Видавший виды «жигуленок» первой модели с желтыми
таксистскими номерами подобрал на ночной улице трех
пассажиров. В этот день Сергей Тополев работал в ночь.

Сергею недавно исполнилось 25 лет. Чувствовал он
себя в этой жизни уверенно, крепкий физически, особо не
опасался за свою жизнь. Потому, когда полгода назад
родилась дочь, Сергей решил пойти в таксисты. Пусть работа
и несколько опасная, но она приносила неплохой и, самое
главное, стабильный доход. В чем теперь
особенно нуждалась его пополнившаяся семья. Сергей
подремонтировал свою старенькую «копейку», нашел
объявление в газете и вскоре устроился в одну из фирм
таксистом.

Вот и в эту смену подвыпившая троица не вызвала у Сергея
Тополева особых подозрений. Ему не раз приходилось
подвозить таких пассажиров. Единственный подвох, которого
можно было ожидать от этих молодых гуляк, так это то, что у
них в конце пути не окажется денег расплатиться. Потому,
выехав за пределы города, Сергей остановил машину и
настойчиво попросил ночных пассажиров показать деньги.

— Ребятки, а у вас есть чем рассчитаться? — обратился
таксист к парням.

Димов вынул из кармана несколько мятых купюр. Их сумма
устроила водителя, и автомобиль тронулся.

Надо сказать, что таксисты в Братске — люди ученые.
Некоторые из них предпочитают брать расчет за проезд в
начале поездки. Частенько случается, что пассажиры такси
под разными предлогами исчезают не рассчитавшись.

Несколько десятков километров до Вихоревки заняли меньше
часа. К этой поре Башкирцев, возбужденный алкоголем, уже
окончательно решил закончить эту ночь
восклицательным знаком. Потом он объяснит, что
очень обиделся на таксиста за то, что тот посмел усомниться в
платежеспособности братьев.

— Шеф, тормозни у павильона, — обратился Володя к
водителю, — пивка хочется.

Вера осталась в салоне, а сводные братья направились
к пестрым витринам ночного павильона. Они стояли у
прилавка и неслышно для посторонних ушей разговаривали.

— Слушай, братила, надо уделать этого лоха, — обратился
Башкирцев к Димову, кивнув в сторону такси.

Недавний боец Российской армии охотно принял предложение
недавнего зека. Всего полгода прошло с тех пор, как
двадцатилетний Володя Башкирцев покинул зону, будучи
условно-досрочно освобожден. Этот свой срок он получил
еще по «малолетке» за нанесение тяжких телесных
повреждений и грабеж. На зоне отличался хорошим
поведением, за что и был выпущен на свободу за полтора года
до фактического окончания срока.

Тут же, в павильоне, теперь уже подельники и вооружились.
Чем? Оказывается, очень просто приобрести оружие в самом
обычном продуктовом магазине. Две поллитровки пива Витя и
Володя приобрели в стеклянных бутылках.

— Вот тебе и оружие, — удовлетворенно выдал Башкирцев,
сжимая в кулаке горлышко запотевшей бутылки, — навернем
по черепу, мало не покажется.

И все-таки двух бутылок показалось подельникам мало.
«Копейка» направилась в сторону дома, в котором жила
бабушка Башкирцева. Около четырех часов утра Володя
своим ключом открыл дверь в квартиру, зашел на кухню, взял
нож и, как заправский убийца, захватил кожаные перчатки.

Роли между подельниками были распределены. На пустынной
улице, состоящей из частных домов, «жигуленок»
остановился. Башкирцев незаметно для водителя зажал
кухонный нож в руке и, вместо того, чтобы выйти из салона,
коротко замахнулся и резко ударил таксиста бутылкой с
пивом. Один раз, второй, бутылка оставалась целой. Димов в
это время схватил за голову Сергея Тополева, чтобы
подельнику было удобнее наносить удары. А Башкирцев уже
ножом снова и снова бил то в грудь, то в голову
сопротивляющейся жертве. Димов, слегка ослабив хватку,
стал бить кулаком водителя по голове. Через какое-то время
тот затих. Лезвие кухонного ножа
сломалось почти пополам, образовав острый рваный
край.

Вера Миронова, сидевшая рядом с Димовым, открыла дверь и
выскочила из автомобиля.

— Стой! — крикнул вслед девушке Башкирцев, но она, не
оборачиваясь, побежала дальше.

Подельники перетащили безвольное тело на заднее сиденье.
После этого Димов занял водительское место. Справа от него
плюхнулся на сиденье Башкирцев.

