!I1!Прошлогодняя, первая, экспедиция иркутской молодежи
дошла до Халхин-Гола, восстановив историческую
справедливость и отдав дань памяти героям, погибшим в
1939 году в необъявленной и изрядно подзабытой
потомками войне на монгольской границе. Маршрут
второй экспедиции простирался значительно дальше
монгольских степей. После Алтан-Булага, Улан-Батора,
Ундархана, Чойбалсана и Сумбэра, расположенного на
берегу реки Халхин-Гол, иркутской молодежи предстояло
вновь пересечь границу — уже китайскую, и пройти по
местам боев, решивших исход второй мировой войны:
Маньчжурию, Далянь, Порт-Артур, Хайлар и, наконец,
Харбин, где 16 сентября 1945 года наш земляк, дважды
Герой Советского Союза Афанасий Белобородов принимал
парад Победы.

Предоставленные РОСТО «Камаз» и «Урал» на сей раз не
были оборудованы даже простыми скамейками: на войне
как на войне. В кузовах военных тягачей расположились
32 члена экспедиции, среди них студенты и
преподаватели семи вузов, в том числе монголы,
получающие в Иркутске высшее образование, ученик
Шелеховского лицея, курсанты и офицеры
Восточно-Сибирского института МВД, представитель
генерального спонсора — Ангарской нефтехимической компании,
журналисты ИГТРК и «Восточно-Сибирской правды».

!I2!Наш специальный корреспондент, участник II
Международной экспедиции Людмила БЕГАГОИНА делится
сегодня своими впечатлениями.

Ура! Русские возвращаются!

«Монголию мы прошли, пожиная плоды, посеянные в
прошлом году», — сказал руководитель II Международной
экспедиции Виталий Корытников. Судя по тому, как
принимали нас монголы, сколько перемен вокруг
оказалось связанными именно с нашим приездом, он,
видимо, прав. На границе, в Алтан-Булаге, экспедицию
встречали глава представительства Иркутской области в
Монголии Валерий Кислов и генеральный консул России
Александр Федулов вместе с руководителями хурала
Дархан и ветеранами второй мировой войны.
И первый же митинг на чужой земле
состоялся у памятника, воздвигнутого за последний год, уже
после отъезда I мемориальной экспедиции иркутской
молодежи, — это был памятник российским солдатам,
павшим в боях за Монголию. Встречающие дали нам
понять, что маршрут нашей экспедиции оценен как знак
уважения российской молодежи к тем, кто в боях
отстаивал право монгольского народа на эту землю, на
независимость своего государства.

В Улан-Баторе представителей иркутской молодежи принял
президент страны Н. Энхбаяр, высоко оценивший роль
международной экспедиции в укреплении содружества
наших стран. Он подчеркнул, что будущее есть только у
того народа, который помнит свою историю и не
забывает своих друзей.

На протяжении всего пути мы не раз убеждались в
признательности монголов, как они выражались, за то,
что «русские возвращаются», опять, после 15-летнего
перерыва, делают шаги к сближению. В Чойбалсане, к
примеру, отложили до нашего приезда военный парад,
посвященный окончанию второй мировой войны, — специально, чтобы делегация иркутской молодежи могла принять в
нем участие. И наша маленькая колонна прошла строевым
шагом под боевым знаменем Александрийско-Хинганского
гвардейского стрелкового 307 полка, привезенного ради такого случая из
Иркутска, где оно хранится в музее боевой славы.

!I3!На заставе, дислоцирующейся по пути следования
экспедиции, между Чойбалсаном и Сумбэром, буквально
за два дня до нашего приезда был открыт музей
четырежды Героя Советского Союза и Героя Монголии
маршала Жукова. Имя этого полководца, начинавшего
военную карьеру на Халхин-Голе, в этом году присвоено
министром обороны Монголии 327 мотострелковому полку
как награда за особые успехи в службе. Замполит полка
Э. Монхчулуун извинился перед нами, что экспонатов
пока немного: простреленная каска советского солдата,
найденная в местах сражений, оружие того времени,
копия письма Жукова своей жене да книги о нем,
используемые на политзанятиях. «Министерство обороны
Монголии считает, что мы должны воспитывать молодое
поколение, рассказывая о подвиге советских солдат и
героизме великого русского полководца», — сказал
замполит, переводя для нас висевший на стенке
соответствующий приказ министра Гуррагчи. Надо ли
говорить, что члены нашей экспедиции были первыми
посетителями полкового музея, и нас, как дорогих
гостей, попросили оставить свои впечатления в книге
отзывов.

