— Но почему в поликлинику, к участковому
терапевту, а не к фтизиатру, если уж подозрения
закрались в душу? — спрашиваю главного врача
Иркутского городского туберкулезного диспансера
Людмилу Борисовну ТЕРСАКОВУ.

— Потому что мы, фтизиатры, призваны лечить уже
выявленную болезнь. А выявить ее, первыми забить
тревогу должны именно в поликлинике. Глубочайшее
заблуждение, будто первичная диагностика —
прерогатива фтизиатрической службы. Хотя должна вам
сказать, было время, правда, уже давнее, когда мы у
себя в диспансере вели свободный прием.

— Это как?

— А так. Любой иркутянин, пожелавший провериться
именно у нас, в диспансере, без всякого направления
и прочих формальностей мог прийти к нам. И все
анализы ему делались в полном объеме. Сегодня
все не так. В диспансер направляют пациентов
поликлиники. Но это уже не свободный, а
продиктованный обстоятельствами визит. Наше
учреждение, разумеется, не стало закрытым. Просто
слишком много людей оказываются задетыми
туберкулезом. В той или иной форме, но уже
заболевшими. На свободный прием у врачей нет уже ни времени,
ни необходимых материалов для анализов.

— Что же, Иркутск по туберкулезу числится по России
в неблагополучных городах?

— Нет, есть города, в которых ситуация с
заболеваемостью туберкулезом более сложная.
Например, на Дальнем Востоке, в Бурятии. Но ведь
«благополучие» в нашем городе — тоже понятие весьма
относительное. За минувший год в Иркутске выявлено
490 больных. Могу привести и общий показатель —
84,9 на 100 тысяч населения. Так что для благодушия
оснований нет.

— Людмила Борисовна, вот мы все время толкуем о
профилактике. Значит, должна существовать крепкая
связка между поликлиническим звеном и вашей
службой. Вы, как главный врач городского
туберкулезного диспансера, удовлетворены ею?

— До прошлого года — безусловно, удовлетворена. Но
с нынешнего года все стало иначе. Поликлиники, в
составе которых и находятся флюорографические
кабинеты, переведены на обязательное медицинское
страхование. Это значит, человек, чтобы пройти
обследование, обязательно должен иметь страховой
полис; к тому же желательно, чтобы для поликлиники
он был «свой», то есть проживал бы в районе, который
ею обслуживается. «Со стороны» человека уже не примут и
тем более во флюорографическом обследовании откажут.
Насколько ослабит нанесенный удар, иначе я не могу определить
такое нововведение, нашу оборону против туберкулеза,
покажет уже ближайшее время. Если говорить о норме,
то каждый из нас должен побывать во
флюорографическом кабинете не реже одного раза в два
года. Все, кто это не делает, объективно относятся
к группе риска. За свою многолетнюю практику мы, фтизиатры,
убедились: риск заболевания туберкулезом у тех, кто
нарушает этот, можно сказать, «график», возрастает в
десять раз. Поверьте, это никакая не страшилка — это
объективные статистические данные, опровергнуть
которые невозможно. Но если до прошлого года
посещение флюорографического кабинета зависело
только от сознательности человека, то теперь, когда,
согласно системе ОМС, без полиса тебя нигде не
примут, перед туберкулезом открыт главный шлюз и опасность
заражения многократно выросла. Я уверена, перевод кабинетов
флюорографии на ОМС — решение не просто ошибочное, а вредное…

— Как и прекращение с наступившего года действия
целевой программы по профилактике и лечению
туберкулеза?

— Да, именно так. Городская целевая программа по
туберкулезу сыграла большую положительную роль. Пока
она действовала, современное флюорографическое
оборудование было установлено почти во всех
поликлиниках Иркутска. Мы смогли основательно укрепить
диспансерные лаборатории. По федеральной
целевой программе наш диспансер получил два
передвижных цифровых флюорографа. Ликвидация этой
программы — еще один удар по линии нашей обороны. Его
последствия предугадать нетрудно.

— Давно сложилось представление о том, что
рентгенологическое обследование вредно организму;
наверное, еще и поэтому люди, надеясь на авось,
предпочитая ничего не знать о себе, не спешат на
флюорографию.

— Уверяю вас, что, попадая под обыкновенный дождь,
мы все «хватаем» куда больше «облучения», чем за ту
минуту-другую, что стоим перед аппаратом. Да и нет иного
способа первичной диагностики заболевания, которое
на первых порах протекает почти бессимптомно. Кто
же обращает внимание на неожиданную утомляемость, или
на незначительное повышение температуры, или на
другие «мелочи»? Реалии нашей жизни
таковы, что от заражения туберкулезом не гарантирован никто.
И сегодня только от внимания человека к самому себе зависит
его здоровье.