!I1!— Нет, мы русские, — ответил старший группы…

А за неделю до этого в прессе Санкт-Петербурга появилось
сообщение о том, что группа ветеранов сборной команды
Спортивного клуба армии Ленинградского военного округа по
альпинизму планирует 7 — 9 мая 2005 г. совершить восхождение
на Монблан (4810 м, Альпы, Франция). Это
восхождение его участники посвящают 60-летию Победы. В
составе команды мастер спорта СССР Владимир Городецкий,
кандидаты в мастера спорта СССР Александр Пасмуров и Сергей
Просверницын. Четвертый участник — из Иркутска, журналист
«Восточно-Сибирской правды» Владимир Кинщак — не мастер
спорта и не кандидат в мастера. Он и рассказывает о том, как
ветераны армейского альпинизма отметили День Великой Победы
на макушке Европы.

«В бой идут одни старики»

В намерении и самом событии нет, на первый взгляд, ничего
необычного, поскольку высочайшая вершина Европы не так уж и
высока по сравнению с Гималайскими восьмитысячниками и
поднимаются на нее ежегодно тысячи альпинистов из разных стран
мира.

Неординарность обусловлена тремя обстоятельствами.

Первое связано с составом экспедиции: самому младшему участнику
55 лет, самому старшему — 67, средний возраст команды — 60,5 года.
Все четверо альпинистов — полковники в отставке советской —
российской армии. Двое — кандидаты наук, двое — доктора.

Во-вторых, альпинистский сезон во Французских Альпах начинается
в июне, когда сходит снег, устанавливается погода и начинают
работать многочисленные подъемники, доставляющие восходителей
к началу традиционных маршрутов. В мае (в снежно-ледово-
ветреное межсезонье) здесь не ходят. Резвятся
экстремалы-одиночки. Они бродят по глубокому снегу на снегоступах,
спускаются по целине на ски-турах — специальных лыжах,
позволяющих не только катиться вниз, но и идти вверх, наклеив на
скользящую поверхность искусственный камус. Как правило, даже
экстремалы предпочитают нанимать опытных гидов из Шамони.
Впрочем, в нынешнем мае и эти лихие ребята высоко не
поднимаются — туманы, пурга, ураганные ветры, обилие снега,
лавиноопасно.

Именно так обрисовал нам обстановку Жан Клод — экс-председатель
федерации альпинизма Франции, отставной полковник французской
армии.

Беседа четырех русских полковников с полковником французским
происходила в коттедже, который родная страна предоставила Жану
Клоду, как и всякому отставному офицеру французской армии, в
благодарность за многолетнюю верную службу. С балкона домика
открывается вид на массив Монблана. Сегодня, впрочем, никакого
вида нет — гора закрыта облаками.

Беседовали полковники под красное вино. Русская жена Жана Клода
Наташа подала к столу сыры, баранину, сало и рассказала, как
они с Клодом в своей возрастной группе выиграли на
днях марафон в Лионе.

После беседы ситуация стала предельно ясной. Подъемник —
трамвай, который завозит восходителей к Орлиному гнезду — началу
традиционного, сравнительно простого, а потому самого
популярного маршрута восхождения, — не работает. Летом
восходители идут по хорошо набитой тропе, ночуя в хижинах Тет
Рус (Рыжая голова), дю Гуте (Полдник) и убежище
Валло. Можно, конечно, пойти пешком, но на этом
длинном пятнадцатикилометровом подъеме очень много
снега и лавиноопасно. Не работают и хижины.

Единственный принципиально возможный маршрут — через Эгюий
дю Миди, вершину высотой 3842 м, на которую за двадцать минут
взлетает вагончик скоростного подъемника. Спустившись со
станции канатки в Белую долину (закрытый снегом ледник) и
переночевав в хижине «Космос», можно выйти к не самым простым
маршрутам восхождения на Монблан дю Такуль (4248 м) и
Монблан Маудит (4465 м).