«Русские — наши братья», «Приезжайте на следующий
год снова», — слышали мы повсюду. Меня особенно
трогала та искренняя радость, с которой встречали
нашу экспедицию простые люди. Мы были ограничены во
времени — мемориальные мероприятия, концерты, приемы
планировались заранее, и график был очень жестким. Но
разве возможно отказать тем, кто, узнав из передачи
местного телевидения о приезде экспедиции, вклинивался
в наше расписание. Председатель национального Совета
безопасности при Президенте Монголии Жаргалсайхан
нашел нас в столичном музее истории, чтобы
засвидетельствовать признательность молодым людям, не
забывающим наше общее прошлое, сблизившее в свое время
Россию и Монголию. На погранзаставе, куда мы
заскочили, чтобы пообедать и двинуться в дальнейший
путь, торопясь к ночи добраться до очередного
самона, пришлось заночевать: офицеры упросили дать
для цириков (солдат) концерт, по окончании которого
устроили дискотеку.

Учителя школы N 20 в Улан-Баторе предложили показать
специально подготовленную к нашему приезду программу.
«Ждем вашу экспедицию с весны. Дети разучили русские
военные песни, выступали с ними на городском конкурсе
и даже завоевали первое место», — рассказывал
директор школы Болдбаатор. Ребятишки в алых пилотках,
одетые в парадную форму наших бывших пионеров, пели
вместе с нами «Катюшу» и «День Победы», дарили
незатейливые сувениры и ни за что не хотели нас
отпускать, пока мы не досмотрели до конца всю
программу — с хором, танцевальными номерами,
выступлением духового оркестра. Потом хозяева водили
нас по классам и кормили «русским» (в их понимании)
обедом: на первое, например, был борщ, в который
вместе с капустой повара настрогали и соленых
огурцов.

Но главным, наверное, плодом прошлогодней экспедиции
было подписанное в Улан-Баторе соглашение о
сотрудничестве между Федерацией молодежи Монголии и
комитетом по молодежной политике
Иркутской области. Руководитель федерации Ц.
Зоригтбаатор после церемонии пригласил всех членов
экспедиции в ресторан «Барбекью», построенный
французами, — один из самых последних и модных в
столице. Когда на наших глазах были в течение двух
минут приготовлены выбранные каждым из нас блюда из
мяса и овощей, Зоригтбаатор предложил: «Давайте петь
русские песни. Пусть все знают, что к нам приехали
дорогие гости из России». И мы пели до закрытия
ресторана. И после его закрытия тоже пели — уже на
улице, встав в круг и крепко обнявшись с новыми
монгольскими друзьями.

Зоригтбаатор:

Традиции не прерываются

Президент Федерации монгольской молодежи Зоригтбаатор
окончил Московский институт молодежи в 1992 году. С
этого времени и работает в центральной национальной
молодежной организации. Кроме того, является генеральным
секретарем Азиатского союза молодежи и большую часть
времени проводит в своем офисе в Сингапуре.

После подписания соглашения о сотрудничестве Федерации
монгольской молодежи с комитетом по молодежной политике
Иркутской области ЗОРИГТБААТОР дал для
«Восточно-Сибирской правды» небольшое интервью.

— Федерация монгольской молодежи была по сути основана
еще в 1921 году. А в 1991 году преобразовалась на базе
бывшей ревсомольской организации. Сейчас перед молодежью
нашей страны встают новые проблемы и трудности, решением
которых мы занимаемся.

— Какие же проблемы у монгольской молодежи?

