, правильно ли разменять не очень успешную внешнюю политику России на дорогую газовую трубу или газовые миллиарды обернутся будущими политическими потерями, измеряемыми уже в вовсе астрономических цифрах?