Российская система образования отстает от реалий дня
по меньшей мере лет на десять. Именно тогда,
десятилетие назад, в России обнаружился ажиотажный
спрос на юристов, экономистов и бухгалтеров. Надо
отдать вузам должное, они быстренько
сориентировались и судорожно начали готовить
означенных специалистов. В результате получилось
перепроизводство. Однако учебные заведения по
непонятной причине не сумели сказать себе «стоп!» и
продолжали ковать никому не нужные избыточные кадры.
Пришлось целой армии молодых людей, получивших
«популярные» дипломы, трудиться где попало,
переучиваться, теряя драгоценное время, или
пополнять армию безработных. Например, в
Нижегородской области за последние три года более
700 свежеиспеченных бухгалтеров не могут после
окончания учебного заведения найти работу по
специальности.

Когда в нашей стране сложилась подобная ситуация с
переизбытков инженеров (было это еще в советское
время), выпускники технических вузов и в ус не дули,
чтобы найти себе работу: за них отдувалась
существующая в стране «система распределения». Она
распихивала неоперившихся специалистов по
предприятиям, администрации которых не могли
отказаться от совершенно ненужных для них кадров: за
подобное неповиновение в те годы можно было запросто
схлопотать «строгача» и даже лишиться директорского
кресла.

Как ни странно, некоторые сегодняшние директора с
легкой ностальгией вспоминают прежнюю систему
распределения. Избыток кадров, поясняют они, далеко
не самое страшное. Лишних людей можно подвести под
сокращение штатов — сегодня это несложно. А вот
когда необходимых кадров нет вообще, на предприятии
можно ставить крест.

С какой завистью смотрят иные руководители
предприятий на государственные военные и милицейские
вузы! Здесь еще сохранились прежние порядки. Как
пояснили в департаменте распределения кадров МВД,
«распределение у нас осталось до сих пор. После
окончания, например, Московской школы милиции
выпускника обязательно направляют в районный отдел
милиции, где он и будет работать».

Крепче нервы и у самих выпускников перечисленных
учебных заведений. Им не надо терзаться вопросом,
смогут ли они после получения диплома устроиться по
специальности. Рабочее место, пусть и с не очень
высокой зарплатой, им гарантировано.

Казалось бы, за чем дело стало? Можно вернуть назад
систему распределения, предварительно адаптировав ее
к современным реалиям. Такую идею высказывает, в
частности, директор Ассоциации частных вузов России
Валентин Гуров. Не далее как прошедшим летом
ассоциация даже апеллировала к министру образования
Андрею Фурсенко с предложением сформировать в стране
контрактную систему «государство — вуз — студент».
Ее суть в том, чтобы студент отрабатывал
определенное количество лет за те деньги, которые
государство платит за его обучение. Таким образом,
появятся кадры, необходимые государству в данный
момент. И хотя молчание министра явно затянулось,
ассоциация надеется, что причина этого уважительная:
чиновники тщательно «переваривают» предложение.

Хотя, казалось бы, что тут думать? Во многих
зарубежных странах выпускников тоже с успехом
«распределяют». Правда, по несколько иному принципу.
Инициатива здесь исходит не от вуза, а от
работодателя. Если руководству компании нужны,
например, программисты, то она делает заявку
определенному учебному заведению. Понятно, что вуз
выбирается самый «сильный». И уже одно это признание
идет на пользу его престижу. Одним выстрелом
убиваются сразу несколько «зайцев»: имидж вуза
растет в глазах абитуриентов, и они валом валят
подавать в него документы. Выпускники получают
готовое место работы, а компания — готовых
специалистов. Одновременно происходит естественный
отбор: вузы, не пользующиеся спросом, перестают
существовать, а студенты, жаждущие заранее получить
место работы, начинают учиться как можно
старательнее: горе-профессионалы с неудами в дипломе
работодателям не нужны.