!I4!— Главные — безработица и образование. Молодые люди
сейчас нацелены, как правило, на получение высшего образования.
Но в вузах очень мало мест, за учебу в них приходится дорого
платить. По таким специальностям, как парикмахер,
повар, строитель, наша система образования тоже
отстает от потребностей. Во время ярмарок
трудоустройства предлагается очень много рабочих
мест, требующих специального образования, но получить
его трудно. Безработица тянет за собой другую
проблему: алкоголизм. В последнее время стали
появляться и факты наркомании. Но, правда, это
единичные случаи, масштабы этой проблемы у нас не
такие, как в России.

— Нам показалось, что молодые монголы ничего не имеют
против военной службы. Это от менталитета или результат
военно-патриотического воспитания?

— И то, и другое. С прошлого года мы ввели церемонию:
при получении общегражданского паспорта достигшие 16
лет дают торжественную клятву Родине. В ней есть и
такие слова: «Если я буду соблюдать эту клятву — мое
имя станет известным. Если нет — мое имя будет
предано забвению». Эта церемония введена по инициативе нашей
организации и проводится под патронажем премьер-министра Монголии.
Что же касается воспитания воинского долга,
старшеклассники, например, каждое воскресенье
приезжают теперь в армейские части, где изучают
военное дело: учатся стрелять, маршировать, водить
машины. Мы ввели такую традицию, чтобы дать
подросткам понять, в чем же суть воинского долга,
служения Родине. Старшеклассники воспринимают такие
уроки с большим энтузиазмом. У нас твердая установка:
после окончания средней школы все молодые люди должны
идти в армию. Сейчас редко кто уклоняется от воинской
службы, в армию идут очень охотно.

— Старшее поколение к русским относится традиционно
хорошо. А на молодежь это распространяется?

— Я думаю, что не только война скрепила наши народы.
Советский Союз нас всегда поддерживал. И уважение к
русским сохранилось у нас как традиция. Она передается
от поколения к поколению, от дедов, родителей — к детям
и внукам. Наша дружба всегда имела для нас большое значение.

Сейчас мы очень тесно работаем со странами Азиатско-
Тихоокеанского региона: Японией, Кореей, Малайзией, Сингапуром,
Китаем. Активно сотрудничаем также с Германией и Англией
— свою помощь они предложили сами. Но мы очень заинтересованы
развивать контакты с Россией, с которой нас с давних
времен связывали дружеские отношения.

— С молодежью Иркутской области у вас были какие-нибудь
контакты раньше?

— Никаких. Подписание соглашения с комитетом по молодежной
политике Иркутской области я оцениваю
очень высоко. Нам легко общаться с сибирской стороной
России, близко и стратегически выгодно.

Мы постараемся охватить, по мере возможности, все аспекты
сотрудничества. Уже в следующем году планируем организовать
в Иркутске фестиваль дружбы молодежи Монголии и России.
Такой фестиваль проходил в 1981 году. Я учился тогда в 4
классе и был его участником — тогда я впервые пересек
границу, и до сих пор у меня сохранились яркие воспоминания. Мне
очень хочется возобновить эту традицию. С председателем
Иркутского областного комитета по молодежной политике
Виталием Барышниковым мы обсудили многие проекты.
Поговорили и о туризме, о совместных молодежных лагерях,
где ребята могли бы не только отдыхать, но и заниматься
каким-то конкретным делом.

Малая Поднебесная

!I5!Я и раньше бывала в Монголии. Но прошлый визит в
столицу Малой Поднебесной как-то не произвел на меня
особого впечатления. Город как город: 5-этажные
коробки, возведенные, по всему видать, нашими
земляками, напоминали родину. Правда, стояли они
вперемешку с юртами, что добавляло немного колорита в
городской пейзаж, мало радующий глаз.

Сегодня Улан-Батор другой. В нем появились черты
современного европейского мегаполиса, особенно в
центре, где повсюду можно увидеть 12-этажные стильные
дома, банки, супермаркеты, рестораны. Правда, и юрты
никуда не подевались.

