Мероприятие проходит раз в пять лет, и каждый раз оно приурочено к
большому или маленькому юбилею института. Так что на
этих встречах как бы еще подводятся итоги очередной рабочей
пятилетки иркутских энергетиков. В этом году ИСЭМ СО РАН — 45 лет.
Поучаствовать в обсуждении очень важных для россиян проблем
и заодно поздравить своих хорошо известных в научном мире коллег-
иркутян приедут ученые из Новосибирска, Екатеринбурга, Москвы,
Саратова, Санкт-Петербурга и других городов.

На конференцию представлено более 70 докладов. В них затронуты самые
разные аспекты: тенденции и закономерности развития энергетики и
ее составляющих, взаимосвязи энергетики и экономики, новые энергетические
технологии, роль рыночных механизмов, проблемы безопасности, надежности
и другие.

Так какой же, с точки зрения ученых, будет энергетика России в 21-м веке? С
этого вопроса мы начали разговор с председателем оргкомитета конференции,
директором Института систем энергетики, членом-корреспондентом РАН
Николаем Воропаем.

— Мы регулярно анализируем тенденции развития
энергетики. В прошлом году, например, вышла в свет
двухтомная монография «Энергетика в 21-м веке», в
которой сделана попытка представить, как будет
развиваться эта отрасль в ближайшие десятилетия.
Рассматривали этот вопрос с разных сторон: с точки
зрения влияния внешних условий, какие появятся технологии
новые, как будут развиваться взаимосвязи
различных систем, их структура, какие приоритеты
будут у трубопроводных, электрических систем. В книге
сделаны основные прогнозы развития энергетики в целом
и ее основных отраслей.

— Их можно назвать оптимистичными?

— Скорее, реалистичными. Как показывает опыт, жизнь всегда отклоняется от
прогнозов. Но тем не менее прогнозировать необходимо, нужно
представлять, в каком направлении работать.

Можно назвать ряд тенденций и особенностей в развитии и функционировании
энергетики и систем энергоснабжения, которые возникли в последние
десятилетия. Все мы знаем, что активно ведется либерализация различных
отраслей энергетики, с которой связано изменение взаимоотношений различных
структур, усиление конкуренции. Развиваются рынки топлива, электроэнергии и
тепловой энергии. Усиливаются и усложняются связи энергетики и экономики.
Эти условия меняют сам принцип формирования энергосистем. Скажем, если
раньше интенсивно шла централизация энергоснабжения с созданием мощных
энергетических объектов (электростанций, ТЭЦ, нефтяных и газовых
промыслов, ЛЭП и т.д.), то сейчас сформировались условия для развития так
называемых распределенных источников энергии — энергетические установки
небольшой мощности и производительности, высокой заводской готовности и с
малыми сроками ввода в эксплуатацию. Это позволит в определенной степени
застраховать потребителя от рыночной неопределенности. Должны появиться
новые высокоэффективные энергетические технологии, возрасти доля
высококачественных видов энергии и т.д. При этом надо учитывать, что если в
мире экономические условия для развития новых тенденций в энергетике
созданы, то в России они только формируются. И это одна из важнейших задач
энергетической стратегии страны.

— Николай Иванович, мы часто убеждаемся, что у нас в стране даже программы
экономического развития какие-то неопределенные или просто не
выполняются. А какие же гарантии есть, что в энергетике, от которой так
зависит наша жизнь, есть конкретная и осуществимая программа?

— Есть «Энергетическая стратегия России», она хорошо
обоснована. Хотя, на мой взгляд, все равно какие-то отклонения будут.

— Анатолий Чубайс уверял, что таких аварий, как в Америке, у нас быть не
может, но ведь случилось же ЧП в Москве?

— В 60-е годы были изданы две книги — «Физики шутят» и «Физики
продолжают шутить». Так вот, там был сформулирован так называемый «первый
закон Чизхолма», одного из авторов: «Все, что может испортиться, — портится,
но и все, что не может испортиться, — когда-нибудь портится тоже». То есть
любая, а тем более сложная система может дать сбой, но надо
предусматривать меры, чтобы не допустить таких последствий, какие были в
Москве. Причины, почему это произошло, понятны. Раньше, например, у нас
была концепция абсолютной безопасности атомных электростанций, но
Чернобыль показал, что таковой не может быть, и концепция эта была
пересмотрена. Идеальной безопасности не бывает, но надо иметь это в виду и
предусматривать меры, чтобы минимизировать возможность возникновения
этих ситуаций.

— И ученые постоянно напоминают об этом, но прислушиваются ли к ним? Ваш
институт — крупнейший в России в области энергетики, учитываются
ли при разработке государственных программ ваши научные обоснования?

— Здесь ситуация неоднозначна. Да, мы активно работаем по важным вопросам
развития энергетики страны еще с советских времен. По многим направлениям
привлекают нас и сейчас. Наш институт активно участвовал в разработке
стратегий развития энергетики России. К слову, последний вариант был
выполнен с учетом наших обоснований. У нас нормальные, деловые отношения
с министерством, более или менее регулярно выполняем важные работы,
которые оно заказывает. Успешно сотрудничаем с Газпромом, менее активно
работаем с РАО «ЕЭС России». Но под влиянием внешних условий
менеджмент этой компании начинает понимать, что не только рыночные
вопросы важны для развития и функционирования энергетики, надо решать
технические вопросы, вопросы безопасности, надежности и т.д. Понимающие
люди начинают обращаться к науке. Один из примеров — недавно в РАО «ЕЭС
России» разработана концепция обеспечения надежности в электроэнергетике, и
среди авторов этого труда много участников нашего семинара по надежности,
который институт ведет уже более 30 лет. А я был одним из основных
экспертов этой работы. Так что процесс поиска взаимопонимания идет, я бы
сказал, в нужном направлении.