Зачатки подобной заказной системы есть и в нашей
стране. Иногда крупные транснациональные компании
обращаются в кадровые агентства с просьбой подобрать
для них толковых студентов, из которых впоследствии
вырастут хорошие специалисты. Но для кадровых
агентств это непростая, слишком кропотливая задача.
За будущими претендентами на вакансию нужно
наблюдать, отслеживать их успеваемость,
анализировать успехи. Как известно, успеваемость не
всегда показатель ума. Получать хорошие оценки можно
и за самую элементарную зубрежку, главное — иметь
хорошую память. Поэтому если кадровые агентства и
берутся выполнить поставленную задачу, то очень
неохотно и за очень большие деньги. Впрочем, таких
заявок у них крайне мало. Как правило, работодатели
предпочитают кадры с опытом от двух лет.

Куда же податься бедным студентам? Сегодня их
трудоустройство зависит либо от наличия выгодных
знакомств, либо от счастливого случая. Но, как
говорится, то ли еще будет. По словам Андрея
Гринберга, в частности, только в Москве институтов
столько, что к 2009 году выпускников школ просто не
хватит, чтобы заполнить все свободные места в
аудиториях. Не отстают и другие крупные города.
Колледжи, институты, академии, университеты в них
растут как грибы после дождя. И это неудивительно:
на образование всегда есть спрос. И если молодые
люди обязательно хотят стать бухгалтерами или
юристами и при этом могут заплатить за образование
деньги, то почему бы не сделать им приятное? Даже
несмотря на то, что страна уже «объелась» этими
специалистами. В результате образовательный бизнес
получается явно перекошенным. Руководствуясь
исключительно финансовыми соображениями, вузы не
только плодят потенциальных безработных, но и
дезориентируют абитуриентов, которым по молодости
лет невдомек, что их будущее столь мрачно.

В такой ситуации логичнее всего было бы сократить
число вузов, в особенности — выпускающих
специалистов, которыми России затоварена. Но этот
процесс сопряжен с немалыми сложностями юридического
характера. Не так-то просто закрыть частный вуз, не
говоря уж о государственном. И ни один закон не
может запретить вузу появиться на свет.

Справедливости ради скажем, что чиновники пытались
остановить перепроизводство специалистов, но весьма
оригинальным способом: они ужесточили процедуру
регистрации и лицензирования частных вузов. Но
надежды на отсев учебных заведений не оправдались.
Зато в сфере регистрации и лицензирования сразу же
выросли ставки негласных финансовых поборов.

Но если с частными академиями и университетами все
ясно — они следуют веяниям его величества рынка, то
государственные, которых сам статус обязывает
держаться в рамках, подчас ведут себя аналогично.
Так, в сельскохозяйственном институте на скорую руку
открывается кафедра юриспруденции, в геологическом —
кафедра психологии… Понятно, что студенты учатся там
на платной основе. Чему их научат в сугубо
специализированном вузе, явно занимающемся не своим
делом, и куда они денутся с такими знаниями —
большой вопрос. Однако сделать ничего нельзя: в
Министерстве образования пояснили, что никакие
ограничения на этот счет по отношению к
государственным вузам на деле не действуют.

Так что спокойными за свою трудовую будущность
сегодня могут быть только студенты вузов,
выпускающих редких специалистов. Так, по словам
ректора Российского института интеллектуальной
собственности Ивана Близнеца, востребованы около 80
процентов выпускников института. В частности, в этом
году большая их часть получила работу в Роспатенте и
Федеральном институте промышленности.

Но, как известно, выбор профессии — дело сугубо
индивидуальное. Быть «редким специалистом» захочет
далеко не каждый, да и не каждому это дано. У
молодых людей — свои приоритеты. Кому-то хочется
получить профессию по душе, а кого-то интересует
только денежная работа. И, судя по тому, что платные
вузы не пустуют, последних в нашей стране гораздо
больше.