Но столица, хотя в ней и проживает половина населения
страны, вовсе не дает настоящего представления о
Монголии. Для того, чтобы его получить, надо, видимо,
как мы, протрястись на «Камазе» или другой машине
высокой проходимости по бескрайним просторам бывшей
империи Чингисхана, встретиться с простыми людьми,
живущими в дальних самонах, все теми же кочевниками,
быт которых мало изменился за прошедшее тысячелетие.
И влюбиться в эту необыкновенную страну и ее
необыкновенных людей, как это и случилось с ребятами
из нашей экспедиции.

От одной деревни до другой мы тряслись по степи,
казалось бы, ровной, как столешница, по 10-12 часов,
хотя расстояния были не так уж и велики: дневной
переход составлял в среднем километров 350. Но дорог
здесь нет — есть лишь так называемые «направления»,
то есть следы проходивших до нас машин с примятой
травкой. И весь пейзаж составляли бездонные зеленые
пространства, синие горы вдали, а над головой низкие
— кажется, на расстоянии вытянутой руки — жемчужные
облака. Они бросали густые черные тени на равнину,
среди бескрайних просторов которой лишь изредка
встречались то стадо верблюдов либо баранов, то
одинокая юрта, украшенная тарелкой спутниковой
антенны, то всадник на коне, скачущий по склону холма.

И несмотря на клубы пыли, от которой ребята напрасно
пытались спастись под запасенными заранее
респираторными масками, на жестокую тряску,
заставлявшую, например, меня даже в кабине, в
привилегированных, можно сказать, условиях, биться
головой о стекло так, что водитель всерьез
беспокоился, как бы я его не вышибла, —
ничто не могло вывести нас из состояния какого-то
чистого восторга, охватывающего при взгляде на
маячивший впереди горизонт, до которого никогда не
доедешь, либо на низкое небо, после захода солнца
моментально украшавшееся крупными яркими звездами,
падающими так часто, что мы не успевали загадывать
желания.

!I6!80% Монголии занимают луга и пастбища. Людей здесь
кормит земля, и отношение к ней у монголов трепетное.
Никогда не выходят из моды туфли с загнутыми вверх
носками: чтобы не повредить, не дай Бог, степную
равнину. Говорят, небольшая борозда на этой нежной
поверхности через год может превратиться в овраг. Да
и вообще мода в этих краях — на века. На улицах
людей в национальных костюмах — халатах,
застегивающихся у ворота (дэли), — встречаешь чаще,
чем в джинсах или юбках. И песни они поют те же, что
и столетия назад: весь репертуар, говорят, по сей
день составляет пару сотен напевов. И в меню четыре
раза в день неизменная баранина, сваренная почти без
соли, хушуры (что-то вроде чебуреков) да буузы
(похожи на позы, только меньше размером). Хлеба здесь
мало, а вода — вообще редкость. Монголы никогда не
предлагают помыть руки перед едой, нам приходилось
запасаться для этого влажными косметическими
салфетками. А все напитки приготовлены на молоке.
Здесь не найдешь привычного нам черного сладкого чая
— в начале трапезы непременно подается зеленый чай с
молоком и солью, сдобренный жиром и поджаренной
мукой. Соленый теплый напиток задерживает жидкость в
организме и помогает продержаться на 40-градусной
жаре. Попытки запивать жирную баранину привезенной с
собой минералкой венчались, как правило, у наших
ребят расстройством желудка. А при нашей жизни на
колесах справление нужды в голой, без единого
кустика, степи превращалось в то еще приключение.

Привет Володе от Лувсана

!I7!Что поражало меня в монголах, с которыми мы
знакомились, — их бесподобная открытость,
искренность и прямо-таки детская наивность.
Гостеприимные, доброжелательные, они нисколько не
сомневаются, что чужие люди ответят им такой же
сердечностью. В Чойбалсане, узнав, что я работаю в
газете, ко мне подошел председатель совета ветеранов
Восточного аймака Лувсанцэрэн, служивший перед тем,
как уйти на заслуженный отдых, в генштабе Минобороны
в Улан-Баторе. Он рассказал, что в 80-х годах учился
вместе с Владимиром Путиным на высших офицерских
курсах «Выстрел», и просил передать ему горячий
привет. В моем блокнотике ветеран, 8 лет проживший в
Советском Союзе, своей рукой нацарапал для нашего
президента записочку: «Твой юный монгольский друг
Лувсан жив и здоров. Приезжай к нам в Монголию, в
Баяндунсамон». И пояснил: «Мы с Путиным, правда,
учились на разных потоках и не общались, но это
неважно — все равно он будет очень рад получить от
меня весточку».