— Надо избавиться от трупа, — сказал он.

Тело преступники решили утопить в реке. Но уже неподалеку
от берега Сергей Тополев очнулся. Здоровый организм
таксиста цеплялся за жизнь. Так глупо и бездарно умирать не
хотелось. Ответственность перед женой, перед крошечной
дочерью не позволяла мужчине сдаться. Сергей
сконцентрировался на ненавистном затылке парня, который
резал его ножом. Слабеющий, истекающий кровью, он в
остервенении стал бить по голове Башкирцева. Силы были
неравные. Башкирцев в какое-то мгновение перебрался на
заднее сидение придавил своим телом Сергея. Три раза он
ударил его сломанным ножом в лицо. Сергей продолжал
отчаянно сопротивляться. Тогда Башкирцев приставил
сломанное лезвие ножа к горлу Тополева и резким движением
перерезал его. «Жигуленок», словно
чувствуя, что с его хозяином творится что-то неладное, резко
дернувшись, встал как вкопанный. Его колеса прочно увязли в
раздолбанной колее.

До реки оставалось около двадцати метров. Подельники
вытащили бездыханное, окровавленное тело из машины и
двинулись в сторону реки.

Сводные братья избавились от трупа, перчаток и ножа и
вернулись к машине. Но все попытки вытащить прочно
увязшую «копейку» не принесли результата.
Тогда подельники приступили к тщательному обыску
«жигуленка». Башкирцев вытащил автомагнитолу и подал ее
Димову.

— Во, будет подарок бате! — как заботливый сын, решил Витя.

И на следующий день недавний защитник родины подарит эту
радиоаппаратуру своему отцу. Объяснит, что привез
автомагнитолу из армии. Витя Димов возьмет себе еще и
сотовый телефон Сергея Тополева, который якобы тоже
привез из армии. Родственники
поверили в такое объяснение — богатая у нас армия, раз
рядовой может себе позволить, дембельнувшись, приобрести
автомагнитолу и сотовый телефон.

В багажнике Димов обнаружил полную канистру с бензином,
тщательно полил ее содержимым «копейку», а Башкирцев
чиркнул спичкой.

Пожарная команда, которая наутро первой приедет на место
преступления, обнаружит полностью выгоревшую машину,
разбросанные вокруг аудиокассеты и множество следов от
обуви. А по следам волочения, ведущим к реке, пожарные
поймут, что машина была не просто подожжена…

А сводные братья, окончив грабеж, спокойненько вернулись к
бабушке Башкирцева. Здесь же находилась и Вера Миронова.

— Привет, Верка, — поздоровался с ней Димов. — Вовчик
таксиста убил.

Вера видела, как подельники разделись, как Володя
Башкирцев прошел в ванную с охапкой окровавленной
одежды. Слышала, как включил воду. Замоченная одежда
сводных братьев полоскалась в ванне, пока они мирно
отдыхали после проделанной «работы». А после постирушек
их веселая, беззаботная жизнь продолжалась. И неизвестно,
сколько бы еще браточки порхали по жизни, если бы…

Через две недели, 18 июня, Витя и Володя вновь занимались
любимым делом — закладывали за воротник. Слово за слово,
и порешили они по пьяному делу опять
наведаться в Братск. И опять была ночь, и опять подельники
остановили такси. Теперь за рулем иномарки сидел знакомый
Башкирцева — Антон Шатов. Как объяснит Башкирцев на
предварительном следствии, он решил напасть на Шатова из
личных неприязненных отношений. Якобы до того, как его,
Башкирцева, посадили в первый раз, он дружил с некой
Светланой Томиловой. А она, такая нехорошая, не дождалась
возвращения его, такого замечательного, из зоны и стала жить
с Шатовым. Башкирцев не единожды приходил к Светлане и
уговаривал ее вернуться.

Но в реальности дело обстояло по-другому.
Общеизвестно, что безнаказанность развращает. Совершив
первое преступление и оставшись на воле, теперь уже
«кровные» братья решили продолжить свои смертельные
игры. Вот и теперь, приняв на грудь для куража, они
запланировали очередное нападение на такси. А то, что
водителем такси оказался Шатов, это всего лишь случайность.

В этот раз от такого ненадежного оружия, как пивные
бутылки, преступники отказались. Вместо этого они запаслись
двумя ножами. Башкирцев расположился на переднем
сиденье. Неподалеку от Вихоревки Шатов завернул на АЗС заправиться. Когда таксист отправился платить за бензин, у
подельников появилась возможность отшлифовать детали
преступного плана.

