Кажется, вампиловцы создали прецедент своим участием
в престижном театральном форуме «Актеры России — Михаилу
Щепкину», оказавшись на нем единственным театром юного
зрителя среди десяти драматических коллективов. Это был
уже шестой по счету всероссийский фестиваль, который
теперь проводится в Белгороде регулярно, раз в два года,
но актеры молодежной сцены с берегов Ангары приглашены
на него впервые. Для волнения уже одной этой чести было
достаточно, а высокий статус своего рода «смотрин актерских
достижений» лишь усиливал нервное состояние. Как-никак,
«показаться» великому реформатору отечественного сценического
искусства М.С. Щепкину, чьи художественные и этические
принципы развил в своей знаменитой системе К.С. Станиславский,
съехались служители Мельпомены обеих российских столиц
— Москвы и Санкт-Петербурга (БДТ имени Г. Товстоногова),
а также Воронежа, Ярославля, Липецка, Тольятти, Рязани…
С учетом же приезда из Минска Республиканского театра
белорусской драматургии (РТБД) Щепкинский фестиваль вправе был именоваться международным, по аналогии с проходившим
в те же дни на берегах Невы фестивалем «Балтийский дом».

Вдобавок надо было поддержать иркутскую марку в глазах
завзятых театралов Белгорода. Ведь для них гастрольное
лето открыли «академики» охлопковской драмы, чей репертуар
включал в себя без малого десяток разножанровых названий,
что называется, на все вкусы. Добиться этого одним фестивальным
спектаклем — задача, понятно, не из легких. Тем не менее
вампиловцам она, похоже, оказалась по плечу. И в этом
убеждает прежде всего аншлаг, которому не помешал затяжной
осенний дождик, вопреки опасению, что непогода отпугнет
зрителя. Аншлаг, впрочем, сопровождал этот форум с момента
его открытия 15 октября, а сибиряки выступили через три
дня, 18 октября, успев посмотреть только игру хозяев
фестиваля в «Горе от ума» А. Грибоедова, постановку на
сцене Белгородской драмы осуществил Борис Морозов, возглавляющий
ЦАТРА (Центральный академический театр Российской Армии),
и комедию «Русская рулетка» В. Павлова драмтеатра «Колесо»
имени Г. Дроздова в режиссуре руководителя труппы тольяттинцев
Анатолия Морозова, старшего из братьев.

Фестивальная афиша обещала такие шедевры русской и зарубежной
классики, как «Ревизор» Н. Гоголя, «Бешеные деньги» А.
Островского, «Последние» М. Горького, «Дом, где разбиваются
сердца» Б. Шоу, «Человек из Ламанчи» Д. Вассерман, Д.
Дэрион, где в роли Дон Кихота — легендарный Владимир
Зельдин. И, по-моему, у всех иркутян учащеннее бился
пульс при виде имен Валентина Распутина и Александра
Вампилова на красочных плакатах и в программках форума.

Но жизнь, по обыкновению, внесла свои коррективы, и вместо
театра имени А. Кольцова, где пожар внезапно уничтожил
декорации, Воронеж представляла оперетта «Граф Люксембург».
Ну, а сибиряки вряд ли могли желать себе участи лучшей:
так совпало, что оба произведения земляков поставил режиссер
Иркутского ТЮЗа Александр Ищенко. Только собственную
инсценировку повести «Прощание с Матерой» он осуществил
в родных стенах, а «Валентину» по пьесе «Прошлым летом
в Чулимске» пригласил разыграть с актерами РТБД его художественный
руководитель Валерий Анисенко, и во время гастролей в
Минске мы по достоинству оценили эту проникновенную работу
белорусских коллег. Увы, посмотреть их выступление на
Щепкинском фестивале, как и всех, чья очередь была после
иркутян, не удалось. По регламенту все, кто отыграл
свой спектакль, назавтра отправлялись в родные пенаты.
Да уже, честно говоря, и тянуло домой после столь дальнего
и долгого путешествия, обремененного творческим напряжением
и разного рода неурядицами дорожного быта.