Радушие и простых монголов, и властей, действительно,
не могло не покорить ребят. В Чойбалсане и Сумбэре,
после труднейших переходов мы вылезали из машин
черными от пыли, валившимися с ног от усталости —
тем более что добирались мы до этих мест лишь
глубокой ночью. И с удивлением обнаруживали, что на
главной площади нас уже несколько часов ожидают все
жители, от малышей до стариков, во главе с губернатором или
мэром. Тут же начинались фейерверк и концерт в честь
нашего приезда. Об усталости мы забывали и
включались в праздник.

Прощаться было еще труднее. Церемония с песнями,
объятиями, пиалами с молоком и водкой, передаваемыми
по кругу из рук в руки, затягивалась порой не на один
час.

Впрочем, со временем у монголов свои, особенные,
отношения: они никогда никуда не торопятся. Эндэрцог,
наш верный проводник, сердился, если мы приставали к
нему с вопросами «во сколько» или «когда». «Зачем
планировать? — ворчал он. — План нарушится — плохо
будет. Когда приедем, тогда и приедем. Так хорошо
будет». Да и в самом деле, чего нам было волноваться?
Наши машины всю дорогу, от границы до границы,
сопровождали на джипе верные и надежные люди: тот же
Эндэрцог, переводчик из представительства нашей
области в Монголии, а также сотрудник Министерства
обороны Амарсайхан и заместитель начальника ВАИ
Болдбаатор — два подполковника, подружившиеся с
иркутской молодежью еще в прошлом году, во время I экспедиции,
и сразу ставшие для ребят своими. В бескрайней степи
они ориентировались ничуть не хуже, чем мы на
городских улицах. А если ночь заставала нас в пути —
без проблем находили ночлег и барана на ужин.

Клятва на верность матери-земле

Встреч с монгольской молодежью было не так уж много,
но они превращались в настоящие праздники, причем для
обеих сторон. Поскольку экспедиция наша была
посвящена памяти военных лет, встречались мы по
большей части с монгольскими солдатами-цириками: в
полку, в военном институте, в столичном доме офицеров.

Каждый раз нас охватывало волнение, когда при звуках
гимна Монголии ее молодые граждане не просто стоя
ждали окончания торжественной церемонии, но, гордо
подняв голову и положив руку на сердце, запевали гимн
своей родине чистыми, ясными голосами. Достигший совершеннолетия в этой стране дает клятву на верность
родине и матери-земле. Монгольская молодежь охотно
служит в армии — для мужчины это считается почетным
делом. Срочная служба длится всего год — и может,
поэтому здесь нет проблем с дедовщиной.

Впрочем, в Монголии военное дело избирают не только
представители сильного пола. В военном институте
Улан-Батора, который готовится вскоре отмечать
85-летие, студенты показывали нам строевые приемы и
искусство рукопашного боя — и примерно третью часть
каждой колонны составляли девушки. Программа этого
института включает в себя три года обучения
гражданским специальностям по коммерческому набору,
после чего желающие могут дополнительно бесплатно
получить двухгодичное военное образование — и девушки
не менее охотно, чем парни, пользуются этим правом.