Башкирцев один нож спрятал за солнцезащитный
козырек, а второй оставил у себя. Димову отводилась такая же
роль, как и в прошлом нападении: он должен был удерживать
жертву, пока Башкирцев будет орудовать ножом. По дороге
подельники общались между собой, и Шатов запомнил
фразу, сказанную Башкирцевым Димову: «Делаем
как в прошлый раз». Она-то и насторожила таксиста. На
просьбу Башкирцева остановиться, не доезжая Братска, на
безлюдной ночной дороге, Антон Шатов ответил
категорическим отказом.

В Братске Башкирцев назвал случайный адрес. Через пять
минут он вышел из подъезда. Что-то изменилось в его планах,
он попросил пересесть Димова на переднее сиденье, а сам
расположился сзади. И опять братья назвали случайный адрес.
Антон остановил иномарку и выключил двигатель, всем своим
видом показывая, что пришла пора рассчитаться за
путешествие. Димов сделал вид, что полез в карман за
деньгами. В этот момент лезвие ножа обожгло шею водителя.
Реакция Антона была мгновенной. Он голой рукой
крепко сжал холодный металл и стал его оттягивать в
сторону от себя и вниз. Лезвие сломалось.

— Запасной вариант! — заорал Башкирцев в сторону Димова и
ударил рукояткой ножа в шею таксиста.

Димов все никак не мог вытащить второй нож из-за козырька.
Антон открыл дверь. Но выскочить из салона он не смог. Две
пары рук цепко держали его за одежду. Тогда Антон,
изловчившись, вытащил из бокового кармана в дверце
баллончик с газом. Первая вонючая струя ударила в лицо
Димова. Почти вслепую Антон нажал второй раз на клапан
баллончика. Руки, державшие его, разжались, водитель пулей
выскочил из автомобиля. Затерявшись в темноте ночи, Антон
по сотовому телефону сообщил о нападении диспетчеру.
Через некоторое время на место преступления прибыли
милиционеры. Диспетчер опять по мобильнику сообщила
Шатову:

— Возвращайся к машине, милиция уже там…

Нож из-под солнцезащитного козырька Димов так и не достал
— его оттуда добыли уже сотрудники милиции. Получив
порцию ядовитого газа, он ретировался в неизвестном
направлении.

У Башкирцева, видимо, в голове переклинило от выпитого и
от порции газа. Один из милиционеров, прибывших с
нарядом, неподалеку от иномарки обнаружил долговязого
парня, который вел себя очень подозрительно. Он то входил в
подъезд соседнего дома, то выходил из него — туда, сюда,
обратно… Парня задержали. Когда подошел Антон, в
долговязом парне он опознал Башкирцева. А на следующий
день был задержан и Димов.

На процессе сводные братья наотрез откажутся давать
показания. Они заявят, что не виновны в инкриминируемых
им преступлениях. Поэтому в суде будут оглашаться их
показания, полученные в ходе предварительного следствия.
Поначалу братья «валили» друг друга. Но потом Башкирцев
изменит свои показания и, чтобы облегчить наказание, по
старой уголовной привычке, станет брать все на себя. Якобы
Димов ушел вслед за Верой, а он один убил таксиста. Но этот
«номер» у Башкирцева не пройдет — все обстоятельства дела
говорят, что именно вдвоем они совершили это преступление.
Самого Башкирцева на время прений удалят из зала суда за
отвратительное поведение.
Димов в прениях признает свои показания, данные на
предварительном следствии.

А Башкирцев в последнем слове скажет:

— Я выражаю сожаление, что я убил Тополева. И я не
согласен с квалификацией эпизода с Шатовым, я его не хотел
грабить и убивать, а только попугать.

Но, пожалуй, самое парадоксальное заключается в том, что
оба преступника в общем-то неплохо характеризуются. Вот
характеристика Димова, которая пришла с места его прежней
службы: «Свои обязанности знал и выполнял, по характеру
спокоен и уравновешен, вежлив, в коллективе пользуется
заслуженным авторитетом, физически развит хорошо,
способен переносить значительные физические нагрузки…»
А вот характеристика Башкирцева: «… грубый, вспыльчивый,
в то же время долго зла не помнит, умеет благодарить за
доверие». И еще: ни тот, ни другой не были законченными
алкоголиками или наркоманами…

Виктора Димова суд приговорил к шестнадцати годам
лишения свободы, Башкирцева — к двадцати. Кроме
того, Димову и Башкирцеву предстоит выплатить
потерпевшим 300 тысяч рублей.