Давать оценки легко и приятно. И сегодня, через 180 лет после восстания на
Сенатской площади, находится уйма оценщиков, полагающих, что они все измерили
на весах времени, и выносящих еще один обвинительный приговор декабристам.
Генералы, офицеры и «фрачники», о которых с гневом писал император, были в
немалой части ветеранами Отечественной войны 1812 года и свой патриотизм и
русский дух утверждали не столько записями в дворянских книгах (а среди них были
и Рюриковичи), сколько героизмом на полях сражений. Обвинить их в нарушении
святого для армии понятия присяги тоже не поднимется рука, так как после смерти
Александра I гвардия уже начала присягать императору Константину, когда этот
процесс был остановлен из-за обнародования Манифеста усопшего монарха, согласно
которому новым наследником был назначен великий князь Николай Павлович (будущий
Николай I). Еще в 1820 г. Константин вступил в брак с польской дворянкой
Грудзинской, которая не захотела принимать православие, и страна не знала, что
согласие императора на этот брак было получено с условием отказа Константина
Павловича от прав на наследование престола. Это, конечно, очень романтично —
разменять корону на любовь, но результатом было двухнедельное междуцарствие,
формальная свобода офицеров от присяги и повод для восстания, которое, по общему
мнению участников, и готово-то не было.

Мятежники были незаурядными людьми. Член Следственной комиссии, 27-летний
младший брат царя великий князь Михаил Павлович, побеседовав с только что
арестованным Николаем Бестужевым, сказал, перекрестившись, своим адъютантам:
«Славу богу, что я с ним не познакомился третьего дня, он, пожалуй, втянул бы и
меня».

У сибиряков есть все основания для благодарной памяти о декабристах.
М.И.Муравьев-Апостол, прибывший в 1828 году в Вилюйск, занялся устройством школы
для детей разных сословий и национальностей. Чтению, письму, арифметике,
географии, истории и различным ремеслам обучали детей С.Кривцов и братья
Беляевы в Минусинске в открытой ими школе. Д.Завалишину обязано Забайкалье
открытием ряда сельских приходских училищ, возобновлением работы в Чите казачьей
и солдатской школ, закрытых из-за недостатка учебников. Декабрист за свой
счет снабдил их учебными пособиями и работал в них учителем. Бестужевы и
Константин Торсон стали просветителями Бурятского края. В доме Торсона была
устроена школа для мальчиков и девочек, бурят и русских, в которой обучали
общеобразовательным предметам и ремесленному делу.

Деятельности декабристов в Сибири посвящены целые тома, но вовсе не одни
советские историки пели им осанну. И в 19 веке о них было написано, например,
Иваном Прыжовым: «Декабристы… исследовали Сибирь в антропологическом,
естественном, экономическом, социальном и этнографическом положении. Люди эти
были истинными благодетелями Сибири и в нравственно-социальном и в материальном
отношении».

А монархия, успешно поборов заговорщиков-конституционалистов, после восстания на
Сенатской не прожила и ста лет.

Может быть, стоит об этом подумать?