Журналистская этика все же не пустой звук. Недавнее интервью с Шамилем
Басаевым, несмотря на то, что его увидели лишь американцы, взволновало не только
российский МИД, но и наше профессиональное сообщество. Вопрос из вопросов: можно
ли брать интервью у террориста, за которым охотятся все спецслужбы страны? И ответ на
этот вопрос не так прост, как кому-то может показаться.

Суть журналистской деятельности на самом деле описывается тремя словами: факт,
информация, комментарий. Социальные и этические последствия нашей работы можно
оценить только в контексте конкретного материала, газетного или телевизионного.
Универсальных рецептов нет. Да и универсальных оценок тоже. Но в этой колонке
излагается точка зрения самого автора без претензий на абсолютную истину. И она, эта
точка зрения, имеет место.

Я не готов осуждать американскую телекомпанию. И не уверен, что нужно было
лишать ее аккредитации. У них ведь «не болит», да и у нас, скажем уж честно, не рвется
сердце из-за гибели американских солдат в Ираке. Для них Басаев ньюсмейкер, и он не
взрывал нью-йоркские небоскребы.

Если журналист хотел сам попасть в гости к террористу и был уверен в своей
безопасности, это странный журналист. Если он оказался в руках террориста не по своей
воле, то, как говорится, приказано выжить. Для этого можно брать интервью и обещать
его размещение в западном телеэфире. Но в данном случае ситуация была не совсем
такой. Журналист шел на конспиративную встречу, как он говорит, с другим немирным
чеченцем, а попал к самому немирному. У журналиста есть безусловная репутация
человека, который видит только безобразия федералов на территории Чечни (а они есть) и
не очень хорошо улавливает то, что сепаратисты — это не английские джентльмены, а
кровавые бандиты. Это уже не вполне журналист, а спецпропагандист. Эта профессия
вовсю востребована по обе стороны фронта.

Я не знаю, спросил ли кто г-на Бабицкого, боялся ли он за свою жизнь в лагере
Басаева. Но он ведь и не скрывает, что чекисты и российские военные для него опаснее.
Один из его сторонников в интернет-дискуссии заметил: сначала ты работаешь на
репутацию, потом — репутация на тебя. Действительно, в движении пленки из рук
Бабицкого на западный телеэкран Басаев был уверен. Он знал его репутацию.

Может быть, стоит об этом подумать?