Время -- газетной строкой
Середина 70-х годов... Область становится буквально туристической Меккой. До 40 тысяч туристов со всех стран мира, и особенно западных, прилетают посмотреть "сибирское чудо". Еще бы, мы строим в тяжелейших условиях, в бездорожье, в морозы, в дикой тайге и болотах не просто города, дороги, комбинаты -- мы преподаем Западу исторические уроки: вот он, социализм, вот он, трудовой накал молодежи, вот она, твердая, не знающая сомнений политика партии, ведущая народ к подлинному свободному и раскрепощенному социуму. И было что показать!
Иностранцы, восхищаясь, щелками аппаратами, гурьбой
шагали по улицам деревянного Иркутска (прочий их мало
интересовал), не забывая направить объективы (когда
это удавалось) на грязные базарные прилавки, дома-развалюхи,
улавливать в толпе пьяные рожи. «Это все мелочи, — говорили
мы им, — но где вы видели, чтобы в дикой тайге так быстро
расцветали улицы молодых городов, одна за другой росли
жемчужины ГЭС на Ангаре, строились гиганты-комбинаты?».
Те пожимали плечами, слабо веря в наш энтузиазм. «А
сколько вы получаете за свой труд? — задавали они ехидные
вопросы. — И почему в ваших газетах видна лишь 8-часовая
жизнь ваших людей (т.е. трудовая), а где же остальная?»
Да, строиться Приангарье продолжало великими темпами.
Стройки росли как на дрожжах, загребая львиные
доли бюджета от «социалки». Не хватало квартир, женщинам
негде было рожать, не хватало гостиниц, хороших дорог,
почти не строились мосты, микрорайоны застраивались
сплошь «хрущевками».
И при всем при этом, а по газете это очень хорошо видно,
шел мощный идеологический «давеж» по всем направлениям.
Травили диссидентов, изгоняли из вузов «шибко грамотных»
студентов, пытающихся разобраться: что же это мы при
таких успехах социализма слова лишнего сказать не можем,
почему начинаются гонения на зачинщиков диспутов, почему
писателям нашим, особенно начинающим, талантливым, острым,
легче было напечататься в Москве, чем в родном Иркутске?
С большим ехидством народ стал смотреть на бесконечные
«шоу» с навешиванием орденов на «расширяющуюся» грудь
Леонида Ильича. Суслов считал, что роль вождя должна
возрастать непрестанно. Сначала думали — только вождя.
Ну да бог с ним — пусть возрастает. Но когда в 1977
году была принята уже и новая конституция «под вождя»,
конституция, которая начиналась главными, основополагающими
словами: «Партия и впредь будет руководящей и направляющей
силой советского общества» — тогда все стало на свои
места. По конституции парторганизации получили право
контроля за деятельностью исполкомов (как будто
до этого было иначе!).
Историки назвали потом этот период временем застоя. А может,
это было чем-то пострашнее? Может, это было началом
конца — того самого, что со временем привел к развалу
нашей великой страны?