Мы были приятно удивлены тем, что молодые монголы
знают и любят русские патриотические песни, особенно
из репертуара военных лет. В столичном доме офицеров
после концерта ансамбля Министерства обороны
Монголии, где солистами были сплошь заслуженные
артисты МНР, предложили выступить и нашей творческой
группе. Мы боялись, что будем бледно выглядеть со
своей самодеятельностью, гитарой да аккордеоном,
рядом с профессионалами. Но видели бы вы, как встречали
цирики наши фронтовые песни! Огромный зал, кстати,
прождавший нас около двух часов из-за того, что мы не
могли вовремя вырваться из дружеских объятий хозяев
предыдущей встречи, аплодировал так, что заглушал
фонограмму. Солисты признавались, что им пришлось
петь без музыки — ее просто не было слышно. Когда
Сергей Цыдыпов и Вадим Зырянов, офицеры ВСИ МВД,
исполняли специально выученную перед этой поездкой
песню на монгольском языке, сотни людей подхватили
ее — стоя, взявшись за руки и раскачиваясь из
стороны в сторону. После незатейливой этой песенки о
земле, которая улыбается, глядя на своих детей, цирики,
так же стоя, пели вместе с нами уже на русском
«Катюшу» и «Россия и Монголия — одна семья».

Этот эпизод мы с грустью вспоминали уже на родине, в
Чите, когда давали концерт в учебной части СибВО.
Напрасно наши солисты призывали родных солдатушек
вместе с ними спеть «Катюшу» — юные граждане России
на столь несовременный репертуар реагировать не желали.

У монголов благодарная память. Они, например,
чтут своего главного национального героя — Чингисхана, с чьим именем связано возникновение монгольской
государственности. Это имя носят сегодня лучшая
гостиница столицы и самая чистая монгольская водка.
Портреты великого полководца, объединившего монголов
под своим знаменем, а не фото нынешнего главы
государства украшают школы, институты, кабинеты
официальных лиц. Знамя Чингисхана хранится в
Министерстве обороны, в комнате из пуленепробиваемого
стекла — и лишь один человек, генерал, назначаемый
специальным приказом президента страны, имеет в это
хранилище доступ. «Очень строгое знамя, — важно
заявил нам Эндэрцог. — Птица умирает, если пролетит
над ним». Но один раз в два года эту священную
реликвию выносят для поклонения военным.
Сфотографироваться возле знамени Чингисхана разрешили
только мужчинам из нашей экспедиции.

Преданность тем, кому обязана страна своей
независимостью, самим своим существованием, — у
монголов в крови, в генетической памяти. Я думаю,
именно этим объясняется их искренняя любовь к
русским: здесь и дети знают, что в 1939 году, когда
японцы напали на Монголию в районе реки Халхин-Гол,
на помощь пришли русские братья. Мы не спрашивали,
сколько всего музеев в этой стране посвящено памяти
маршала Жукова, но за неделю на своем пути успели
побывать в трех. Кстати, в Монголии музей этого
выдающегося советского полководца появился раньше,
чем на его родине. Русских героев, таких, как
командир танковой бригады Яковлев, штурмовавший
японцев под Халхин-Голом, монголы в этой
стране чтят, пожалуй, больше, чем соотечественники.
Их подвигу посвящены экспозиции музеев, их могилы
ухожены, у памятников — всегда цветы.

А сколько раз слышали мы благодарные слова о роли
Советского Союза в обретении Монголией независимости.
Союза-то уж давно нет. Зато жива, как и прежде,
признательность монголов народу, чей вождь в далеком
45-м на Крымской конференции заявил союзникам о
готовности разгромить Квантунскую армию, с которой те не
могли справиться сами, лишь при условии признания
статуса Монгольской Народной Республики.

Олег Дерковский:

Возродим народную дипломатию

!I8!В Улан-Баторе II Международную экспедицию иркутской
молодежи принял посол Российской Федерации
в Монголии Олег ДЕРКОВСКИЙ. Он поделился своим мнением
о роли нашей экспедиции и задачах, которые предстоит
решать молодежи для укрепления содружества двух стран.

— История, как мы знаем, развивается по спирали, и отношения
между людьми — в том числе. Было время, когда молодежные
организации Советского Союза и Монголии тесно сотрудничали,
сейчас, после перерыва в два десятка лет, мы к этому возвращаемся.