— Мы свое отстрадовали! — памятуя об успешных гастролях
в Белоруссии, вслед за распутинской Дарьей могли бы с
облегчением сказать участники «Прощания с Матерой»,
пережидая овацию белгородского зрителя после финальных
аккордов. Поразительную публику воспитал в своем городе
БГАДТ имени М. Щепкина, отметивший 70-летие в этом сезоне.
Населения здесь всего двести тысяч (втрое меньше, чем
в областном центре Приангарья), а зал наполняется битком
и, главное, внимает происходящему на сцене в благоговейной
тишине. Уж на что в Иркутске все гастролеры отмечают
высокую зрительскую культуру и подготовленность, а не
помню ощущения, будто публика перестала дышать, ловя
и впитывая каждое слово материнских жителей. Насколько
же, должно быть, радостно артистам поддерживать эту слитность
с сочувствующим залом, даже не осознавая своей власти
над ним в моменты такого покоряющего единения.

Естественно, все приехавшие «на поклон к Щепкину» ревностно
смотрели спектакли друг друга. После чего в гостинице
«Южная» собирались вместо ужина на фуршет актерского
клуба с обязательным капустником. Каждый волен был зафиксировать
свои впечатления на страницах специального календаря,
где в день выступления вампиловцев появились такие записи:
«Сибиряки! Вы настоящие! Удачи!», «Иркутск! С вас начался
настоящий фестиваль!», «Иркутск! Вы нас покорили. Спасибо!»

Признание зрителей. Признание коллег. Оставалось узнать
мнение критиков. И назавтра, в день отъезда, прошло обсуждение,
которое стало, по сути, еще одним признанием. «Где нет предмета
хвалы, там скажем все — молчанием», как рекомендовал
Н.М. Карамзин. А поскольку члены экспертного совета не
только не молчали, но говорили горячо, взволнованно,
страстно, то и последние сомнения относительно того,
как была воспринята «визитная карточка» Иркутского ТЮЗа,
если они у кого-то и были, — отпали. Серьезными и глубокими
мыслями, навеянными прозой Валентина Распутина и ее воплощением
в спектакле «Прощание с Матерой», поделились известные
театроведы, знающие сценические создания иркутян не понаслышке.
Все это люди титулованные, но для экономии газетной
площади опущу перечень их званий и назову только сами
имена: Константин Щербаков, Николай Жегин, Анна Кузнецова,
Валерий Подгородинский.

Их анализ не сводился лишь к комплиментам, как и не
замыкался пространством затопленного острова и трагедией
насильственного отторжения от родных мест. В эпическом
развороте событий более чем тридцатилетней давности критики
уловили предупреждение, обращенное в день сегодняшний
с его бесконечными реформами и преобразованиями: не трогайте
корневую систему, не разрушайте основу, не рубите сплеча.
«В этом, по-моему, и страсть, и энергетика вашего спектакля,
и его движущая сила. Это было предвидение большого художника,
его интуиция била тревогу задолго до того, как страна,
находившаяся в состоянии абсолютного полумертвого покоя,
вдруг начала раскачиваться. Вспомните этот отчаянный
крик в тумане под финал спектакля: «Мы заблудились!»

К. Щербаков нашел в спектакле также столкновение двух
правд, которое придает объем и жизненность затронутым
глобальным проблемам, утверждая ценность единственной
и неповторимой человеческой жизни.

Критики в один голос отмечали замечательное мастерство
исполнительниц ролей: Дарьи — Л. Стрижовой, Настасьи — Н. Ольковой, Катерины — Л. Попковой, Симы — Л. Почаевой, Тунгуски — Г. Проценко.
Похвалы удостоились также добротные, убедительные работы
артистов А. Гаврилова, В. Привалова, М. Ройзена, образное
оформление сцены художником-постановщиком А. Суракевичем.

Рождались у экспертов в ходе обсуждения интересные предложения,
замечания, остережения, способные пойти на пользу спектаклю,
который вызывает такой явственный отзвук в зрительских
душах и сердцах. И, безусловно, особое внимание фокусировала
на себе работа Людмилы Стрижовой, о которой А. Кузнецова
сказала: «Героиня ваша, конечно, чудная актриса. Глаз
от нее оторвать нельзя. Актриса, которая просто родилась,
наверно, со счастливой органикой и которую нельзя испортить,
по-моему, никаким, даже дурным, спектаклем…»

А что конкретно до «Прощания с Матерой», то вампиловцев
открытым текстом напутствовали: этой постановкой надо
дорожить и сохранять в репертуаре как можно дольше. Потому
что «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам»
нигде и никого не оставляет равнодушным, помогая человеку
оставаться человеком.