— Все же сперва, Любовь Ильинична, о вашем
выступлении. Я знаю, что оно вызвало активный
резонанс среди коллег. Чем его можно объяснить?

— Прежде всего, актуальностью самого вопроса. Наш
институт целенаправленно, на протяжении многих лет
разрабатывает эту острую медицинскую проблему. Мир
вступил в свое третье тысячелетие с явно
помолодевшими многими патологиями. В том числе со
«снизошедшей» до детского возраста артериальной
гипертензией. Недаром в России два года назад была
принята специальная целевая программа по
профилактике и лечению этого недуга, калечащего
здоровье и часто судьбы миллионов людей. Есть такая
программа и в нашем регионе, в соответствии с
которой нам немало удалось сделать.

— Что же за два года можно успеть?

— Прежде всего — обратить внимание общества на
угрозу, исходящую от «помолодевшей» гипертонии.
Ударить в тревожный колокол, разрушив неведение
россиян в отношении очень коварной болезни. В целом
ряде поликлиник появились оборудованные кабинеты
профилактики гипертонии, и сегодня вы почти не
встретите человека, который бы не знал, что такое
повышенное артериальное давление. Другое дело, что
далеко не всех удалось убедить, как важно следить
за ним.

— Такая беспечность в нашем характере. Но это относится к
взрослым людям: знать о риске и ничего не делать, чтобы обезопасить
себя. Что же говорить о ребенке, вообще не ведающем об
артериальной гипертензии…

— Вот об этом и речь. В детском возрасте болезнь
протекает незаметно. Ребенок жалуется на плохое
самочувствие, а родителям в голову не приходит
померить ему артериальное давление. Помилуйте, —
усмехаются взрослые, — какое давление может быть у
ребенка в 10 или в 12 лет? Но мы, врачи, в свою
очередь, отвечаем вопросом на вопрос: а откуда у
двадцатилетних инсульты и инфаркты?

— В чем же особенность исследований, которые ведет
возглавляемый вами институт и его педиатрическая
клиника?

— Мы целенаправленно разрабатываем тему «Здоровье и
образование». Огромная нагрузка, лежащая на детских
плечах, обусловлена напряжением школьных программ и
грузом внешкольных занятий. Кто-то дополнительно
занимается иностранным языком, кто-то спортом,
кто-то живописью или музыкой. Мы, врачи, не против
того, чтобы наши дети были многогранно и
разносторонне развиты. Но только не в угоду
тщеславию родителей, не считающихся с объективными
возможностями ребят. Мы разрабатываем свою
программу адаптации детского организма к нагрузкам
окружающего их мира совместно с педагогами и
такой контакт считаем благотворным и необходимым.
Прессинг на ребенка вызывает многие самотические
(внутренние) заболевания, отражающиеся и на его
психике. Вот вам порочный круг, разорвать который
детские врачи и педагоги могут лишь общими усилиями.

Второе направление, составляющее предмет нашего
научного интереса, — подготовка детей к здоровой
репродуктивной функции, к продолжению рода, которое
возложено на каждого человека. Сегодня это тоже
крайне злободневно и требует научного, врачебного
внимания. Так хочется, чтобы наши внуки и
правнуки были гармоничнее, здоровее нас и чтобы
демографический расклад в нашей стране был в
пользу продолжения жизни, а не в пользу убывания
населения. Но задумайтесь, как много сегодня в России
бездетных браков. И не только из-за материальных
трудностей, испытываемых молодыми супружескими
парами. Все чаще счастливому супружеству, рождению
потомства препятствует состояние здоровья мам и пап.
С девочками, будущими мамами, наша медицина как-то
еще работает, стараясь вовремя диагностировать и
лечить их специфическую патологию. Но на мальчишек в
этом плане до последнего времени никто внимания не
обращал. На поверку же оказалось, что они,
будущие папы, крайне неблагополучны, и по многим
физиологическим параметрам сибирские ребята
уступают своим сверстникам, живущим в средней полосе
России. Эта проблема сегодня тоже вплотную нас, сибирских
ученых, занимает.

— Любовь Ильинична, съезд педиатров собрался в
сложное время для отечественной медицины вообще, для
детской ее сферы в особенности. Сказалась эта тревожная
особенность наших дней на его атмосфере?