— Но это все хорошо летом, — объяснил Жан Клод. — Сейчас
практически все склоны лавиноопасны.

Мы приняли к сведению слова французского альпиниста и
приступили к акклиматизации.

Шоколад на берегу Ледового моря

Для начала решили посмотреть на так называемое «Ледовое море» —
ледник, который со скоростью 1 см в час «стекает» в долину Шамони.
На берегу ледника, на высоте 1913 м, стоит отель-ресторан «Дю
Монтенвер». Сюда можно подняться на поезде, идущем в гору по
трем рельсам (третий, средний, — зубчатый). Мы пошли пешком — по
тропинке, затем по снегу. К конечной станции вышли, утопая по
пояс в рыхлом снегу. Со смотровой площадки открывается
фантастическое зрелище на красивейшую и сложнейшую вершину
Альп Гранд Жорасс и на самый большой одиннадцатикилометровый
ледник Франции, с изучения которого началась более ста лет назад
наука о ледниках — гляциология. Потоптавшись в тумане и под
проливным снегом-дождем по окрестным склонам,
мы решили отдохнуть в ресторанчике. В уютном помещении пылал
камин. За столами шумно рассаживался туристический
интернационал, прибывший с последней «электричкой» и успевший
насладиться видом. Нам предложили горячий шоколад и сыры.
Дешевле, чем в иркутских ресторанах.

На следующий день мы прогулялись по тропе первовосходителей по
морене ледника де Боссон Лез Уш, стекающего с вершин массива
вниз на 3600 метров. Доктор Мишель Габриель Паккар и
хрустальных дел мастер из Шамони шли этим маршрутом 7 августа
1786 г. Подняться нам удалось лишь до 2000 метров. Хорошо
набитая тропа превратилась в горку
для катания на санках. Вот только остановиться здесь было негде.
Склоны Монблана очень круты — катиться можно было до Шамони.
Решили не спешить. Растопив на газовой плитке снег и
напившись чая, мы потопали вниз не спеша.

Отель «Космос»

!I2!Эгюий дю Миди — станция канатной дороги самого высокого в мире
воздушного фуникулера. Она стоит на вершине с отвесными стенами
над снежно-ледовыми полями и скалами и напоминает злодейский
замок из «Властелина колец». Отсюда три пути: назад в Шамони, на
посадку в вагончик, который спускает туристов в Италию, и третий —
по мостику на соседнюю скалу — в каменный тоннель. Обледенелый
тоннель выводит на огороженную террасу, где свистит ветер, сдувая
за воротник снег с карниза туннеля, любуются пейзажем японские и
корейские туристы, а экстремалы надевают «кошки» и связываются
веревкой. Нас это поначалу удивило, но, подойдя к краю смотровой
площадки, мы поняли, что здесь не до шуток. К Белой долине с
вершины дю Миди вел единственный путь — острый снежно-
ледовый гребень. Перепад по высоте около 300 метров. И слева и
справа от гребня есть куда падать. Впрочем, связываться мы не
стали. Ребята спустились на «кошках». Мне «кошки» было надевать лень,
а поскольку на самом крутом участке гребня имелись перила —
веревка на металлических стойках, а снег был рыхлым, я без труда
добрел до плато в ботинках.

Спуск, полуторачасовое барахтанье в снегах Белой долины, подъем
к одинокой скале, где стоит на растяжках обитое ребристым
металлом сооружение. Мы на пороге высокогорного отеля
«Космос», места в котором заказаны по телефону из Шамони. В
отеле чисто, уютно и… холодно — электрические печи еле теплятся. В
спальных помещениях двухъярусные деревянные нары с голубыми
матрасами, одеялами и подушками. Стерильный, пахнущий
дезодорантом туалет — фантастический изыск для российских
альпинистов, привыкших к полевым сортирам кавказских горных
приютов. Отель почти пуст. Лишь в баре-столовой (здесь теплее)
тусуется несколько экстремалов-лыжников. Достаточно
разнообразное меню, умеренные цены. Можно заказать еду, пиво,
вино, горячую воду. У кувшина воды и бокала вина одна цена — три
евро. На ужин у нас собственная заготовка — красная икра;
прикалываемся перед иностранцами: слева немцы, справа
голландцы, чуть дальше французы. За окном шум ветра (по сводке
около 40 метров в секунду), пурга, видимость — ноль. Но, поскольку
прогноз обещает на субботу улучшение погоды, заказываем на пять
утра завтрак.

