Мысль, будто газета живет лишь сутки, подкинута
снобами или завистниками, начисто лишенными таланта
слышать и понимать Время. Перепечатывая сейчас, в
истоке третьего тысячелетия, страницы «Восточки»
прошлого века, мы, ее журналисты, не просто
обращаемся к памяти давно отгоревших событий; мы
ищем и, представьте себе, вместе с нашим верным
Читателем находим на ее хрупких от долгого срока
страницах ответы на многие непростые вопросы новой
эпохи. Родная наша газета, она умеет предупреждать о
грозящей опасности, умеет радоваться бытию, умеет
учить на трагических промахах минувших лет. Нужно
только желание внимать ее голосу, озвучивающему
каждую строку ни на мгновение не прерывающейся нашей
общей «повести временных лет».

Да, сегодня у нас у всех — не только у делающих
«Восточку» своими руками, но и у ожидающих ее выхода
в жизнь, — настоящее семейное торжество. И от того,
что оно почти совпало с Днем российской печати, лишь на
один день опередив его, событие это обрело особый,
выходящий за личностные рамки смысл. Пусть из
звонкого мая, как привыкло к тому старшее поколение,
перенесен он, в согласии с «новым стилем», в морозный
январь. Дело, в конце концов, не во времени года, а
в надежде на то, что день этот останется символом
журналистской профессиональной солидарности, открытости
информации и честности печатного Слова.

«Восточка» же всегда была кровной частицей отечественной
прессы и, начиная новый круг своего восхождения,
останется верной ее лучшим традициям. Одна из
которых — ни разу за все эти десятилетия не
оборвавшаяся обратная связь. С нашей читательской
аудиторией, с теми, для кого газета давно стала
и собеседником, и советчиком, и, случалось не раз,
помощником в сермяжных заботах.

Наступивший год для
«Восточки» особенный еще и потому, что именно он,
2005-й, отсчитает ее ДВАДЦАТИПЯТИТЫСЯЧНЫЙ ВЫПУСК.
Да, почти двадцать пять тысяч раз дежурящий по
номеру газетчик выводил на сигнальном экземпляре
краткую, но никогда не теряющую высокого звучания
запись: «В свет». И двадцать пять тысяч раз
главный редактор ставил свое имя, словно давая
газете окончательное «добро» на жизнь: «В печать!» И
всегда за этими «автографами дня» вставали кочевые
будни журналистских командировок, размышления наших
редакционных публицистов, откровения наших читателей.

Сменялись поколения востсибправдовцев — но и покидая
нас навсегда, они все равно оставались с нами, сегодняшними.
Сменялись поколения читателей, но редакционная почта
свидетельствует и по сию пору: «Восточка» для
тысяч земляков остается главной газетой в семье. А
это очень большая честь, накладывающая на нас,
сегодняшних журналистов «Восточки», особую
ответственность за ее авторитет, за ее честь, за ее
дальнейшую судьбу.

Но вернемся в сегодняшний день. Высвеченный
для всех, кто предан «Восточке», особым теплым светом
— хоть не «круглой», но все равно заслуживающей
уважения датой. Мы справляем 87-й день ее рождения в новом
доме. Само
новоселье — очень личное событие редакционной
жизни. Когда пишутся эти строки, идет лишь второй день нашего
пребывания в новых, сразу полюбившихся всей
редакции, стенах. Суета новоселья всегда радостна.
Обсуждаем сообща, где лучше устроить выставку
работ нашего фотокора Николая Бриля; как разместить
рабочие столы с новенькими компьютерами, чтобы
всем было удобно работать; чем обставить «гостиную»,
чтобы каждому пришедшему в гости к «Восточке» было
тепло и уютно. И, главное, сообща мечтаем о том, чтобы
новое, постоянное место прописки принесло бы ей,
нашей «Восточке», удачу. Чего же еще пожелать газете,
возраст которой всяк считает по-своему. Кто-то все
время помнит о том, что через каких-то 13 лет ей
исполнится целый век; ну а кто-то сегодня мысленно
скажет себе: «Ей и до девяноста еще расти и расти».

И в самом деле: 87 — какие еще
это годы…