В. Окладников пришел на днях в редакцию «Восточки» не с пустыми руками. Неспешно достает из
сумки свертки, коробочки. Раскладывает на столе брикеты разной формы:
цилиндрические, похожие на геологические керны; прямоугольные кирпичики
разных размеров; округлые, наподобие куриного яйца, только чуть
приплюснутые с двух сторон. Цвет у брикетов тоже разный — от коричневого до
густо-черного. Есть и рябые симпатяшки: коричневые кирпичики,
инкрустированные светло-желтыми крапинками опилок.

Разложив, выдерживает, как хороший актер, долгую паузу и, наконец, начинает
лекцию для одного слушателя.

— Вот это все изготовлено из лигнина…

Лигнин — отход гидролизных заводов, вырабатывающих спирт и кормовые
дрожжи из древесных опилок. Он остается (примерно 30 процентов от
перерабатываемой массы щепы и опилок) после того, как путем гидролиза из
древесины «вымываются» легкие углеводы, сахара, и представляет собой почти
чистые твердые углеводы: количество примесей, образующих золу после
сжигания лигнина, не превышает нескольких процентов, примерно столько же,
сколько остается ее от сжигания дров. Люди до сих пор не нашли эффективных
методов его утилизации. Его просто вывозят в отвалы, где он и накапливается
десятилетиями, занимая огромные площади и представляя значительную
экологическую опасность, потому что потушить загоревшийся лигнин
практически невозможно. Он тлеет летом и зимой, под снегом и во время
ливней. Не гаснет даже глубоко под поверхностью, где, казалось бы, и
кислорода-то быть не может для поддержания горения.

В советское время, когда Зиминский, Тулунский и Бирюсинский гидролизные
заводы работали на полную мощность, в отвалы ежегодно вывозилось, по словам
профессора, примерно 180-200 тысяч тонн лигнина в год с каждого завода. А
всего, по его оценке, в нашей области к настоящему времени скопилось до 20
миллионов тонн этого неподдающегося утилизации отхода. Об освобождении и
рекультивации заваленных площадей уже никто и не заикается. А проблема
защиты населения от лигниновых пожаров приобрела общеобластные
масштабы. От нее у десятков чиновников разного уровня голова болит, но
ничего радикального придумать никто не может. И вот нынешней весной кто-то
предложил засыпать лигнин толстым слоем шлака, чтобы остановить горение. В
этом случае о рекультивации лигниновых свалок придется и вовсе забыть на
многие десятилетия, если не на века. А горение лигнина не остановится, убежден
профессор, и от новых пожаров шлак не спасет.

— Лигнин настолько высокореакционный углерод, что буквально «выхватывает»
на себя кислород из окружающей среды,- говорит Виктор Петрович. — А шлак
пористый. Он пропускает воздух.

Между тем еще в советское время лигниновая проблема, по словам Виктора
Петровича, едва не разрешилась самым неожиданным образом. К Советскому
Союзу обратились японцы с просьбой… продать им весь имеющийся в СССР
лигнин. Понятно, что отходы покупать никто не станет. Покупают сырье. А
потому вместо того, чтобы обрадоваться, советское правительство поручило
группе специалистов разных отраслей хорошенько изучить лигнин и, в
зависимости от полученных результатов, либо рекомендовать его к продаже,
либо разработать технологии для его практического использования. В группу
исследователей вошел и Виктор Петрович. С тех пор он едва ли не влюбился в
этот ненавистный всем лигнин.

— Да никакой это не отход, а ценнейшее стратегическое сырье, — говорит
профессор. — Мы доказали это советскому правительству. Японцам в продаже
лигнина было отказано. А теперь этот стратегический продукт шлаком засыпать
собираются! На нем же разбогатеть можно.

Исследования семидесятых, начала восьмидесятых годов, в которых принимал
участие В.П. Окладников, показали, что лигнин — прекрасный природный
полимер, твердое связующее вещество. Брикеты из него делаются легко,
обыкновенным прессованием, без каких бы то ни было добавок. Связующие
свойства лигнина позволяют при необходимости изготавливать топливные
брикеты, например, пополам с опилками, и таким образом утилизировать опилки
с пользой для людей. Отличные брикеты получаются и когда лигнин
используется пополам с кварцевым песком для получения высококачественного
чистого кремния, вплоть до электронного, без дополнительной его очистки.