Двадцать лет — большой срок. Это возраст большинства
из вас. Для ветеранов — это как будто было вчера. Мне
представляется чрезвычайно важным, что в Иркутской области
военно-патриотичное воспитание достигло такого уровня,
который демонстрирует ваша молодежная экспедиция. И
будущее России я связываю именно с такими молодыми людьми,
которые посвящают свое свободное время, свой досуг,
чтобы поклониться памяти отцов и дедов, отдавших
жизни ради того, чтобы сегодня мы могли спокойно жить.

В нашей стране много проблем, миллионы людей сегодня
живут трудно. И я думаю, поднимать Россию, возродить
ее величие, не декларативное, а реальное, вернуть ей
статус великой державы, можно в том числе и путем
патриотического воспитания подрастающего поколения.
Ваш приезд наталкивает меня на мысль поставить перед
федеральным центром вопрос о распространении опыта
комитета по молодежной политике Иркутской области. Такого
рода воспитательная работа внутри страны с выходом на
контакты с аналогичными молодежными организациями соседних
государств представляется мне очень важной.

Не стоит изобретать велосипед. Еще свежи в памяти те годы,
когда между комсомольскими организациями России и Монголии
были тесные связи. Какие формы контактов тогда существовали?
Большинство из этих форм, по-моему, нужно просто восстанавливать.
В Иркутской области это делается, и хорошо получается.
Теперь через федеральный центр следует выйти на молодежные
организации других регионов, чтобы их представители
приехали, например, в Монголию познакомиться и договориться
о каких-то совместных мероприятиях, встречах, походах,
решениях общих проблем, — как это сделали вы. Я нисколько
не сомневаюсь, что, возвратившись домой, вы подумаете,
как пригласить в гости группу монгольской патриотической
молодежи. И не только дадите им возможность отдохнуть
на Байкале, но и познакомите со своей работой, откровенно
поговорите о проблемах, кстати, общих для наших
стран.

Вы сами видите, многие граждане Монголии хорошо говорят
по-русски. Правда, за последние 15 лет, я считаю, больше
по нашей вине, обучение русскому языку в Монголии сократилось.
Тем не менее интерес к нему все еще остается достаточно
высоким. Пожалуй, это единственная страна, где практически
основным иностранным языком является русский.

Думаю, вы почувствовали теплоту монгольских сердец, уважительное
отношение к нашей стране. И мне бы хотелось, чтобы по
возвращении домой вы передали эти свои ощущения своим
друзьям и знакомым, тем, кому не довелось участвовать
в подобной экспедиции. Что вы должны до них донести?
Монголия — это очень большая страна с точки зрения
протяженности наших границ, почти три с половиной
тысячи километров. Это очень важная страна с точки
зрения наших интересов. Это страна, в которой хорошо
помнят, что объединяло наши народы. Здесь не забыли
горячую помощь в обретении Монголией независимости,
суверенитета.

!I9!Сейчас здесь работает американский корпус мира. 60 парней
и девушек, в основном врачи и педагоги, делают то,
что делали здесь мы в советский период. Монголы хорошо
помнят то время, когда в самых отдаленных уголках работали
советские люди. И сегодня мы не должны отставать от
американцев. В этом вопросе, конечно, нужна финансовая
поддержка федерального правительства. Но и на уровне
отдельного субъекта, к примеру Иркутской области, можно
вести такую работу в определенном, скажем, аймаке. Я
считаю, молодежь должна и может подталкивать официальных
лиц к каким-то политическим решениям, экономическому
сотрудничеству. Члены молодежной экспедиции сейчас являются
послами своей страны в Монголию. Вы выполняете важную
политическую и дипломатическую миссию.

Я на дипломатической службе уже давно. Хочу вам сказать
откровенно: к сожалению, официальные лица часто встречаются,
обнимаются, устраивают застолья, а потом разъезжаются
и забывают, о чем говорили. Вот в чем я вижу смысл неформальных
общений между молодежью двух стран: чтобы вы подталкивали
власть по-другому вести дела.

Не забывайте: вы представляете собой народную дипломатию.

(Окончание в следующем номере)