Штурм

Похоже, что он не состоится. В пять утра, как и вечером, воет ветер,
ворочая тяжелый, идущий к дю Миди кабель. А вдруг порвет?
Валимся на койки.

Семь утра. За окном солнце. И хотя видно, как ветер срывает снег с
окружающих склонов, приободряемся. Завтракаем: большая чашка
шоколада, мюсли, булочки, повидло, чай. Саша Пасмуров начинает
одеваться.

— Пойдем мы с Сергеем, — объявляет он. — У Володи Городецкого
слишком высокое давление, да и тебе (Пасмуров обращается ко мне)
с твоим больным ухом лучше остаться.

Монблан дю Текюль, на который в половине девятого утра выходят
ребята, виден из окна столовой как на ладони. В течение четырех
часов мы с Городецким наблюдаем, как две крохотные фигурки,
связавшись веревкой, медленно двигаются между серраков, обходят
бергшрунды и опасно нависшие над склонами снежные карнизы.
Наконец они выходят на узкий предвершинный ледовый гребень.
Даже отсюда видно, какой там бешеный ветер — гребень «дымит»
срываемым с него снегом.

К последней «электричке»

Связываемся с ребятами по мобильнику и договариваемся, что они,
не заходя в «Космос», идут на станцию подъемника, а мы забираем
их вещи и встречаемся на плато Ледового моря перед гребнем. Надо
спускаться в Шамони — слишком дорого стоит ночевка в отеле под
облаками.

Вещей много, набиваем рюкзаки, выходим. Мешки получились
тяжелыми, но надо спешить. «Канатка» заканчивает работу в
половине пятого. Торопимся. Городецкий идет на «кошках», я — без.
Они очень древние. Чтобы облегчить рюкзак и полагая, что этот
инструмент мне здесь больше не понадобится, я оставил их в
хижине.

С ребятами встречаемся на подходе к гребню. Здесь начинаются
неприятности. Подморозило, гребень из снежного стал ледяным.
Ветер норовит завалить с гребня в пропасть. Ботинки на фирне не
держат. Какая глупость — до станции триста метров. Городецкий,
посмотрев налево и направо, бросает:

— Ребята, здесь есть куда падать, достаем ледорубы, встаем на
самостраховку, вешаем перила.

С ледорубами происходит заминка. Они на рюкзаках за спиной.
Сначала я, стараясь не слишком дергать, отвязываю одной рукой
ледоруб со спины профессора. Затем принимаюсь за свой. Сергей
сверху подбадривает оптимистической репликой: «Не достанешь
ледоруб, полетишь далеко…». Достаю, с облегчением «зарубаюсь»,
воткнув клюв самого универсального в мире инструмента в фирн.

Сергей проходит выше, забивает в фирн ледоруб, встав на
самостраховку, сбрасывает вниз веревку. По перилам быстро
поднимаемся ко входу в туннель. Опоздали. Но Саше удается
договориться еще об одном рейсе.

Уже в вагончике обнаруживаю, что потерял половину
телескопической альпинистской палки — они свисали у меня на
темляках с правой руки.

Сергей с присущим ему оптимизмом успокаивает:

— Я видел, как ты ее потерял, но решил не говорить. Ведь если бы ты
стал эту палку доставать, нам пришлось бы собирать тебя внизу по
кусочкам.

Вечером в Шамани празднуем День Победы — с питерской водкой,
икрой и французским вином.

Полковник Городецкий произносит тост…