Вглядываюсь в фотоснимок сорок пятого года: красивое
молодое мужественное лицо, и на кителе — звезда с портретом Суворова, и в лавровом венке
профиль Александра Невского в шлеме, ордена Красного Знамени
и медали. Это Иннокентий Константинович Щепин, черемховец, ветеран
Великой Отечественной войны, член совета ветеранов войны и
труда. Сегодня он, конечно же, мало похож на того
двадцатилетнего капитана, за двадцать дней до капитуляции
гитлеровского командования назначенного командиром полка. На
подступах к Берлину это происходило, на последнем
массированном штурме, ночном, под внезапным для немцев
освещением зенитными прожекторами в количестве 140 единиц. За
взятие Берлина, за последний, решительный бой Щепин получил
еще орден — Красного Знамени. К тому времени за плечами
командира пулеметчиков были форсирования рек Одер, Висла,
Курское сражение и взятие Орла, кровавое противостояние
в Ржевской оборонительной операции под Москвой. Из пекла в
пекло вел молодой лейтенант сначала взвод, потом роту и батальон
пулеметчиков. И весь пройденный путь он готов рассказать и
показать на карте, помнит всех командиров, своих солдат, многие
эпизоды. Слушать его очень интересно.

Сейчас ему за
восемьдесят. Все тяжелее ходить, а жить в заводском поселке
все труднее — дом числится благоустроенным, но уж какую зиму
подряд котельная еле-еле теплится, в комнатах температура 13
градусов. И заявление на другое жилье не принимают, власти
обещают поселок обогреть… А пока отогреваются Иннокентий
Константинович и его жена Зоя Филипповна у сына в центре
города в «банный день». Жаловаться и шуметь, возмущаться
нерадивостью заводского руководства Щепин не хочет, не привык.

На совете ветеранов все было сказано, все — в курсе, рано или
поздно наладится. Щепин на судьбу роптать не умеет.

— Иннокентий Константинович, а детство ваше и юность где прошли?

— Жили мы в деревне Заморской, под городом Черемховом.
Там свиноферма до сих пор действует. Семья большая: шесть
братьев и две сестры. Наш отец рано умер, в 1931 году.
Матери досталось одной детей поднимать. В 15 лет поступил
я в Черемховское горно-промышленное училище по специальности
подземного электрослесаря. К тому времени мы жили уже в
Черемхове, в поселке Андреевский. В сороковом году
окончил училище, работал на седьмой шахте.

— Когда война началась, вам было только семнадцать лет.
Как вы в действующую армию попали?

— Был мобилизован в феврале 1942 года, тогда было мне
восемнадцать лет и три месяца. Отправили в Забайкальский
военный округ и на станции Дивизионной определили в
военно-пехотное училище. Полгода учился, присвоили
звание младшего лейтенанта и отправили на Калининский
фронт защищать Москву. Под Ржевом прошел боевое
крещение, командовал взводом пулеметчиков. Кровавое
крещение. Пока Сталинградская операция не завершилась окружением и
разгромом фашистов, отвлекали силы немцев, чтобы не
перекинули к Волге.

— Пулеметы на плече или на тачанке перемещали? И какой
у вас был транспорт?

— Поначалу на себе носили пулеметы в разобранном виде. Мы
же пехота! Позднее — на тачанках. Когда меня ротным
командиром назначили, получил коня, самый удобный
транспорт. У нас был замечательный командир полка — хороший
кавалерист и спортсмен. Полковник Телегин учил нас быть
кавалеристами. После войны, когда он из армии ушел, в
спорте работал, был судьей международной категории в
футболе и тяжелой атлетике.

— Иннокентий Константинович, а за что вы получили
орден Суворова?

— За форсирование польской реки Вислы и захват плацдарма,
необходимого для успешного наступления нашей армии. Еще
в августе 1943 года наша пулеметная рота второго батальона
920-го стрелкового полка 69-й армии 1-го Белорусского фронта
освобождала город Орел в ходе Курского
сражения. И сразу же быстрым маршем перекинули нас на
берег Вислы.

Слушая рассказ, я представляла себе зеленые летние просторы, поросшие
тальником берега, польские деревеньки на другом, западном,
берегу реки… Солнце клонилось к закату. Бойцы готовятся к
переправе, командир полка Телегин распорядился выдать по сто
грамм. Он прочитал напутствие,
поддержал дух бойцов. В сумерках, часов около восьми,
пулеметчики роты вместе со Щепиным поплыли на лодках на
тот берег. В вечернем тумане враг не сразу увидел переправу
русских. Бойцы Щепина ворвались в немецкие траншеи.
Гитлеровцы не выдержали натиска и побежали. Рота укрепилась
и дала возможность форсировать Вислу остальным
подразделениям. Плацдарм на захваченном берегу расширяли
около пяти месяцев батальоны пехоты, создавая переправу для
артиллерии и танков 247-й дивизии. Отважных бойцов
наградили, шестерых в батальоне удостоили за эту операцию
звания Героя Советского Союза. А старшего лейтенанта
командира роты Щепина за умело проведенную переправу и
создание важнейшего плацдарма для наступления представили к
ордену Суворова.

Вот что значит сибирский характер, самобытный и
целеустремленный! Иннокентий набирал военный опыт,
впитывал науку побеждать в беседах с полковником-
кавалеристом, в смелых, рискованных операциях. Не случайно
ему доверили вслед за Вислой форсировать пограничную реку
Одер. За нее вручили орден Александра Невского. Профессия
военного была ему к лицу, он рос от сражения к сражению, от
командира взвода осенью сорок второго до командира полка в
апреле сорок пятого. Три ранения, армейские госпитали и
тыловой под Москвой — это в сорок третьем. (Одну пулю, как
поведала мне жена Щепина, хирурги извлекли только в конце
шестидесятых годов, 25 лет носил ее в себе ветеран). Служба в
советских войсках после победы до сорок седьмого года. И
возвращение на черемховскую землю. Здесь его ожидали учеба в
горном техникуме, работа на машиностроительном заводе в
разных должностях, вплоть до начальника цеха, общественная
деятельность в ДОСААФ, лучшая в городе стрелковая команда. А
еще почетное служение командиром полка охраны — были такие
в восьмидесятых годах, прикомандированные к Нижнеудинской
дивизии, выезжали на учения в тайгу на 10 дней офицеры, потом
на такой же срок рядовой состав. Два года ездили. Потом все
кончилось, и стрелковая команда оружие сдала в
военкомат. Началась перманентная перестройка.

Единственный сын Щепина по следам отца закончил
горный техникум, работал на Черемховском разрезе до
горняцкой пенсии, вырастил трех дочерей, у которых уже пятеро
своих детей. Жизнь не стоит на месте,
растекается реками и ручейками. Внуки дедом-прадедом
гордятся, перед ребятами хвалятся: командир с орденами, каких
нет у других дедов.