— Топливные брикеты (а это самый простой вид продукции) из лигнина
получаются прочные, крепче кирпича, — продолжает лекцию В. Окладников. —
Их теплотворная способность достигает шести тысяч килокалорий. Для
сравнения: теплотворность азейских углей только 4 тысячи килокалорий. В
сравнении с углем, лигнобрикеты вообще выигрывают по всем позициям.
Совсем недавно, в 2000 году, по заданию областной
администрации были проведены промышленные испытания по определению
экономических, энергетических и экологических характеристик при сжигании
лигнобрикетов в обыкновенной слоевой топке котла малой мощности.
Исследованиями руководил Институт систем энергетики СО РАН. Были
привлечены солидные силы из других институтов и госуниверситета. Кроме
специальной коммунально-бытовой топки, оснащенной приборами,
лигнобрикеты сжигались и в одной из районных котельных Иркутска.
Проводились сравнительные испытания с углем и дровами. Выяснилось, что
брикеты, себестоимость которых при промышленном производстве будет
значительно ниже, чем у каменного угля, производят тепла больше, а
загрязнений — меньше в разы. Так, окиси углерода при сжигании брикетов
образуется в 3,9 раза меньше, чем от азейских углей, и в 5 раз меньше, чем от
черемховских. Двуокиси серы — в 6 раз меньше азейских, и в 8 раз —
черемховских…

Виктор Петрович рассказывает, что в советское время, когда проблема с
выделением государственных средств решалась многократно проще, в СССР
для проведения масштабных промышленных испытаний было построено два
брикетных цеха — в Шумерле, (Чувашия), и в Астрахани. Первым
«испытательным полигоном» стал Никопольский ферросплавный завод.
Окладникову запомнился плакат, висевший в цехе: «Добьемся повышения
производительности печи на 0,5 процента». Испытатели заменили традиционное
топливо лигнобрикетами, и от одного этого производительность рудно-
термической печи подскочила сразу на 32 процента! Да еще и удельный расход
электроэнергии снизился почти на четверть.

Впечатляющие результаты подтолкнули правительство к расширению
эксперимента. Виктор Петрович, живший тогда в сплошных командировках,
рассказывает, что в него включились Уральский и Днепровский алюминиевые
заводы, где лигнобрикеты, переработанные в древесный уголь, использовались
для производства кристаллического кремния. Три с половиной месяца подряд
под постоянным наблюдением большой межведомственной комиссии
выплавлялась с помощью лигнобрикетов специальная сталь на Челябинском
электрометаллургическом комбинате. На основании полученных результатов в
1984 году всемогущий Госплан СССР, определявший развитие страны, счел
целесообразным запланировать расширение производства лигнобрикетов для
выплавки кремнистых ферросплавов к 1990 году до 600 тысяч тонн в год, а к
2000 году — до 885 тысяч тонн. Потребность цветной металлургии в
лигнобрикетах определялась в 75-85 тысяч тонн ежегодно. При таких
масштабах в дело должен был быть пущен весь лигнин, образующийся на 32
гидролизных заводах СССР. Может быть, все так бы и произошло. Но грянула
перестройка…

Если у нас построить типовой, разработанный в советское время брикетный
завод мощностью 50 тысяч тонн в год, то, по прикидкам Окладникова,
имеющихся запасов лигнина хватит для отопления всей области на 30 лет. При
этом он убежден, что удобное в использовании и дешевое топливо будет
пользоваться большим спросом, а его производство окажется
высокорентабельным.

— Важно, что пиролизом из лигнобрикетов получается высококачественный
древесный уголь, отличающийся от обычного повышенной (в два-три раза)
крепостью, что тоже очень удобно для любого использования, в том числе и в
алюминиевой промышленности, — загибает пальцы Виктор Петрович. — А если
этот уголь размолоть, получится очень эффективный сорбент широкого спектра
действия: для перехватывания нефтепродуктов, многих газов, для извлечения из
технологических растворов золота, серебра, других драгоценных металлов.
Сейчас для этих целей используются ионообменные смолы, которые закупаются
в Японии. Но они очень дороги, поэтому так называемые хвостовые растворы, в
которых остается еще немало золота, просто сбрасываются. Дешевый сорбент из
лигнина сделает рентабельным извлечение золота и из этих растворов. А тонкая
фракция лигнина, так называемая лигномука, которую получают простым
отсевом, может служить добавкой вместо жутко дорогой
фенолформальдегидной смолы при производстве термореактивных пластмасс.
Материал получается прекрасный, недорогой, а по ударной вязкости даже более
крепкий, чем со смолой. Мы проверяли это на Иркутском радиозаводе в то
время, когда предприятие еще работало. Успели изготовить опытную партию вот таких
коробочек из нового материала…

Для перечисления всех достоинств лигнина пальцев явно не хватает, и
профессор разводит руками.

— Не понимаю, как могло прийти в голову засыпать лигнин шлаком, — удивляется
Окладников. — Не понимаю, почему не находится бизнесмена, который взялся
бы за освоение наших лигниновых залежей. Высокая рентабельность такого
производства просто бьет в глаза. Не из бескорыстной же любви к СССР японцы
собирались вывезти наш лигнин к себе. Ладно, если бы не было готовых
технологий. Или отпугивали бы они непомерной сложностью. Но ведь все
просто.

Завтра в областной администрации вновь будет рассматриваться проблема
горящего лигнина. В. Окладников готовится выступить с докладом. Он надеется
быть услышанным. А пока над лигниновыми залежами вьются голубые дымы.
Превращается в золу ценное сырье, которое в советское время было признано
стратегическим.

На снимке: Виктор Окладников.

Источник: http://osvedomitel.com/