— Конечно! Идущие в здравоохранении реформы не всегда
во благо практической медицине и нашим
пациентам. В увлечении преобразованиями часто
теряется то рациональное зерно, которое в выгодную
сторону отличало отечественное здравоохранение
от иноземного. И мы не имеем права, не должны
пустить по ветру то, что создавалось нашими
предшественниками. Это относится в первую очередь
и к подготовке детских врачей.

— Между тем все громче слухи о том, что «учить на
детского доктора» в России скоро перестанут, что
такая профессиональная подготовка якобы становится
«немодной» и вообще ненужной…

— Все врачи, чье слово имеет вес в мире, однозначно
высказались на съезде против этой бездумной, не
сулящей ничего хорошо идеи. Детский организм —
не маленькая копия взрослого, это
абсолютно иная «планета»! Врачам, лечащим взрослых людей, она
неведома. В педиатрии все по-другому, даже психология
детского доктора иная. Именно с этой особенностью и связана
организация педиатрических факультетов в наших
медицинских вузах. Я глубоко убеждена: нельзя
переносить вслепую на отечественную почву иноземные
стандарты. И не потому, что они однозначно плохи.
Возможно, медицинская практика в Западной Европе
или в Америке отвечает интересам европейцев или
американцев, она им привычна. Но у нас иная традиция.
Опорой практической медицины в США является
семейный врач. Сталкиваясь с серьезной проблемой, он
направляет своего пациента, сколько бы ни было ему лет,
к узкому специалисту. В России иная схема.
Врач общей практики, о котором сегодня так много
разговоров,необходим и нам. Главным образом, в
сельской местности, где дефицит медицинской
помощи особенно ощутим. Но вспомните наших земских врачей
девятнадцатого века. Разве они со своим талантом чувствовать
больного человека не были предтечей врачей общей
практики, которых мы сейчас только начинаем
готовить? Но наряду с ними были известные
талантливые педиатры, основатели отечественной
педиатрической школы, отказываться от которой нам
резона нет. Врач общей практики не может и не должен
быть альтернативой детскому врачу. Никто не говорит о том,
что Россия должна оставаться на обочине идущих в медицине,
в здравоохранении прогрессивных процессов. Речь лишь
о том, что копировать бездумно все подряд недальновидно.

— Любовь Ильинична, как вы думаете, удастся ли
сохранить педиатрию как самоценную необходимую отрасль
практической медицины?

— Мы отстаиваем прежде всего интересы своих
маленьких пациентов. И говорим свое мнение прямо, без
обиняков. Потому не всегда угодны высшим чинам в
Минздраве, в правительстве. На съезде присутствовал
заместитель министра здравоохранения и
социального развития Стародумов, другие ответственные
служащие министерства. Они нас заверили: никто не собирается
кардинально все ломать… Но мы-то знаем, чего порой
стоят обещания чиновников. Вообще, по моему
глубокому убеждению, здравоохранением в стране
должны руководить не экономисты, программисты,
специалисты иных, далеких от медицины
специальностей, а сами медики. И видеть в
практической медицине нужно в первую очередь не
денежные потоки, а человеческие жизни.

— На фоне складывающейся непростой ситуации как
существует педиатрическая клиника вашего института?

— Она не существует, а живет. Разумеется, не очень
легко. Но нам удается и лечить детей, и разрабатывать
на практике животрепещущие проблемы, о которых мы с
вами говорили. Мы принимаем ребятишек со сложной
терапевтической и кардиопатологией. Многие приезжают
к нам с периферии. Поскольку у них нет
возможности продолжать лечение в Иркутске
амбулаторно, мы не выписываем своих пациентов, пока
не окажем им помощь в том объеме, который считаем
необходимым. «Оборот» больничной койки, на который
сегодня сделана ставка в практическом
здравоохранении, конечно, важен. Но состояние
ребенка, доверившегося нам, важнее.

— Каково хотя бы приблизительное соотношение
здоровых и проблемных ребятишек в России? О чем
говорит ваша практика, Любовь Ильинична?

— О том же, о чем кричит наша неангажированная,
независимая статистика. В России не более 20
процентов малышей появляются на свет абсолютно
здоровыми. У остальных те или иные патологии,
которые нужно уметь корректировать. Представляют ли
чиновники от медицины, на что они обрекают будущее
государства, если оно лишится врачей, стоящих на
страже детского здоровья? Мы ведь не столь богаты,
чтобы отказаться от педиатрии как от профессии,
остро востребованной и сегодняшним, и завтрашним
днем…